Ковчег изгоев (СИ) - Куницына Лариса

В отсеке уверенно звучал голос Хока, отдающего команды, и голоса офицеров, докладывающих о выполнении его команд. Всё было буднично и в то же время странно. Я никак не могла поверить в то, что всё, наконец, закончилось, и в то, что весь этот кошмар был на самом деле. Может, это был нелепый, страшный сон? По крайней мере, я, кажется, проснулась.

— Командир, мы готовы к взлёту, — доложил Хок.

— Поднимайте баркентину, старпом, и выводите её на расчётную орбиту, — произнесла я, оборачиваясь, и наткнулась взглядом на Тонни Хэйфэна, стоявшего в нескольких шагах от меня.

— Разрешите идти, командор? — выпрямился он.

— Идите.

Я проводила его взглядом, а потом снова обернулась к окну. Баркентина аккуратно приподнялась, зависла на высоте около десяти метров, а потом резко рванулась вперёд и вверх. Я посмотрела вниз налево и увидела такой же стремительный взлёт «Фудзивары».

— Маневровые к работе, — произнёс Хок.

— Готовность тридцать секунд, — отозвался Бомбадил, который сам занял место за пультом в реакторном отсеке.

— Понял вас.

За окнами быстро стемнело, и лимонное закатное небо залилось сперва синевой, а затем — густым чернильным мраком, в котором тускло проглядывали едва заметные звёздочки. Гимел остался где-то позади, и я от души пожелала себе никогда больше туда не возвращаться.

— Мы на расчётной орбите, — сообщил Хок. За окнами блеснули борта «Фудзивары». — Связь с командором Кацухиро, капитан. Белый Волк, как верхние стыковочные блоки в центральном секторе?

— Готовы, старпом, — отозвался рычащий баритон. — Абордажные крюки для крепления — тоже.

— Даю связь с «Фудзиварой»…

Я рассеяно прислушивалась к переговорам и наблюдала, как сближаются наши звездолёты. Таро ювелирно подвёл свой звездолёт к верхней плоскости нашего, и на изображениях с забортных камер я увидела как «Фудзивара» опустился на широкие защитные фермы баркентины, после чего сработали стыковочные блоки, а следом, выпуская маленькие фейерверки голубых искр, в обшивку «Фудзивары» вонзились загнутые крюки, намертво соединившие оба звездолёта.

— Стыковка завершена. Сцепление надёжное, — доложил мне Хок.

— Я отключаю двигатели и передаю вам управление, — услышала я голос Таро.

— Идём к выходу из воронки на малой скорости, — проговорила я, поднимаясь к центральному пульту. — Готовьте «Херон» к работе.

— Готовность восемьдесят три секунды.

— А если не сработает… — услышала я сдавленный шёпот Вербицкого.

— Тогда я тебе зубы выбью, — с неожиданной злостью огрызнулся Булатов. — За карканье.

Я резко обернулась и выразительно посмотрела на них. Они потупились, как нашкодившие школьники под взглядом учителя. На самом деле эта мысль и мне не давала покоя. Да, наверно, не только мне. Но для того, чтоб узнать всё точно, нужно было попробовать. Мы медленно приближались к той невидимой точке в холодном пространстве, где находился вход. Но станет ли он для нас выходом?

— Пошли гравитационные волны, — доложил Булатов. — Нас отталкивает.

Воронка работала безотказно. Умеют сооружать надёжных монстров наши старшие братья по разуму из Великого Кольца. Хоть бы раз засбоило…

— Гравитация увеличивается. Наша скорость снижается с прогрессией.

Я взглянула на Хока. Он напряжённо смотрел на меня, положив палец на сенсор связи, и скомандовал:

— Включить «Херон».

— Есть, включить «Херон»! — с торжеством воскликнул Бомбадил.

— Работает… — пробормотал Булатов. — Работает! Наша скорость согласно пространственным ориентирам равна расчётной!

— Увеличить скорость до средней, — проговорила я. — При необходимости скорректировать мощность «Херона».

Хок повторил мой приказ. Никакой необходимости увеличивать скорость не было, но мне хотелось как можно скорее вырваться из этого ужасного мира на волю, услышать, наконец, голос Земли и отправиться домой.

Командный отсек огласился радостными криками, свистом и гиканьем. Мы вошли в воронку и уверенно двигались по тёмному коридору, несмотря на завивающиеся вокруг гравитационные вихри, стремящиеся оттянуть нас назад. Баркентина, словно намазанная маслом, ускользала из цепких лап воронки и уверенно летела к выходу из неё.

