Английский подснежник - Паола Маршалл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Верно, но я никого не жалею, а ты, Джейк, при всей своей напускной черствости, жалеешь. И это делает тебя уязвимым. Не зевай — вот, что я тебе посоветую. И не забудь, что я еще с тобой не расплатился.
Коби знал, что не стоило разговаривать с Ван Дьюзеном таким тоном. Он слишком многим ему обязан. Что бы ни утверждал старый друг, на самом деле это Коби был его должником.
— Ты часто меня выручал, — сказал он Ван Дьюзену, — и мне не следовало так набрасываться на тебя.
Больше он ничего не добавил. Мистер Ван Дьюзен пожал плечами в ответ.
Единственным человеком, у которого Коби хотел попросить прощения, была Дина. Он еще острее почувствовал свою вину перед ней за обедом, когда увидел ее бледное лицо и довольную ухмылку Виолетты.
Дина знала, что он уезжает, и уверяла себя, что рада этому, хотя на самом деле все обстояло совсем не так. Ее чувства к нему не угасли. Теперь она начала его ненавидеть, и ей хотелось, чтобы он был рядом, чтобы разжигать ее ненависть.
Той ночью ей приснился странный сон. Она бродила в темноте совсем одна. Только что она была маленькой девочкой в садах Боро-Холла и держала Виолетту за руку, но вдруг рука исчезла, и сгустилась тьма.
Ее охватил ужас. Она заблудилась и не могла найти выход. Она бросилась бежать, громко зовя Виолетту, но вокруг становилось все темнее, и темнее.
Когда надежды уже не осталось, кто-то произнес ее имя и взял за руку. Дина поняла, что это мужская ладонь, большая и сильная. Такая же теплая, как и голос.
— Не бойся, Дина, я с тобой.
На мгновение тьма отступила, и Дина увидела мистера Гранта, держащего ее за руку. Она с трудом его узнала: так странно и пугающе он выглядел. Он был небрит, его длинные волосы, отброшенные назад, казались сальными, а одежда была грязной и потрепанной. Но самое странное, при всей своей неряшливости, он оставался тем же человеком, которого она привыкла видеть щеголем и красавцем.
Дина молча взглянула ему в лицо, мысленно задав вопрос. Он кивнул и произнес еще раз:
— Не бойся, — а затем, — Запомни, Дина… внешность часто бывает обманчивой.
Дина попытала выдернуть руку, но он держал ее слишком крепко и не позволил вырваться, а затем привлек к себе и повторил:
— Запомни, Дина… внешность часто бывает обманчивой.
За мгновение до того, как сон рассеялся, Дина успела заметить в левой руке мистера Гранта револьвер.
Очнувшись, девушка обнаружила, что сидит на постели и шепчет его имя. Она упала на подушки. Ночь была прохладной, но проснулась она вся в поту. Ночная рубашка и волосы казались влажными. Во сне она плакала, и теперь слезы сохли у нее на щеках.
Какой позор — видеть его во сне! Звать его после того, как он так ужасно с ней обошелся. Пирсон, ее служанка, говорила, будто сны могут предсказывать будущее. Она рассказывала, что ее тетка, колдунья, могла дать специальный мешочек с травами, и если положить его под подушку, то приснится будущий муж.
Что ж, Дина ничего не клала себе под подушку, и не хотела видеть мистера Гранта, но он пробрался в ее сон и повторил два раза то, что однажды сказал наяву. Почему он был одет так странно, был так непохож на щеголя, рядом с которым Дина чувствовала себя замарашкой?
Был ли этот сон вещим? Слова мистера Гранта могли означать, что она ошиблась в нем и неправильно расценила его доброту. Или он имел в виду нечто иное?
Загадка казалась неразрешимой. Дина легла и попыталась задремать, а затем вскочила снова. Что если ей опять приснится он?
Впрочем, эта мысль не помешала ей уснуть. На этот раз ее сны (если они были) растаяли с рассветом. В памяти остался лишь один — в котором мистер Грант протягивал ей руку помощи.
Пятая глава
Если Коби и преследовали мысли о Дине Фревилль, то воспоминания о спасенной девочке преследовали его с не меньшей силой. Те, кто пользовался услугами мадам Луизы, должны быть наказаны. А потом очередь дойдет и до Дины.
Коби решил проведать Лиззи Стил в ее новом доме, представившись ее родственником. Он пришел поздним вечером, одетый в плохо скроенный костюм, кепку и тяжелые ботинки, и назвался дядей Джеком, братом Лизиной матери. Миссис Хеджес, попечительница приюта, недоверчиво уставилась на него.
— Она никогда не упоминала о вас.
— Еще бы, они же считают меня паршивой овцой. — Коби так старался скопировать акцент лондонских бедняков, что и не заметил появления Лиззи. С умытым лицом и подобранными темными волосами, она была совершенно непохожа на былую бродяжку.
— К тебе пришел дядя Джек.
— Дядя Джек? — с сомнением переспросила Лиззи, а затем узнала своего спасителя. На ее лице вспыхнула радостная улыбка.
Коби торопливо обратился к ней.
— Ну и ну, это же наша Лиззи. Помнишь старого дядю Джека?
Лиззи была далеко не дура. Жизнь научила ее сообразительности. Если блестящий мистер Дилли предпочитает выглядеть и говорить, словно бедняк из лондонского Ист-Энда, это его личное дело. Он оказал ей огромную услугу, и Лиззи готова была отплатить ему тем же.
— Решил вот наведаться и узнать, как поживаешь. Тебе здесь хорошо?
— Очень, — сказала она. — Вы не зайдете? Миссис Хеджес угостит вас чаем.
— Времени нет, — ответил Коби. — Просто пришел убедиться, что тебя тут не обижают. Отчим не появлялся?
Лиззи покачала головой и робко взяла его за руку.
— Вы еще придете?
— Когда смогу, — сказал он. — Я уезжаю.
Ее лицо стояло у него перед глазами. Девочка напомнила ему Дину в начале их дружбы, когда при каждой встрече она буквально светилась от радости. Ему хотелось бы знать, как теперь обращается с ней эта сука Виолетта. Коби знал, что она не прекратила издеваться над Диной после его отъезда.
Теперь он направлялся на следующее свидание: с предположительно продажным полицейским из Скотланд-Ярда. Его осведомитель организовал для него эту встречу в таверне «Веселые перевозчики», расположенной, как и следовало ожидать, на берегу Темзы.
Здесь было тесно, темно и многолюдно. Полицейский дожидался в углу. На столе перед ним стоял стакан виски и лежала утренняя газета, служащая опознавательным знаком. Перед встречей Коби обмотал шею клетчатым шарфом и натер волосы, лицо и руки пеплом из камина. Грязная одежда делала его неузнаваемым и неприметным.
Он уселся рядом с полицейским и жизнерадостно объявил:
— Я мистер Хорн, друг Джеймса Сальмона. А вы?…
— Вам мое имя знать незачем, — ответил полицейский. Это был плохо одетый мужчина с невыразительным лицом. Он казался таким же грубым и суровым, как и остальные обитатели таверны. — Что вам нужно?
— То же, что и вам, — сказал Коби и подождал, пока до полицейского дойдет. Теперь он отбросил акцент и говорил, как самый обыкновенный англичанин.