Кладбище - Эдриан Маккинти

— Совершенно верно, — равнодушно подтвердила Саманта. Холодность на ее лице и отталкивала, и возбуждала, и я почувствовал себя совершенно сбитым с толку.

— Что-что, а утешать ты умеешь, — проговорил я наконец. — А теперь с твоего позволения я хотел бы поговорить с Дэном наедине, — добавил я, не в силах решить, то ли окатить ее горячим кофе и вытолкнуть в окно, то ли ущипнуть за попку.

Не удостоив меня ответом, Саманта величественно кивнула Дэну и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Мне она нравится, — сказал Дэн. — Говорят, иногда она спит со своими агентами. Джереми кое-что рассказывал мне о каком-то полковнике из «Штази».

— Думаешь, это правда?

— Вероятно, да, но... Хочешь дружеский совет, Майкл?.. Не делай этого. Это никому не принесет пользы, один только вред. Ну, ты знаешь — глубокая эмоциональная привязанность и все такое прочее...

— Ты прав. Действительно ужасно, если Саманта будет глубоко переживать, как бы меня не кокнули.

— Я не думаю, что тебя убьют.

Я поднялся, прошелся по комнате и, остановившись у окна, стал смотреть на богом забытую пустыню бульвара Куинс. Манхэттен отсюда казался далеким миражом. О нем даже мечтать не стоило, пока меня окружали эти упертые кретины.

Я отпил еще немного мерзкого кофе и снова сел.

— Послушай, Дэн, можешь ты помочь мне просто по дружбе? — сказал я.

Здание содрогнулось от рева идущего на посадку в аэропорт Ла-Гуардия реактивного лайнера. Дэн закрыл глаза и застонал.

— Майкл, пойми: ни ты, ни я ничего не можем поделать. Если эта компания из Массачусетса сумеет взорвать британское консульство, убить посла или еще какую-нибудь шишку на ровном месте, процесс мирного урегулирования в Северной Ирландии будет сорван. Наш президент облажался на Ближнем Востоке; Конгресс точит на него зубы, а тут еще эти скандальные слухи о его сексуальной распущенности... Если не брать в расчет экономические вопросы, перемирие в Ирландии — единственная козырная карта Клинтона, его единственный шанс оставить хоть какой-то след в истории. Прости, но я просто не могу избавить тебя от участия в хорошо продуманной и прекрасно спланированной операции, которой к тому же руководят британцы и которая позволит Бюро получить хотя бы минимальные сведения о деятельности этой террористической группы. Нет, не в моих силах спасти тебя от этого. Мой служебный долг — следить за тем, чтобы тебя не прикончил Даффи. Вот и все.

— Но, Дэн, ведь мы с тобой старые друзья. И ты можешь мне верить. Обещаю, что, если ты дашь мне вернуться в Чикаго, я никогда больше не совершу никакой глупости. Буду жить тихой, спокойной жизнью в меру, так сказать, своих возможностей.

Дэн моргнул устало и грустно, поерзал в кресле и вытер со лба испарину:

— Извини, Майкл, не могу.

— Но если Даффи узнает, где я, он убьет меня, и с твоей карьерой будет покончено, — попробовал я зайти с другой стороны. Я настолько верил в то, что говорил, что мне даже почудилось, будто я вижу, как этот старый мерзавец в своем поместье в Порт-Джефферсоне приказывает паре своих костоломов обработать меня как следует, а сам преспокойно потягивает виски «Бушмиллз» и смотрит по видику любимую кассету с записью «Властелина танца». [22]

— Насчет Даффи можешь не волноваться. Старик сходит со сцены, ему сейчас не до тебя. Ему уже за семьдесят. Неужели ты думаешь, что он все еще о тебе помнит? Когда-то он действительно тебя «заказал», но с тех пор многое изменилось. Кроме того, ты, по большому счету, оказал ему серьезную услугу, избавив от такого опасного конкурента, как Темный, так что Даффи должен быть тебе только благодарен.

Все эти доводы я слышал уже не один раз.

— Ты уверен в том, что говоришь? — спросил я.

— Конечно. Даффи никогда не имел серьезного намерения поквитаться с тобой. Все дело в гангстерском кодексе чести. Законы преступного мира требовали, чтобы он тебя уничтожил, вот Даффи и устроил шоу, пообещав миллион тому, кто расправится с тобой. На самом деле у него даже нет этого миллиона, во всяком случае наличными. Мы прикрываем его «предприятия» одно за другим, так что Даффи приходится туго. И не только ему... В последнее время мы взяли под контроль почти всю организованную преступность. Итальянцы, ирландцы, русские — все эти крупные группировки вынуждены были свернуть свои операции. ФБР нанесло им несколько чувствительных ударов, так что сейчас у них проблемы посерьезнее, чем сведение старых счетов.