— Кажется, получилось… — Хок откинулся на спинку кресла и блаженно улыбнулся.

«Не говори „гоп“…», — припомнилось мне, но я промолчала и похлопала его по плечу. До выхода из воронки нам было ещё несколько часов пути.

Всё прошло на редкость спокойно и удачно. Несколько напряжённых часов пролетели, и мы, наконец, выскользнули из гигантского раструба. Баркентина с «Фудзиварой» на спине вылетела из воронки и, не снижая скорости, помчалась прочь, стремясь как можно дальше убраться от опасного феномена.

— Гравитация затухает, — сообщил Булатов. — Похоже, мы уходим из зоны её действия, и она постепенно снижает активность.

— Продолжайте наблюдение, — распорядилась я. — Машинное, снижайте мощность «Херона», только по малой.

— Ладно, по малой… — согласился Бомбадил и пожаловался: — Эта зверюга целый резервуар гелиотила сожрала.

— Она нас на свободу выволокла, так что не будем жалеть, — заметила я.

Вскоре «Херон» был отключен, и мы спокойно двигались в том же районе, в каком вынырнули из подпространства тысячу лет назад.

— Снижаем скорость, — я посмотрела на верхний экран. — Готовьтесь к отстыковке, «Фудзивара». Дальше пойдёте своим ходом.

— Спасибо, что подвезли, — улыбнулся Таро — невероятное зрелище. — К отстыковке готовы.

Разделение звездолётов не заняло много времени и вскоре «Фудзивара» уже расположился справа от нас, поблескивая своим серебристым оперением.

— Ну, мы отправляемся, — произнесла я, глядя наверх. — Нам лучше поторопиться и скорее доставить пассажиров на Землю.

Таро понимающе кивнул.

— Счастливого пути. Мы задержимся на пару часов, чтоб подлатать корпус после ваших абордажных крючьев, и двинем следом. Правда, раньше, чем через неделю нас не ждите. Скорость у нас не та.

— Зато у нас будет время подготовить вам встречу с цветами, оркестром и банкетом, — усмехнулась я. — Счастливого пути!

Связь между звездолётами прервалась, и Хок начал маневр для выхода на позицию для гиперпространственного скачка. Я тем временем повернулась к радисту.

— Капитан Вербицкий, продемонстрируйте нам вашу квалификацию и дайте связь с Землей.

— Это легче, чем вы думаете, — ответил он. — Я уже нащупал канал и как раз собирался сообщить о том, что чей-то безнадёжный голос зовёт нас издалека… Земля, Земля, я «Пилигрим», слышу вас отлично…

— «Пилигрим»! — радостно прокатился по отсеку незнакомый голос. — «Пилигрим», это Земля. Где вы?

— Юра, дай координаты, — проговорил Вербицкий.

— Даю, — кивнул Булатов, выстукивая на клавиатуре турецкий марш.

— Координаты приняты, — послышался совсем другой, спокойный и рассудительный, и тоже незнакомый голос. — Можете дать видеоканал?

— Это уже из области фантастики, — недовольно проворчал Вербицкий, — но попробую.

— На связи второй заместитель начальника Объединённого космофлота командор первого класса Эванс, — не дожидаясь картинки, заговорил незнакомец. — Мы вас потеряли…

— Догадываемся, — кивнула я. — Добрый день, командор Эванс. Командир баркентины «Пилигрим» командор высшего класса Северова. Докладываю, что задание нами выполнено. Следуем на Землю с пассажирами на борту. Прошу обеспечить приём.

— С пассажирами? — слегка удивлённо спросил он.

— Четыреста девяносто три человека, которые нуждаются в медицинской и иной помощи…

— Даю видеосвязь, — шепнул Вербицкий, и на экране возникло широкое бородатое лицо. Я его не знала, но он, похоже, знал меня.

— Дарья Ивановна, но, позвольте… четыреста девяносто три человека?

— Вы в курсе нашего задания?

— Нет, — честно признался он и тут же поспешно добавил: — но мы немедленно свяжемся с тем, кто в курсе…

— Нет, — я опустила взгляд и посмотрела на показания приборов центрального пульта. — У нас не так много времени для разговора. Мы уже почти готовы к скачку. Навигатор готовит маршрут, — я кивнула Булатову. — Я доложу вам, а вы без комментариев меня выслушаете, а потом передадите тем, кто в курсе. Нужно принимать меры к спасению тех, кто остался внутри.