Сердце тени. Книга 1 - Екатерина Стадникова

Медные пластинки с выбитыми на них надписями, позеленевшие от времени, хранили имена пациентов. Попадались и знакомые… Коллоу прекрасно помнил показательные процессы. Ему всегда казалось, что лучше умереть сразу, чем жить вот так, в каменном ящике под землей.

Глухой коридор закончился залитой нестерпимым светом дверью.

– Позвольте, я открою. – Суровая женщина вытащила из кармана толстый тяжелый ключ. – Ни при каких обстоятельствах не входите в темноту. Фолия не переносит свет, так что в лучах ламп вы в безопасности.

– Спасибо. – Горький ком застрял в горле.

– Я запру вас внутри, – невозмутимо продолжала та, – и буду ждать тут.

– Хотелось бы пообщаться конфиденциально, – возразил Коллоу.

– Не волнуйтесь, с некоторых пор внутри полная звукоизоляция, – заверила она. – Когда надумаете выходить – просто нажмите большую белую кнопку.

Разумеется, никаким вдохновением и не пахло – сумбурные мысли толпились, причиняя боль.

Разделенная на две части комната давила гладкими белыми стенами, а бивший с потолка слепящий свет не понравился бы кому угодно. Посредине яркого пятна возвышалось массивное кресло (чем-то напоминавшее трон), намертво впечатанное в пол, остальное терялось в густой бархатной черноте.

– Леди Фолия! – позвал Коллоу.

Кровь барабанной дробью стучала в висках. Сейчас все и решится. Легкий шорох, беспокойное царапанье крепких когтей у самой кромки тьмы и гадкое тошнотворное хихиканье…

– У-у-у… кто к нам пожаловал!.. – едва различимым ветерком донесся свистящий шепот. – Джулиус, милый мальчик… подойди поближе, дай… обнять тебя.

– Мне нужен ваш совет, Леди. – Стена живой тьмы дрогнула.

– Возможно, ты не в курсе последних событий, но… я сошла с ума-а-а… – шипение превратилось в визг, закашлялось и смолкло.

– Посудите сами, – без особой надежды продолжил Коллоу, – к кому мне еще обращаться, если не к своей наставнице?

– И то хлеб, – согласилась Тень. – Итак?

Джулиус почти забыл, сколько Фолии осталось в нем самом. Звуки ее голоса будили шквал воспоминаний. Как же неприятна была роль «пасынка» там, где Корникс получала «материнскую» заботу сполна! Застарелые обиды-раны разом открылись, вытесняя цель визита.

– Ты пришел сюда помолчать? – насмешливо осведомилась Фолия.

– Нет, – покачал головой Коллоу.

Он мучительно боролся с собственной памятью, стараясь дать себе понять, что больше не является покинутым тощим мальчишкой – и очень давно.

– Что ты знаешь о пророчестве, которого и мы, и дивные ждали сотни лет? – наконец, спросил он.

– Смотря что интересует… – прошелестело из темноты. – Правда, похожая на ложь… ложь, неотличимая от правды… безыскусная ложь, официальная правда, которая суть та же ложь… у меня полный ассортимент. Выбирай. Лишь бы хватило возможностей расплатиться за все.

Кашляющие смешки снова сменились мерзким хихиканьем.

– Когда два осколка встретятся, а ледяная тюрьма рассыплется, дерево выйдет из-под земли, и царство лжи падет, – процитировал Джулиус на одном дыхании.

– Хм… – протянула Фолия. – Надеюсь, на этот раз хватило ума пророчицу не растерзать?

– Она жива и здорова, хоть и бесполезна. – Мысли медленно приходили в порядок.

– Уже прогресс. – Полоумная разразилась истерическим хохотом и снова закашлялась. – У тебя не найдется табаку для меня, мой мальчик?

– Не курю. – В душе начинало подниматься раздражение.

– Зря, – фыркнула та. – Если решишь снова навестить меня лет через сто, захвати, будь паинькой. Корникс, кстати, не в пример чаще навещает.

– Вот как? – стараясь не скрипеть зубами, улыбнулся он. – Вернемся к нашему вопросу.

– Ах, да… пророчество, – мечтательно мурлыкнула Фолия. – Собственно, я услышала, что хотела. А ты, если не собираешься квартировать остаток вечности за стеночкой, лучше забудь об этом. Именно так звучит единственный совет, который я могу дать.

Неожиданный тупик заставил крепко задуматься.

– Оно, конечно, дело твое, – продолжала Тень. – Только скоро начнетсятакое … тсс… не проси, не скажу ни слова!..

– Тогда последнее на сегодня. – Коллоу мысленно уже сто раз нажал на кнопку и вышел вон. – Каким должен быть артефакт, чтоб его нельзя было отделить, даже пропустив носителя через сферу-контейнер и реконструировав?

– Смотри-ка… неужели все зашло настолько далеко? – Полоумная явно издевалась.

