Виконт Линейных Войск - Алекс Котов

Я подхожу вплотную к их командиру и внимательно заглядываю под капюшон. Остальные — рядовая шваль, едва сильней людей, но этот заслуживает моего внимания.

— Кто, говоришь, твой господин? — Интересуюсь я, по птичьему склонив голову.

— Великий Мастер, Клемен Брут. — С готовностью рапортует командир, но его тон уже не глумлив, а осторожен. Он тоже почувствовал, что я не человек.

— Неверно. — Хватаю его за горло, когти пронзают кожу. — Твой господин — это я.

Наши взгляды скрещиваются. Кровь стекает по его шее. Долгую секунду командир смотрит в Бездну, доказывая свою силу, но отводит взгляд и встает на колено.

— Приветствую Владыку. Какие будут приказы?

Солдаты затыкаются и следуют его примеру. У демонов всегда была четкая иерархия.

Я на секунду задумываюсь. Почему-то отправить их на защиту второй деревни кажется мне единственным верным решением. Разумней было бы заставить их сожрать души всех крестьян в округе, чтобы усилить своих новых слуг, но мне не хочется так поступать. А раз я не хочу, то и не буду.

— Направляйтесь на юго-запад. Уничтожьте всех гоблинов и принесите мне голову их вождя. Крестьян не трогать, иначе столкнетесь с моим недовольством.

* * *

Гоблины, хоть и отдаленно напоминают человека — всё равно что крысы. Мерзкие, слабые, мелкие, но чрезвычайно быстро плодящиеся. Они способны спариваться с кем угодно, порождая огромное количество подвидов. Которых, кстати весьма любят изучать маги, практикующие химерологию. Гоблины глупы, но всё же разумны. Их шаманы и вовсе не уступают разумом среднему человеку. С гоблином даже можно попробовать договориться, хотя результатом такого договора всегда будет предательство.

Ведь все они — чертовски злобные твари, желающие лишь убивать, жрать и размножаться. А значит, их можно лишь уничтожать.

Не знаю, почему я вообще стал задаваться вопросом разумности гоблинов. Разумные или нет — они всего лишь паразиты.

Местные были со мной полностью солидарны, стар и млад — хватали всё, что попадалось под руку и сражались за свою жизнь. Кряжистый мужик рубит топором направо и налево, но гоблинов слишком много и грубые копья окрашиваются кровью. Насаженный на вилы гоблин визжит и брыкается, но это уже конвульсии. За спиной батьки с вилами стоит пацан, сжимая в руках длинный кинжал. Нападение было внезапным, но люди здесь, в пограничье — привычны к бою.

Дома горят. Гоблины не постеснялись закинуть пару факелов на соломенные крыши. Кругом дым, паника и крики. В таких условиях очень удобно рвать гоблинов на части, вырезая всех, кто мешает мне прорваться к главе набега. Вдыхаю запах крови и корректирую маршрут. Мой обед близко.

Отряд остановился посередине деревенской улицы. Желтоватая от старости кожа шамана покрыта магическими письменами. Сам старик закрыв глаза машет посохом, похоже что-то колдует. Шамана охраняет несколько рослых тварей, они массивней и жирнее обычных гоблинов. Серая кожа прикрыта подобием доспеха из переплетенной лозы, в руках не кое-как заточенные палки, а настоящие топоры. Элита гоблинских племен, хобгоблины. Эти твари в силе не уступают натренированному человеку, весомая угроза для любой деревни.

В общем, обычное мясо для меня.

Охрана умирает, даже не успев понять, что происходит.

Я ломаю шею последнему охраннику и бросаю грузное тело в шамана. Свиноподобная туша хобгоблина взрывается, когда в неё попадает гоблинское заклятье, но я уже сократил дистанцию. Изрисованная примитивными письменами зеленая кожа задымилась — старый шаман понял, что выжить не удастся, а значит надо продать жизнь подороже. Но уже поздно, он потерял слишком много времени на попытку разорвать меня чарами.

Молниеносный удар сносит половину черепа и мана бесконтрольно разливается в воздухе. Инкрустированный грубым кристаллом посох падает из ослабевшей руки. Душа мага наконец позволит мне восстановить демонические силы! Настало время пира!

Вот только душа шамана не вызывает аппетита. Почему? Почему мне не хочется её есть? Что-то тут не так. Моё ли это желание? Я чувствую, что теряю контроль и из последних сил отхватываю кусок от гоблина…

Кровавая пелена спала. На языке привкус грибных настоек и гоблинских песнопений. Руки по локоть в крови. Всё тело ломит, но бок полностью цел. Лишь прореха в балахоне доказывает, что там была рана. Кашляю. Глаза слезятся от дыма. Состояние дерьмовое, но нельзя терять ни минуты. Ответ на вопрос, мучавший меня в замке, найден. Демон всё же был призван. И с этим срочно надо что-то делать. Я не дал ему отожраться, но это лишь очень краткая отсрочка. Его нужно попытаться запечатать. На плохо гнущихся ногах подхожу к трупу шамана и выламываю из его посоха кристалл.

Дерьмо, но лучше чем ничего. Кровь шамана тоже пригодится, черчу на земле ритуальный круг. Какой-то крестьянин с ведром появляется на другом конце улицы, но спешно разворачивается. Правильно, нечего мне мешать. Место неудачное, признаю. В первый раз приходится проводить ритуал посреди горящей деревни, пусть бой уже затих. Но делать нечего. Фигура готова, но из источников силы лишь поганенький кристалл. Эх, сейчас бы пару гоблинов поймать, да только это мечты. Те, что не были убиты — уже разбежались.

— Господин, ваш приказ выполнен.

К моим ногам падает отрубленная голова хобгоблина, чуть не испортив нарисованную кровью схему.

— Дьявол! Осторожней! Встань на страже и не подпускай ко мне местных.

Одержимый капитан стражи слегка замешкался. Да он же не чует во мне тварь!

— Я пожелал замаскироваться. Ты и твои солдаты — делайте вид, что выполняете приказы прежнего господина. Он не должен вас заподозрить.

Интуиция кричала, что нельзя даже заикаться, что мне что-то потребовалось. Необходимость — это признак слабости. Чем больше демон вынужден подстраиваться под мир — тем меньше имеет прав приказывать другим.

Командир стражников кивает, натягивает на голову капюшон и встает в дозор. Его отряд оцепляет улицу, теперь мне точно никто не помешает. Пора начинать ритуал по запечатыванию демона. Надеюсь, что я не сдохну в процессе.

* * *

Граф Кондор стоял перед окном в гостиной с бокалом вина и осматривал город.

В последнее время ему чаще обычного приходилось отдыхать таким образом, нервы стали ни к черту. Слишком многое поменялось за буквально несколько дней. Слишком много проблем вдруг вскрылось, едва с них сдернули вауль повседневности. Он и подумать