Норманны. От завоеваний к достижениям. 10501–100 гг. - Дэвид Дуглас

Этой операцией было не что иное, как прямая атака на город Бари, центр правления Византии в Апулии. В августе 1068 года Гвискар начал осаду города с суши и с моря. Борьба оказалась затяжной. Защитники могли рассчитывать только на ограниченную помощь от правительства Константинополя, где сейчас были озабочены угрозой со стороны турок, и после осады, которая с перерывами продолжалась два года и восемь месяцев, Бари все-таки пал. Шестнадцатого апреля 1071 года Роберт Гвискар с триумфом вошел в город, и правление восточного императора в южной Италии, которое продолжалось более пяти веков, в конце концов подошло к концу. Не без оснований начало своего правления в качестве герцога Апулии Роберт Гвискар отсчитывает в хартиях от падения Бари.

Тем временем не менее важные события начались и на территории мусульманской Сицилии. В этот период за Сицилию сражались три соперничающих эмира, которые не только воевали между собой, но фактически действовали независимо от Зирида, султана Махдии в Африке, номинально являясь его подданными[125]. Таким образом, богатый остров являлся для норманнов, а особенно для младшего брата Роберта Гвискара — Рожера, соблазнительным трофеем. Этот самый Рожер прибыл в Италию в 1056 году и вместе с братом участвовал в атаках на Реджо и Сквилас. Затем он обосновался в Милето. Но уже тогда его алчный взгляд был направлен на юг, и, скорее всего, он рано заключил союз с Ибн-ат-Тимнахом, эмиром Сиракуз. В любом случае дважды: осенью 1060 года и в начале 1061 года — он пересекал Ла-Манш и пытался захватить Мессину. Эти попытки потерпели неудачу, но в апреле 1061 года ему на помощь прибыл Роберт Гвискар, и Мессина пала. Вслед за этим братья возобновили союз с Ибн-ат-Тимнахом и сообща одержали победу над сарацинами близ Кастроджованни[126]. Однако отношения между Робертом и Рожером становились все более натянутыми, и поход отменили. Тем не менее в начале 1062 года Рожер снова был на Сицилии, на этот раз он обосновался в городе Троина. Но вскоре Ибн-ат-Тимнах был убит, и Рожер оказался в очень затруднительном положении. Все же в 1063 году ему удалось совершить вылазку из своей горной цитадели и в битве при Черами близ Никосии нанести значительное поражение своему главному врагу среди мусульман.

Теперь свое положение в Тройне Рожер мог считать незыблемым, и он начал подчинение южной части долины Валь-Демон. Но его положение в Мессине было непрочным, и он не смог распространить свою власть ни на запад, ни на юг. Свои основные надежды он связывал с внутренними распрями среди мусульманских эмиров и с их общей неприязнью к войскам арабов, которые уже покинули Африку и направились на Сицилию защищать интересы своего владыки. По сути, в 1068 году двинуться из Троины на Палермо Рожер смог исключительно благодаря этим раздорам. Победу над африканцами он одержал в битве при Мизельмери в непосредственной близости от великого города[127], но столица мусульман выстояла; таким образом, продвижение норманнов по Сицилии в последующие три года прекратилось. Кульминационной точки сицилийская авантюра норманнов достигла в 1071 году.

В этом году при осаде Бари к Роберту Гвискару присоединился Рожер, и через несколько месяцев после падения города они отплыли на Сицилию с флотом из 58 кораблей, на которых служили моряки из Апулии, Калабрии и Греции. На этот раз им удалось преодолеть все препятствия. Они провозгласили себя друзьями мусульман Катании, и их приняли в порту, который они тут же и захватили. Потом они двинулись на Палермо. Был август, но большую часть своих войск Рожер в условиях невыносимой летней жары вел по острову через Троину, Роберт Гвискар в это время двигался с оставшейся частью войска по морю вдоль северного побережья острова. Добравшись до Палермо, они вновь применили тактику, которая принесла им успех при осаде Бари: блокаду с суши и с моря. Мусульманскому флоту, прибывшему из Северной Африки для освобождения города, удалось оставить в гавани немного провизии, но для осажденных этого было недостаточно, и оборона начала ощутимо ослабевать по мере того, как усиливался голод[128].

