Счастливчик Ген (СИ) - Геннадий Ищенко

— Бросайте свое оружие на палубу, — продолжил Сол, — и выбирайтесь на берег. Пойдем к остальным, придется посидеть в лагере до конца войны.

Видя, что они попали в безнадежное положение, матросы принялись снимать с поясов мечи и кинжалы и бросать их на палубу. Кое‑кто украдкой бросал оружие за борт. После этого они выпрыгивали в воду и брели к берегу. Подошли еще три сотни мечников, которые помогли братьям разбить матросов на группы человек по пятьдесят каждая и отконвоировать в лагерь. Вместе с ними пришел и Ник Сандом.

— Как все прошло с десантом, Ник? — спросил друга адмирал.

— Без проблем. Их разместили по палаткам, а потом повели на помывку. Многие удивлялись, для чего такое нужно, но никто и не подумал протестовать. Помыть их помыли, только вот своего оружия они после этого обратно уже не получили.

— А как там Олес?

— Увидел меня и просил передать тебе, что ждет объяснений. Таким сердитым я его еще не видел.

— Все прошло, как мы с тобой и думали, — сказал мне Маркус. — И нечего на меня злиться. Не пустили его самого, видишь ли! А зачем тебе туда нужно было лезть самому? Нервы хотел пощекотать? Адмирал и сам прекрасно справился, а появись там ты, и неизвестно еще, чем бы все закончилось.

— Капитаны корабли перегнали? — спросил я.

Я понимал, что Маркус был прав, но побороть чувство раздражения сразу не получалось. Когда я собирался идти к адмиралу, меня попросту заперли в собственном доме, и открыли дверь, когда уже все закончилось.

— Один перегнали, остальные на очереди. Там на один корабль нужно восемь десятков гребцов, да еще после рейса надо им дать хоть немного отдохнуть.

— Как новеньких встретили в лагере?

— Бурных криков радости я не слышал, — усмехнулся Маркус. — А адмирала я туда не пустил и его друга тоже. Отвели к нему офицера, который сопровождал десант, а после разговора вернули его обратно в лагерь.

— У нас много солдат из разных подразделений. Пока есть время, надо заняться боевым слаживанием. Среди уцелевших бойцов Дарна вообще не осталось офицеров, одни солдаты. Надо дать им офицерами нескольких братьев, у которых есть такой опыт.

— Кажется, меня направили правильно! — в открывшуюся дверь зашел улыбающийся Лонар. — Привет всем!

— Вот это сюрприз! — настроение у меня сразу выправилось. — Ты как здесь оказался? И на кого оставил орден?

— Прибыло очередное пополнение, ну и я заодно с ним. А орден, слава богам, есть на кого оставить. Надоело мне, если честно, сидеть в столице. Так можно совсем мхом зарасти. Держи, — он передал мне два письма. — Это от твоих жен. Новости послушать хотите?

— Выкладывай уж, — поторопил его Маркус. — Видно же, что есть что сказать.

— Первая и самая важная новость — это то, что твоя старшая издала свою книгу. Вам, наверное, трудно будет представить, но все королевство буквально сошло с ума. Помните, какой был спрос на «Гамлета»? Так вот, по сравнению с ее последней поэмой, можете считать, что первая книга и даром никому не нужна! Помимо вашего издателя в Расвеле, Алина отдала право писать ее книгу еще двум купцам в столице, и все равно книг не хватает. Раньше покупали в основном дворяне, а теперь все подряд. На ее чтении даже стали зарабатывать деньги. Купил я, допустим, ее поэму и отдаю кому‑нибудь почитать. Так вот читающий должен выложить гораздо больше денег, чем я сам за нее заплатил. Это чтобы у меня ее просто не сперли. Потом, когда он мне ее вернет, получит свои деньги назад за вычетом тех, которые я с него удержу за чтение. Хитро придумали? А кто‑то уже стал учить наизусть и берет деньги за пересказ. Я сам, когда прочитал, чуть не прослезился! Я не знаю, что ты еще сделаешь в своей жизни, Ген, но самое главное в ней ты уже сделал! Ты нашел Алину и научил ее гладкой речи. Теперь многие пытаются подражать твоей жене, но пока ни у кого так красиво не получается, так что она сейчас самая известная женщина королевства!

— Это первая новость, — засмеялся Маркус. — А вторая?

— Ваши победы произвели на всех огромное впечатление. Ген сейчас самый знаменитый человек после своей жены, а в наш орден уже выстраиваются очереди.

— Ты хочешь пустить нас по миру? — спросил Лонара Маркус. — Ведь договаривались же прекратить прием!

— Ты сначала дослушай до конца, а потом уже будешь ругать. Или не будешь. Тут вот какое дело. Твои жены, Ген, обратились к жителям столицы с призывом собирать деньги для нужд армии, чтобы раз и навсегда разбить Гардию и прекратить эту войну. Они даже организовали сбор денег на Королевской площади и выступили перед собравшимися. Алина при всех сказала, что все деньги за свою новую книгу, а это уже тысячи золотых, она отдает на вооружение и содержание солдат, а потом Лана спела песню. Я там присутствовал и могу сказать, что ничего подобного не слышал. Слова песни написала Алина, а музыку они взяли, как мне потом сказали по секрету, из какой‑то твоей песни. Текст там про борьбу за свободу, про тебя Ген и про тех, кто тебе мешает нашу свободу отстаивать. Можете мне не верить, но люди на площади плакали!

— Ты тоже плакал? — ехидно спросил Маркус.

— Мне было некогда, — вернул ему улыбку Лонар. — Я организовывал сбор денег и следил, чтобы их не разворовали.

— И много собрали? — спросил я.

— Когда я уезжал, в казначейство поступило не меньше пятидесяти тысяч золотых и деньги еще привозили. Причем собирали уже не только в столице, но и в других городах. Кто‑то организовал еще сбор средств в помощь ордену, так что нам тоже немного перепало.

— Этот кто‑то, случайно, не ты? И немного — это сколько?

— Я сам такого сделать не мог — слишком на виду. А собрали около десяти тысяч золотом, так что я счел возможным принять еще пару сотен братьев. Все равно замок стоит почти пустой. И в экспедицию за селитрой в горы кого‑то нужно посылать. Не хочется мне это дело отдавать в руки королю.

— У тебя еще новости есть, или уже выдохся? — спросил я. — А то мне не терпится прочитать письма.

— Ты читай, а мы пока с Маркусом поговорим. У вас же тоже, наверное, есть для меня новости? Вот мы их с ним и обсудим. А потом поговорим об остальном.

Я внимательно прочел письма, длинное и подробное от Алины и совсем короткое, но очень эмоциональное от Ланы.

— Ты что, плачешь? — встревожился Маркус, оторвавшись от разговора с Лонаром.

— Я? Нет, это так… — я тыльной стороной ладони вытер повлажневшие глаза. — Представляешь, малыш уже толкается! Сафрус говорит, что будет мальчик. Вы это действительно можете определять?

— Конечно, можем. А что пишет Лана?

— Неважно, — я невольно покраснел и, сложив письма, убрал их за пазуху. — Вы наговорились? Тогда идите поближе, обсудим план дальнейшей компании. Ты кого с собой привез?