— Мне кажется, ты говоришь так только потому, что нечто подобное мне хотелось бы услышать, — заметил я.

Он взглянул на меня, и я понял: Дэн не лжет. Или он научился лучше скрывать свои мысли.

— Это действительно так, Майкл. Темный Уайт — это даже не вчерашние, а позавчерашние новости. Ты уничтожил его группу и серьезно ослабил Даффи. В настоящее время он утратил влияние, а вскоре и вовсе сойдет со сцены. Да, формально Даффи все еще разыскивает тебя, чтобы отомстить, но он не сможет выплатить обещанной награды, да и людей, которые горели бы желанием ее получить, почти не осталось. Так что ты можешь спокойно отправляться в Массачусетс и работать с этими фанатиками — они тебя не опознают и не расшифруют. Это я тебе гарантирую. И я сказал бы то же самое, даже если бы тебе предстояло отправиться в Южный Бостон. Пять лет — это очень, очень большой срок, дружище. К тому же ты действительно мой друг, Майкл, и не думай, будто мне все равно, что с тобой будет. Мне не все равно. — Он бросил пустой стаканчик в мусорную корзину и придвинулся ближе ко мне. — Обещаю тебе, Майкл, что я со своей стороны буду присматривать за этой британской коровой и за ходом вашей операции. И если что-то пойдет не так, я тотчас вышлю на помощь нашу кавалерию.

— Как ты собираешься следить за ходом операции?

— На связи будет наш очень хороший парень, Харрингтон. Я знаю его еще по Виргинии. Если ему что-то не понравится — пусть даже это будет сущая мелочь, — можешь быть уверен: я сделаю все, чтобы вытащить тебя как можно скорее. Не сомневайся, я сделаю это, даже если мне придется пойти против Генерального прокурора и всего Государственного департамента. Даю слово.

Я улыбнулся. Слова Дэна меня подбодрили. Было чертовски приятно знать, что я не один, что кому-то не все равно, что со мной будет, и что этот кто-то готов мне помочь.

Дэн протянул мне пачку сигарет, но я отказался. Тогда он закурил сам.

— Кстати, у меня есть кое-какие новости о твоем старом приятеле Скотчи Финне.

Я почувствовал, как мое сердце словно стиснули чьи-то холодные, как у мертвеца, пальцы.

— О Скотчи? — недоверчиво переспросил я.

Пять лет назад я и Скотчи вместе пытались бежать из мексиканской тюрьмы в джунглях. Вся разница заключалась в том, что мне повезло, а ему — нет. Я до сих пор считал, что Скотчи пожертвовал жизнью ради меня — и остался висеть на заборе из колючей проволоки, которым была обнесена тюрьма. Эта картина все еще иногда снилась мне в кошмарных снах. Словно наяву я видел, как Скотчи барахтается среди блестящих спиралей колючки и криком понуждает меня не останавливаться...

Дэн хлопнул себя по лбу:

— Черт, опять я все перепутал! Конечно, я имел в виду не Скотчи Финна. Он ведь был твоим другом еще в те времена, да? Должно быть, его имя попалось мне в отчетах, вот я и перепутал. Нет, я имел в виду другого твоего знакомого. Сэнди Финни, вот как его зовут. Сэнди Финни!

Я с подозрением уставился на Дэна:

— Не помню никакого Финни!

— Да помнишь! Вы еще звали его Лопатой.

— Ах, Лопата!.. Конечно, его я помню. — Я кивнул. Когда-то я своими руками прострелил Сэнди Лопате оба колена, а пока он валялся в больнице, переспал с его бабой. Это был один из самых ярких эпизодов в начале моей гангстерской карьеры.

— И что с ним случилось? — спросил я осторожно.

— Его убили на прошлой неделе.

— Мне жаль это слышать, — сказал я и вздохнул с облегчением.

— Это было не простое убийство, Майкл. После смерти Темного в Западном Бронксе образовался своего рода вакуум. За власть там сражались ирландцы, доминиканцы, русские... Это был сущий кошмар, можешь мне поверить. Лопата сумел пробиться к руководству новой ирландской группировки, но теперь он мертв. Внутренние разборки, по всей видимости... Его заказали — и ликвидировали. Сейчас ситуация неопределенная, но по некоторым данным можно предположить, что новым руководителем ирландской мафии в Бронксе станет человек, которого ты наверняка прекрасно помнишь... — Дэн облизнул губы. — Как ты думаешь, кто это?

— В загадки играть изволишь? — заметил я самым саркастическим тоном.

— Ну, тогда я тебе ничего не скажу, — обиделся Дэн, но его глаза заблестели от удовольствия.

— Ладно, скажи.

Дэн выпустил изо рта тонкую струйку дыма:

— Бриджит Каллагэн, вот кто!

— Бриджит? Моя Бриджит?! — воскликнул я, удивленный и взволнованный новостью.