Девять драконов - Джастин Скотт

— Я не сомневался, что Ту Вэй Вонг всегда был, как это вы говорите обычно, темной лошадкой в Гонконге. И конечно, честно говоря, эти новости не гром среди ясного неба… что Вонг Ли идет на все, чтобы увеличить свой капитал.

Хьюго быстро взглянул на Вивиан Ло, казавшуюся расслабленной и уверенной, и понял, что его отец лишь слегка коснулся сути дела. Милашка До, похоже, имела некоторую власть сглаживать его прямолинейные манеры.

Дункан сложил бумаги.

— Этот милый пустячок тем не менее является моделью грандиозного мошенничества, которое он развел на верфях, субсидируемых правительством Китая. Каждый корабль, который он делает для Китая, и в самом Китае, грабит народную республику на целое состояние в твердой валюте и строительных материалах. Каждое судно в его компании «Волд Оушнз рэд шип флит» украдено у Китая.

Наступило молчание, скрип дерева был самым громким звуком в каюте.

Наконец Чжэн спросил:

— У вас есть доказательства?

— Конечно, есть.

Армейский тип прочистил горло негромким кашлем.

Чжэн заговорил опять:

— Понятно, что ему требовалась поддержка со стороны высокопоставленных правительственных лиц.

— Выше некуда.

— Кто? — спросил Ма Биньян.

— Премьер-министр Чен, — произнес Дункан, и Хьюго вдруг напрягся и выпрямился на стуле.

Два могущественных человека занимали ключевые позиции в борьбе за власть в Китае: премьер Чен, сторонник жесткой линии, крутой на виражах глава правительства, и босс Компартии Тан, лидер реформистов «Нового Китая». Режим Чена был коррумпированным, но Чен твердо держал в руках армию. Тан старался остаться в живых как можно дольше, чтобы успеть уговорить политбюро «Комитета пяти», что реформы — это единственная надежда Китая покончить с коррупцией, подтачивающей экономику страны.

«Все ясно, — подумал Хьюго. — Шанхайский кадр, вояка и студенческий лидер — послы реформистской шайки Тана». Неумолимые доказательства продажности и мошенничества политиканов из правительства утопят суровых ребят Чена и вознесут Тана. Менее ясно было, как Дункан сумел вклиниться между этими двумя воюющими сторонами.

Чжэн задал вопрос, который тоже всплыл в мозгу Хьюго:

— Но почему? Почему вы это делаете? Почему это вас волнует?

— Чтобы помешать назначению Ту Вэй Вонга на должность главы исполнительной власти Гонконга, когда в следующем году Гонконг перейдет под крылышко пекинского режима, — ответил Дункан. — Если Тан гарантирует назначение главы по моему выбору — это Аллен Уэй, все до одного согласны, что он уже сейчас сделал максимум для Гонконга, — я предоставлю Тану доказательства, которые сотрут Ту Вэй Вонга в порошок.

— Правда, что Вонг Ли оттяпал вашу пароходную линию? — холодно потребовал ответа Чжэн.

— Он еще об этом пожалеет, — также холодно ответил Дункан.

— И это все, что вы просите в награду? Месть Ту Вэй Вонгу?

Дункан Макинтош засмеялся:

— Не совсем так, черт возьми. Я бизнесмен. Я хочу иметь свою спокойную нишу в Гонконге — хочу строить отели, хочу, чтобы летали мои самолеты и, Бог даст, плавали мои корабли. Макинтоши-Фаркары нуждаются в Гонконге, но и Гонконг нуждается в Макинтошах-Фаркарах — западный бизнес чувствует себя здесь спокойно, и это выгодно городу. Бьюсь об заклад, что Тан — это лучший шанс для Гонконга.

Он улыбнулся среди всеобщего молчания.

— А я — это лучший шанс Тана свалить Чена.

— Откуда вы взяли эти доказательства? — спросил Чжэн, и Хьюго заметил, что шанхаец стал понемногу сдаваться. Но он все еще осторожничал, хотя глаза его горели.

— Их дал мне один управляющий китайской судоверфью, с которым я общался по делам бизнеса. Храбрый человек, решивший пойти против Ту Вэя. Я взял оригиналы документов и положил их в сейф. И слава Богу.

— Почему?

— Его раздавил портальный кран.

— Это дело рук Ту Вэй Вонга?

— Больше похоже на его пекинского покровителя. Гуаншан — кровавая заноза, не так ли?

— Нам нужны оригиналы.

— Тогда вы тоже должны представлять собой оригинал, — ответил Дункан. — Я не даю их заместителям кого бы то ни было. Я имею в виду, что отдам их только самому Тану.

— Невозможно, — отрезал Чжэн, и лица его партнеров посуровели.

Дункан Макинтош отодвинул назад свой стул и встал из-за стола, Хьюго — позади него.