Почувствовав себя еще большим идиотом, чем полный состав пациентов клиники, Джулиус Коллоу поднялся на ноги и, не прощаясь, направился к двери.

– Там, где история стала легендой, нечего делать таким, как ты, мой мальчик, – презрительно бросила Фолия ему в спину.

– Да как ты смеешь! – Не выдержав, Джулиус метнулся назад, остановившись у самой кромки тьмы.

– Как все запущено… – Он кожей чувствовал движение по ту сторону непроницаемой воображаемой стены. – Под глазами круги… нездоровый цвет лица… Плохо спишь? Мучают кошмары?

– Это к делу не относится! – рыкнул Коллоу.

– Знаешь, почему ты в безопасности? – Все попытки взять себя в руки с треском провалились. – Пока не разучишься думать головой и не начнешь чувствовать сердцем, правильная и логичная ложь будет водить тебя за нос до бесконечности.

– Хватит бреда! – вот сейчас отчетливо проступила потребность шагнуть в темноту и уничтожить ехидное существо, хотя этот поединок ему, скорее всего, не выиграть.

– Напоминаю, мы в дурдоме! Здесь никто не может мне запретить говорить правду…мою правду. – На мгновенье показалось, что в нескольких дюймах промелькнуло жуткое искаженное недугом лицо. – Корникс говорила, что ты слишком много помнишь, особенно о других Танцорах. Не стоит. Дорога воспоминаний неизменно приводит сюда.

Утопив кнопку до упора, Джулиус все же решил попрощаться.

– И еще, я не «помню», я «знаю», это несколько разные вещи, – добавил он.

– А вот я знаю, что ты больше не придешь. – В голосе Фолии вдруг не осталось ни капельки иронии, будто никакой болезни и не было вовсе. – Пообещай, что когда перед тобой встанет последний выбор, ты сделаешь его не умом, но сердцем…

– …обещаю, – едва слышно прошептал Сэр Коллоу, переступая порог.

В ушах невыносимо звенело, а во рту стоял привкус крови. Разбитый и подавленный, Джулиус задумчиво брел по широкой мощеной дороге к станции, когда бесшумная Тень, поравнявшись, взяла его за руку.

– Ты… – выдавил он. – Ты приносила ей сигареты?

– Нет, – честно призналась Корникс. – Фолия неизлечима и бессмертна одновременно. Страшно, верно? А иногда мне кажется, что с чем с чем, а с головой у нее все в порядке. Ничего не сказала, да?

– Ничего, – подтвердил Коллоу.

– Как и мне. – Маска не позволяла видеть лицо, но и без этого Джулиус чувствовал улыбку на губах своей вечной спутницы.

– Слушай, Никс, как ты думаешь, у меня есть сердце? – прокручивая в голове последнюю фразу Фолии, как бы в шутку спросил он.

– Ну разумеется… маленькое такое, сухое и сморщенное, но точно есть! Вот тут примерно, – обогнав на пару шагов, Леди Корникс легонько ткнула кулаком своего друга и начальника в грудь.

– Без рук! – изобразив обиду, прикрикнул Джулиус.

– Что, наперегонки? Кто последний, тот… дивный! – и будто время обернулось вспять.

– Провокация! – но черная фигурка уже маячила на повороте.

Прозрачное осеннее солнце нежно целовало землю косыми золотыми лучами, а над головой шумели высокие деревья. Он быстро бежал по пыльной дороге, цокая тяжелыми сапогами, точно подкованная лошадь. Бежал не ради победы, а для того, чтоб сказать своему единственному другу: «Спасибо, что ты есть».

Глава 4. Пища для ума

Эмьюз никак не ожидала, что сумеет все же приготовить себе что-нибудь: пусть не завтрак, так хотя бы обед. Вооружившись кружкой горячего чая и хлебом с маслом, девочка забралась с ногами в темно-синее кресло в холле прямо напротив парадной двери и принялась ждать.

Часы тянулись мучительно медленно, будто нарочно. Когда начало казаться, что тетка уехала на другой конец света и забыла дорогу домой, в замке с той стороны нехотя заворочался ключ. Сердце сделало в груди смертельное сальто и застряло в горле, мешая дышать.

– Возьми у меня что-нибудь, – как ни в чем ни бывало попросила Росарио, стараясь протиснуть вперед себя невероятное количество узорчатых картонок и перетянутых лентами красивых коробок.

– Я… – принимая часть ноши, попыталась начать Эмьюз.

– Позже, – отмахнулась мадам Тэсори, тяжело пыхтя. – Насилу дотащила… Отнеси это в свою комнату.

– Так я… остаюсь? – осторожно спросила девочка.

– Ну… – тетка хитро прищурилась, – если прощения попросишь…

– Попрошу! – Подхватив оставшиеся коробки, она стрелой взлетела вверх по лестнице, чтоб вернуться как можно скорее.