Наследник. Моя маленькая тайна - Екатерина Аверина

Хватаю ведро, стараюсь не дотрагиваться до тонких высоких стеблей. Выношу на улицу этот «сюрприз» и переворачиваю в мусорку вместе с водой. От нее во все стороны разлетается пар. Морозный воздух превращает капельки воды на белых бутонах в лед. Цветы выпадают из урны, но поднять их и засунуть обратно у меня не хватает смелости.

Замерзшие пальцы покраснели. Они дрожат и совершенно не слушаются. Дышу на них, растираю. Сегодня и правда очень холодно. Забегаю обратно в офис, залпом выпиваю горячий чай не чувствуя вкуса. От холода все тело бьет дрожью, зубы стучат и так хочется позвонить Березину, чтобы его бархатный, уверенный голос пообещал мне еще раз, что все будет хорошо. Я уже набираю его номер, но шеф зовет на планерку. Решил начать немного раньше. Это хорошо. Это поможет мне отвлечься.

Беру блокнот, ручку. Роняю ее под стол. Достать ногой не выходит. Приходится встать на четвереньки. Кто бы мне объяснил, на кой черт мне вообще сдалась именно эта ручка?! У меня их полный органайзер. Но я упрямо лезу под стол, пачкаю брюки в пыли, но достаю письменную принадлежность.

В просторном кабинете высокого начальства рассаживаемся на стулья вокруг длинного стола. Шеф во главе, внимательно следит, чтобы пришли все.

— Еще раз всем доброе утро, — улыбается мужчина небрежным жесток подтягивая выше рукава пиджака. — На повестке дня сегодня всего одна новость, но очень важная. Как вы знаете, у нашей компании есть владелец, — все в разнобой подтверждают, что и правда в курсе, что этот пафосный индюк всего лишь директор. — Так вот сегодня он сообщил, что продал нас одному крупному столичному бизнесмену. Что это значит для сотрудников, спросите вы? Повышение зарплат… Семенова! — кричит шеф, а я плавно сползаю на пол со своего стула.

Прихожу в себя, но глаза открывать совсем не хочется. Есть крохотная надежда, что весь этот кошмар мне просто приснился. Не было этих ужасных цветов, которые преследовали меня вместе с Самиром в моей прошлой жизни. Шеф не говорил про продажу компании.

Пусть всего этого не будет. Ну пожалуйста.

— Ась, — узнаю голос Кати. Нет. Я точно не сплю. — Асенька, ты как? Может врача?

Точно! Врача!

— Телефон, — прошу ее. Язык плохо слушается, во рту все пересохло. — дай.

— Семенова, оклемалась? — давит шеф. Впервые мне хочется его послать так далеко, как только можно. — Ты давай, либо домой, либо за работу. Не задерживай рабочий процесс. Клиенты сами собой деньги к нам не понесут.

Катя вкладывает мне в ладонь прохладный мобильник. Прикладываю его к щеке. Хорошо. Набираю Ярика. Сбрасываю после первого же гудка. У него работа. Не срывать же из-за своей паники. Пусть деток лечит. А мне уже легче.

— Я останусь, — отвечаю шефу.

Делаю себе чай и с трудом включаюсь в работу. Все из рук валится. То карандаш сломается не вовремя, то голос постоянно просаживается и люди на том конце трубки вежливо интересуется, не простыла ли я? Не простыла, но нервный озноб колотит до одури. Сердце стучит прямо в висках, а затылок ломит от головной боли.

«Это не он. Это всего лишь цветы. Розы не виноваты в том, что именно они стали объектом, который напрямую ассоциируется у меня с Салаевым. И с чего я взяла, что это именно он купил компанию? Просто совпадение. Этих столичных бизнесменов море. Может кто-то решил в нас вложиться? Почему нет?» — уговариваю себя, стоя в туалете у зеркала во время перерыва.

Мобильник настойчиво звонит. Ярослав.

— Привет, — улыбаюсь бледными губами.

— Ты передумала насчет няни или не отпустили? — спрашивает он.

— Ой… — выдыхаю и улыбка стирается с моего лица. — Я опоздала, да?

— Не парься, я пообщался с кандидатками. Расскажу. Насть, мне совсем не нравится твой голос. Ты все же простудилась? — беспокоится Ярик.

— Просто устала, — не решаюсь по телефону рассказать ему о случившемся.

— Уверена, что мне не надо сейчас приехать? — спрашивает он.

— Уверена.

— Окей. Я тогда Даяна заберу пораньше из детского сада, и мы вечером вместе за тобой приедем. Как тебе такой вариант?

— Отличный вариант.

Возвращаюсь к работе. Сюрпризов до вечера больше не происходит и как только стрелки на офисных настенных часах показывают шесть, сбегаю на улицу одеваясь по дороге. Кидаю быстрый взгляд на урну. Цветов уже нет. Зато машина Ярослава стоит на парковке весело подмигивая мне фарами.

— Привет, — сажусь на переднее сиденье.

Березин целует в холодную щеку. Он теплый такой. От резкого контраста после мороза меня снова знобит. Ярослав замечает, прижимается губами ко лбу, пальцами ищет пульс на запястье, внимательно смотрит в глаза.

— Что случилось? — безошибочно считывает мое состояние.

— Давай дома поговорим, — прошу его.

При сыне не хочется поднимать эту тему. Я просто обнимаю себя руками за плечи, чтобы не трясло, и смотрю в окно, пока мои мужчины непринужденно болтают и очень стараются поднять мне настроение.

Дома Ярослав берет на себя Даяна. Помогает ему переодеться, умыться, греет ужин и устраивает в гостиной перед телевизором поставив тарелку и кружечку с чаем на табуретку. Сынишка доволен, что ему разрешили поесть под мультфильмы. Обычно я разделяю эти процессы, но сейчас мне важно, чтобы Ян не увидел перепуганную маму.

— Рассказывай, — Ярослав подошел сзади, обнял меня и переплел наши пальцы. Прислонилась затылком к его груди. Слушаю, как бьется сильное сердце. Смотрю на наше с ним отражение в оконном стекле.

— Самир прислал огромный букет белых роз в наш офис, — его сердце пропускает пару ударов, а затем мгновенно разгоняется до сумасшедших скоростей. Мужские пальцы вздрагивают, пресс напрягается и на просторной кухне становится прохладнее. — А потом шеф объявил, что столичный бизнесмен купил нашу компанию. Это не может быть совпадением, — разворачиваюсь к нему, утыкаюсь носом в твердую грудь. Кутаюсь в его запахе, трусь щекой о свитер и нервно целую прямо в мягкую шерсть.

Березин молчит. Гладит меня по волосам механическими движениями. Тяжело дышит, глядя в одну точку.

— Чего он добивается, Яр? Если уже знает, где я, почему не приехал? Я не понимаю.