Между небом и землей - Марк Кляйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слегка прижавшись плечами друг к другу, они смотрели вверх через потрескавшееся потолочное окно, наблюдая, как небо меняет цвета от дня к ночи.
Скайлар удивил Тессу, вытащив из кармана губную гармошку. Облизав мундштук, он начал играть что-то вроде блюзового риффа. Музыкальным слухом Скайлар явно не обладал. И самым восхитительным было то, что он не подозревал об этом. Он очень старался, чтобы мелодия звучала хорошо, но то, что вылетало из губной гармошки, больше напоминало крик утки, которую пытались задушить. Тессе потребовалась вся сила воли, чтобы не заткнуть уши и не завыть.
Когда Скайлар наконец закончил, он запыхался.
– Довольно неплохо, правда?
Не в силах больше сдерживаться, Тесса расхохоталась. Скайлар нахмурился и положил губную гармошку обратно в штаны. Она явно задела его чувства.
– О нет. Извини меня, – сказала Тесса, – Очевидно, ты не слишком много практиковался.
– Всего три года.
Тесса почувствовала, как у нее вытянулось лицо. Она раскопала эту яму еще глубже. К счастью, Скайлар одарил ее милой, всепрощающей улыбкой.
– Ты могла меня слышать, – сказал он. – Мои мама и папа начали носить наушники. Летом.
Они разразились смехом, и напряжение спало. Ветерок проникал сквозь щели в окнах. Грязные занавески зашумели в танце ткани, только усиливая ощущение, что в комнате водятся привидения.
– Ты слышишь их? – спросила Тесса.
– Кого?
– Призраков молодоженов из прошлого, – ответила она.
Скайлар улыбнулся, подыгрывая Тессе.
– Что они говорят друг другу?
– Жених говорит… – Голос Тессы понизился на несколько октав, когда она имитировала мужской голос. «Ради Бога, милая. Ты провела в ванной два часа. Ты теперь моя жена, пора в постель».
– А невеста? – спросил Скайлар, – Что она говорит?
– Невеста говорит… – на этот раз Тесса говорила высоким тоном, – «Но ты ни разу не поцеловал меня за весь день».
В тот момент, когда Тесса произнесла эти слова, она пожалела о них. Слишком дерзкие, слишком жаждущие.
Скайлар повернулся и посмотрел Тессе в глаза. Он казался робким, может быть, даже немного взволнованным. Он коснулся ее нижней губы кончиком пальца и провел им по изгибу ее рта, пока не описал круг. Затем он наклонился и прижался губами к ее губам.
Тесса почувствовала, как светлячки забегали и затрепетали в ее груди, заставляя чувствовать себя легкой, как папиросная бумага, как будто она могла просто взлететь, через крышу этого старого отеля, в небо, мимо чаек, прямо в облака.
Это был не просто поцелуй. Это было эпично.
Скайлар припарковался перед домом Тессы и заглушил двигатель.
– Хочешь, чтобы я зашел познакомиться с твоими родителями? – спросил он, – Просто чтобы они знали, что я не придурковатый спортсмен?
– На самом деле, они не мои родители.
– В смысле?
– Это просто генетически чужие мне люди, с которыми я живу.
– Генетически чужие?
– Я не состою в родстве ни с одним из них. Это не мои биологические родители.
– Звучит как… интересная история? – Скайлар пытался аккуратно выведать еще немного информации.
– В другой раз, – сказала Тесса.
Скайлар понял намек и остановился.
– Так когда я смогу увидеть тебя снова?
– Когда ты вернешься в Маргейт?
– В конце июня. Сразу после окончания школы.
– Ты останешься здесь на все лето? С дедушкой?
– Ага. До тех пор пока не уеду в Браун[21].
Тесса чуть не поперхнулась.
– Браун? Постой. Ты хочешь сказать, что я только что целовалась с парнем из Лиги Плюща?
– Твоя репутация испорчена?
– Нет, если только ты не работаешь спасателем.
– Пляж на Вашингтон-авеню.
– Боже! Не может быть! – она громко застонала для комедийного эффекта, но Скайлар успокоил ее долгим поцелуем. Когда он в итоге отстранился, Тессе пришлось приложить немалые усилия, чтобы спрятать улыбку, приклеенную к ее лицу.
– Спокойной ночи, – сказала он, – Спасибо за ужин.
Она направилась к своей входной двери, но Скайлар остался на месте. Как мило. Он ждал, чтобы убедиться, что она вошла в дом и ничего не случилось. Тесса вставила ключ в замок и повернулась помахать ему на прощание. Он кивнул и пошел к машине. Она смотрела, как красные задние фонари его авто удаляются по улице, уменьшаясь в размерах, и все, что она теперь могла слышать, – отдаленное рычание двигателя его джипа.
А потом он исчез.
Войдя в дом, Тесса закрыла дверь и заперла ее. В коридоре было темно. Было уже больше одиннадцати, и Викки и Мел, вероятно, спали наверху.
Впервые за несколько часов оставшись наедине с собой, Тесса почувствовала, что была переполнена эмоциями. Она не могла объяснить почему, но из ее глаз потекли слезы. Сначала она подумала, что это могут быть слезы счастья. Но потом поняла, что это были слезы страха. В глубине души Тесса чувствовала, что впервые чувствует прилив любви. И это не просто напугало ее – это напугало ее до полусмерти. Потому что для Тессы любовь означала только одно: боль. В детстве она перенесла столько боли, что ее хватило бы на всю жизнь. И это никогда не была боль, которую она причиняла себе сама. В ее страданиях всегда были виноваты другие. Манипулирующие приемные мамы, жестокие приемные папы, издевающиеся над приемными братья и сестры. Не говоря уже о самой главной причине: исчезновении ее настоящих родителей. Но ее чувства к Скайлару – это совсем другая история. Если бы у них с ним все стало серьезно и он разбил бы ей сердце, Тессе некого было бы винить, кроме себя.
Она поднялась наверх, в свою комнату, стянула джинсы и залезла в постель. Ее губы покалывало, и они казались нежными после поцелуев. Она поднесла руку к носу, надеясь уловить на своей коже малейший намек на запах Скайлара.
Много всего произошло в этот вечер, и Тесса решила провести следующий час, прокручивая события от начала до конца. В какой-то момент ее глаза закрылись, и она уснула. Но не было необходимости видеть сны, потому что ничто не могло сравниться с вечером, который только что закончился.
Двадцать дней спустя
Для первого ужина Тессы дома Викки превзошла саму себя. Она заказала пиццу в JoJo’s, любимом заведении Тессы, и сама испекла ее любимый шоколадный торт «Пища дьявола» с ванильной глазурью. А затем пришло время подарков. Новая одежда, новые кроссовки и даже новый