— Думаю, это было отличное первое знакомство. И я благодарю вас, джентльмены, за то, что приплыли сквозь штормы, чтобы встретиться со мной и моим сыном.

Викки пожирала глазами джонку в бинокль. То, что ее не взяли на эту встречу, неважно по какой причине, было еще одним жестким напоминанием о том, как далеко она отошла от дел Макинтошей-Фаркаров, пока занималась своими нью-йоркскими прорывами. В своей борьбе за освобождение от влияния отца — Викки поняла это сейчас — она все же черпала силы в уверенности, что Макинтоши-Фаркары всегда готовы принять ее обратно. Она не могла быть наследницей, как Хьюго, — мог быть только один тайпан, — но все же была бы органичной частью компании. А теперь она чувствовала себя альпинистом без горы, моряком на песке.

Ее взгляд остановился на мужчине, подошедшем к рулевому, — высоком, красивом китайце с гордой осанкой. У него были рост и широкие плечи северянина, и Викки, назвав его про себя наездником-маньчжуром, вольнолюбивым жителем степей, удивлялась, как он оказался на шаткой палубе джонки в Китайском море. Он важно подошел к борту, поднял длинную подзорную трубу и направил ее поверх воды прямо на Викки. Широкая улыбка появилась на его лице.

— Он тебе только что подмигнул, — сказал Чип.

Викки уронила бинокль. Позади нее полицейский рассматривал джонку в свой бинокль.

— Как ты думаешь, кто они?

— Спроси у отца.

Люди Макинтоша помогали Вивиан Ло спуститься назад в сампан.

— Подойди поближе, Ай Цзи, — скомандовала Салли.

Сампану на этот раз пришлось туговато — волны стали выше.

— Слушаюсь, Тай-Тай.

«Вихрь» сократил расстояние до сампана, и Викки и Чип стояли и ждали. Вскоре все пассажиры благополучно прибыли на борт, обрызганные теплой водой, а сампан возвратился к джонке, пославшей его. Все эти бамбуковые навороты и обшарпанный корпус заскрипели прочь — джонка вернулась на свой прежний курс на запад, плывя по ветру.

Викки горела от нетерпения узнать, что же произошло на борту джонки, но спрашивать было бессмысленно. Отец обмолвится об этом только тогда, когда захочет, если захочет вообще. Тем более она не будет унижаться, спрашивая Вивиан. Хьюго же может попросту подшутить над ней.

— Ну? — потребовала Салли.

— Капитан-китаец сказал, что поднимается сильный ветер.

— Это и я могла ему сказать. Что он хотел?

Дункан Макинтош ответил жене, подмигнув:

— Он предложил мне продать тебя.

— Меня? — засмеялась Салли. — Какой китаец захочет женщину в возрасте? Он имел в виду Викки.

— Нет, тебя. Ему определенно нравятся высокие женщины.

— Фиона высокая.

— Перестаньте, мама! — закричала Фиона, замахав на нее руками, словно выгоняя из кухни козу. — Хьюго, скажи своей маме, чтобы она вела себя хорошо.

— Он потребовал тебя, исключительно тебя. Предлагая слитки золота и горы нефрита. Правда, Хьюго?

— Конечно, — согласился Хьюго. — Отец уже было согласился, но я вовремя напомнил ему, что ты нужна нам как штурман и моряк.

Викки терпеливо ждала все время, пока продолжалась эта гротескная шарада и пародия на семью, которой они когда-то были.

— А Вивиан все это переводила?

Вивиан выглянула из своего своеобразного укрытия и во второй раз не смогла сдержать разъяренного пламени в глазах.

— Ей не пришлось, — выпалил Хьюго. — Говорили по-английски.

— По-английски? — эхом отозвалась Викки, но ее старший брат уже слинял куда-то под потемневшим взглядом отца.

— У них барахлит радио, — сказал Дункан. — Его барометр упал до тридцати, и вполне естественно, что он захотел узнать у нас метеосводку.

— А мне показалось, что это он сказал вам про ветер.

— Он чувствует непогоду своими костями. Просто он захотел узнать кое-какие подробности. Учитывая его кости, барометр и радио, я думаю, что будет буря. Он не собирается рисковать, отправляясь в Гонконг. И я тоже. Салли?

— Мой отец всегда говорил: единственная возможность не разбиться у подветренного берега — это не плыть к берегу.

— Ай Цзи?

— Лучше в море, тайпан.

— Отлично. Давайте все займемся делом, пока еще светло. Мамочка, как насчет горячего ужина, раз уж есть еще возможность готовить?

— Уже готовится. Фирменное мамочкино меню для тайфунов: колбаса, бобы, рис и фаршированная утка.

— Помоги нам Бог, — сказала Фиона. — Поросенок тоже бы не помешал.