НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ... - Сергей ГОРОДНИКОВ

Государственная власть дворцовых держав за короткий исторический срок развилась в опирающуюся на многочисленное чиновничество деспотию каст жречества и родовой знати и создала первые земледельческие цивилизации. Цивилизации эти распространяли своё влияние только в окрестностях нескольких крупных рек двух континентов, а критская островная цивилизация – в Эгейском море. Дворцовые державы не сталкивались одна с другой: каждая из них была очагом цивилизации, ограниченным пространными природными препятствиями: пустынями и степями, горами и девственными лесами, болотами и морями, – и их главными противниками были лишь племена воинственных кочевников. Поэтому основные движущие развитием государственной власти противоречия полностью определялись внутренними отношениями жреческих каст и дворцовой знати, с одной стороны, и родоплеменной общественной власти – с другой.

Дворцовые державы объединяли под своей властью много осёдлых племён на протяжённых земельных пространствах. А каждое осёдлое племя соприкасалось только с соседними осёдлыми племенами, сохраняло привязанность к местным языческим культам и богам, к местным святилищам и празднествам, знало лишь местную жреческую и чиновничью власть. Согласованно выступить против господства жрецов и знати земледельческие общины всех осёдлых племён были не в состоянии, и никакого политического взаимодействия между деревенскими общинами не возникало в силу отсутствия в этом пользы для образа общинной жизни. Устойчивость государственной власти в таких условиях полностью определялась единством господствующего класса, выступающего источником насильственного права, – и в первую очередь права на совокупную земельную собственность, – а потому все кризисы государства отражали кризисы внутри господствующего класса. Только при кризисах внутри господствующего класса, кризисах его способности осуществлять насильственное управление обострялись противоречия между родоплеменными общинами и родовой знатью. Это влияло на мероприятия по совершенствованию государственной власти, по восстановлению единства знати на новых основаниях, позволяющих выходить из кризиса государства. Имея преимущество в организованности и в возможности использовать насилие избирательно, то в одной части страны, то в другой, знать дворцовых держав приобретала исторический опыт осознания своей заинтересованности в разобщённости подвластных земледельческих общин. А поддерживать разобщённость общин надо было посредством сохранения в общинах определённых традиций родоплеменных общинно-общественных отношений, родоплеменного разделения труда и местных языческих культов, делающих общины самодостаточными, склонными придерживаться замкнутого и местнического образа существования. Поэтому в дворцовых державах наступление знати на традиции родоплеменных общественных отношений с течением времени слабело и прекращалось. Это отражалось в религиозном мировоззрении, на существе хозяйственных и государственных отношений, которые закреплялись религиозными культами, приобретающими застойный вид.

Общинное земледелие не нуждалось в рабском труде, и рабство в дворцовых державах было ограниченным и только государственным, использовалось при строительстве и обслуживании крупных культовых, дворцовых сооружений, дорог, поливных каналов, дворцовых нужд. Рабов привлекали и в огромный чиновничий аппарат управления, в дворцовые ремесленные учреждения. Поскольку объём земледельческого производства зависел от размера обрабатываемых и орошаемых земель, постольку государственная власть дворцовых держав сама бралась за создание ирригационных сооружений, которые являлись высшим достижением в развитии производительных сил земледельческих цивилизаций. После создания крупных поливных сооружений, хозяйственное и государственное развитие достигало предела, кастовые отношения становились устойчивыми, и наступали эпохи многовекового цивилизованного застоя.

Так как в дворцовых державах земледелие основывалось на общинном разделении труда, а общины хранили традиции родоплеменных отношений и родоплеменной общественной власти, в земледельческих цивилизациях естественным отбором поддерживалось первобытное архетипическое бессознательное умозрение каждого члена общины, как господствующее. И то обстоятельство, что общинные производственные отношения были главным условием земледельческого производства, придавало жизнеспособность дворцовым цивилизациям в течение многих сотен и тысяч лет. Хозяйственные и государственные отношения первых земледельческих держав из-за влияния на них родоплеменных общинных отношений были чужды торговым и ростовщическим интересам, не позволяли им превращаться в самодовлеющие и господствующие. Торговля и ростовщичество оставались чуждыми общинам земледельческих держав, не оказывали на них значительного, разлагающего общинные отношения влияния даже тогда, когда возникла необходимость в межгосударственном товарном обмене. Гибли же эти цивилизации вследствие внешних причин, когда подвергались завоеваниям. Однако и после захвата завоевателями они сохраняли возможность возродиться на основании пробуждения первобытного этнического самосознания земледельческих общин. Примеры из истории Индии, Персии, Китая, стран, которые просуществовали с древности до нашего времени, тому наглядное подтверждение.

Поливное земледелие в первых земледельческих государствах, в условиях солнечного, благодатного климата позволяющее выращивать несколько урожаев в год, давало столько зерна, что его излишки обеспечили возникновение и развитие профессионального ремесла, обслуживающего государственную власть, царя и родовую знать. Благодаря излишкам урожая в древних дворцовых державах развились бронзовые орудия труда и войны, бронзовые, золотые и серебряные украшения, каменное строительство, древесное кораблестроение.

Совершенно иные государственные отношения развились в полисах Древней Греции.

Общественная власть древнегреческих племён смогла в полисных государствах политически объединиться, стать самостоятельной силой и одержать победу над властью родовой знати! Это заложило основания для становления европейских цивилизаций, как существенным образом отличающихся от цивилизаций других континентов.

Предпосылки для особого пути развития древнегреческих городов-государств были заключены в природе и климате юга Балканского полуострова и сложились в дворцовых государствах ахейцев во II тысячелетии до н.э. Юг Балканского полуострова расчленялся разветвлёнными горными хребтами на отдельные межгорные низины с вполне пригодными для осёдлого земледелия и скотоводства речными долинами, однако не настолько плодородными, как те, в которых зародились первые цивилизации. К тому же межгорные долины было сложно обрабатывать без бронзовых орудий труда, которые производились только в земледельческих цивилизациях. Греческие ахейские племёна кочевых скотоводов пришли в долины юга Балкан с севера Европы тогда, когда земледельческие дворцовые державы Передней Азии, Египта и островного Крита стали нуждаться в привозном сырье, создали морские суда и начали налаживать средиземноморскую торговлю. За ценное сырьё юга Балкан морские торговцы готовы были расплачиваться с местными туземцами тем, что больше всего ценилось в те времена, особенно среди вождей племён, а именно бронзовыми орудиями труда и войны. Благодаря получаемым посредством морского товарного обмена бронзовым изделиям ахейские племена смогли наладить обработку земли долин юга Балканского полуострова и осесть в долинах, а их вожди заразились представлениями о государственной власти.