Благодаря этому 7 января 1072 года норманны смогли начать штурм Палермо. Рожер с большей частью войска атаковал мусульманскую цитадель с вершины горы, оттуда, где сейчас находятся триумфальная арка Порта Нуова и собор. Он ворвался в город, начался жестокий рукопашный бой. Тем временем Роберт Гвискар быстро двигался вдоль береговой линии и, не встретив сопротивления, вошел в нижнюю часть города неподалеку от нынешних Вилла Джулиа и Пьяцца делла Кальца. Он стремительно поднялся на холм, и, таким образом, захватчики оказались в тылу обороняющихся. Переброска была решительной, и хотя сама цитадель продержалась еще несколько дней, капитуляция была неизбежна. 10 января 1072 года огромный мусульманский город перешел в руки норманнов[129]. Влияние этих событий на политику и на престиж норманнов было колоссальным. Уже весной 1072 года Палермо стал, не считая Константинополя, самым большим и самым богатым городом в христианском мире. И теперь здесь властвовали норманны.

Битва при Чивитате (1053), церковный Собор в Мельфи (1059), падение Бари (1071) и взятие Палермо (1072) — вот главные события норманнских завоеваний в южной Италии и на Сицилии. То, что последовало потом, было чем-то вроде объединения побед. Но даже и в этих условиях у норманнских правителей все еще оставались значительные трудности, которые нужно было преодолеть. Ричард из Капуи находился в конфронтации с враждебно настроенным ломбардским герцогством Неаполь, а в Милето графу Рожеру пришлось столкнуться с постоянным сопротивлением со стороны греков в таких городах, как Джирас, Россано и Козенца. И даже Роберт Гвискар не мог чувствовать себя в полной безопасности. В 1072 году Роберт владел Бари, Бриндизи и Отранто, и это позволяло ему осуществлять эффективный контроль над южными территориями Апулии. Однако его авторитет в прибрежных городах к северу был небесспорен[130], норманнское завоевание Апулии мало-помалу удалось осуществить только в период между 1072 и 1085 годами.

И действительно, в те семь лет, которые последовали за взятием Бари, успехи норманнов сменились новым кризисом. Первоначального успеха на побережье норманнам удалось достичь, во-первых, за счет объединения самих норманнов (как, например, в 1053 году), а во-вторых, благодаря поддержке Папы, оказанной после 1059 года. Теперь же оба этих обстоятельства изменились. Григорий VII, ставший Папой в 1073 году, не мог хладнокровно созерцать, как власть норманнов неуклонно растет и как они ее используют. Более того, в том же 1073 году Роберту Гвискару удалось вырвать Амальфи из рук Гизульфа II Салернского, и, таким образом, теперь герцог Норманнский представлял угрозу для папской собственности. В этих обстоятельствах Папа попытался посеять разногласия среди самих норманнов в Италии. В 1074 году он заключил союз с Ричардом из Капуи против герцога Апулии и в том же году провозгласил первое из трех отлучений Роберта Гвискара[131].

Теперь положение Роберта Гвискара стало критическим: у него были основания подозревать в неверности собственных вассалов в Италии, а Папа пытался создать против него сильную коалицию[132]. Действия Роберта, как всегда, были решительными. Летом 1074 года он выступил против повстанцев в Калабрии, а его брат Рожер в это время атаковал Ричарда из Капуи. Затем произошли два события, которые значительно облегчили положение норманнов. Папа стал больше уделять времени и внимания политике немцев, а влиятельный аббат монастыря в Монте-Кассино Дезидерий примирил норманнских правителей Капуи и Апулии. Результаты не заставили себя долго ждать. В октябре 1076 года Роберт Гвискар, теперь при поддержке Ричарда из Капуи, напал на Гизульфа Салернского и блокировал город Салерно с моря и суши. Осада продолжалась не одну неделю, население города значительно сократилось. Но 13 декабря ворота города наконец-то распахнулись, и норманны вошли в Салерно. Гизульфу принадлежала только цитадель, но в мае 1077 года и она сдалась Роберту Гвискару[133].

Среди городов, захваченных норманнами в южной Италии, Салерно был самым важным после Бари. Он был не только оплотом власти ломбардцев, но и центром дальних морских сообщений, а вскоре стал и родиной культурного возрождения. Сам Роберт Гвискар отлично понимал скрытый смысл своей победы и, возможно, даже подумывал о переносе двора из Бари в Салерно. По правде говоря, теперь у него были все основания чувствовать удовлетворение, так как после смерти в 1078 году Ричарда из Капуи он стал самым могущественным правителем в южной Италии. Даже Папе Римскому пришлось признать, что ситуация изменилась. В июне 1080 года в Чепрано Папа и Роберт Гвискар достигли договоренности, которую можно считать триумфом норманнов. Трижды за 6 лет в ответ на норманнские завоевания Амальфи, Салерно и поход на Фермо Роберта Гвискара отлучали от Церкви. И вот все эти завоевания были за ним закреплены, и никто другой на них права не имел. Роберт Гвискар же, в свою очередь, вновь присягнул на верность Папе (ради собственной выгоды), повторив свою первоначальную клятву 1059 года[134].