Под тонким льдом чернеет дно - Владимир Колычев

— Двести пятьдесят тысяч.

— Долларов?!

— Ну, в долларах я бы не отказался. Но я не гордый, поэтому можно в рублях…

— А где гарантия, что копий у тебя не останется?

— Моего честного слова тебе хватит?

— Ты издеваешься?

— Боюсь, что другого выхода у тебя нет…

Вика задумалась. Двести пятьдесят тысяч — большие деньги, И не было желания расставаться с ними в угоду какому-то подонку. Но и Алмасу пожаловаться она боялась. Во-первых, не хотела, чтобы он знал о ее позоре. Во-вторых, он просто-напросто мог убить Альберта, и где гарантия, что ответственность за это преступление не ляжет на нее?..

— Я подумаю…

А может, все-таки сказать Алмасу? Убьет так убьет. А то, что порно с участием любовницы посмотрит, так, может, после этого бросит ее… Хорошо, если просто бросит. Но ведь он может начать сам шантажировать. Тогда она будет зависеть не от Альберта, а от Атмаса. И в этом случае четвертью миллиона не отделаешься…

— И долго будешь думать?

— Уже подумала… Я согласна. Но мне нужно собрать Деньги.

— Двести пятьдесят тысяч для тебя — не деньги.

— Много ты знаешь… Давай в понедельник, на этом же месте, в это же время…

— Хорошо, давай в понедельник и здесь, — кивнул Альберт. — Но учти, если ты вдруг решишь меня кинуть, очень горько об этом пожалеешь. Если со мной что-то случится…

— Знаю, знаю, — перебила его Вика. — Ты оставишь письмо с диском, и, если с тобой что-то случится, оно будет отправлено адресату…

— Не оставлю! Я его уже оставил! — пафосно заявил Альберт. — У меня все предусмотрено!

— Все, — презрительно скривилась девушка. — Кроме мозгов!.. Пошел к черту, козел!..

Альберт убрался, а она повернула назад. Хватит на сегодня приключений.

Глава 11

Вика Москалева выбивалась из сил, пытаясь расшевелить публику. Клуб дорогой, публика солидная, гонорар соответствующий. Вот она и жгла. Пела под фонограмму. Но танцевала по-настоящему. Бешеный ритм, отточенная пластика движений. А как смотрелась!.. Распушенные волосы, короткое кожаное платье с отчаянным декольте, босоножки с прозрачной подошвой и высоким плетением. Ни дать ни взять секс-дива…

Она старалась, собирая публику на танцпол. Но не все велись на нее. Кто-то потреблял коньяк, кто-то виски, кто-то десерт.

Артем же смотрел на девушку во все глаза. Во-первых, она была дьявольски хороша. А во-вторых, они были связаны одной нитью. Ее мужчина спит с его женши ной, значит, он имеет право на нее саму. И это даже не право, это обязанность…

— Ты чего на нее уставился? — капризно дернула Артема за рукав Лада.

— А он у нас большой спец по звездам, — отозвался Макс.

— Я знаю, он ею занимается! Но нельзя же так на нее смотреть! — возмущенно протянула девушка. — Глаза сломать можно!

— Мои глаза, что хочу, то и делаю, — отмахнулся от нее Артем.

Он нарочно выбрал этот клуб. То есть с утра он даже никуда не собирался. Решил провести субботний день в компании с Ладой. Вино, кино и секс — чем не времяпрепровождение?.. И надо было ему включить телевизор, увидеть клип с новой песней Вики Москалевой. Посмотрел, послушал и понял, что будет делать сегодня вечером. Узнал, что Вика будет сегодня выступать в ночном клубе, заказал там столик поближе к сцене. Заведение дорогое, столик на ночь стоил сто тысяч — погуляешь на эту сумму, хорошо, нет — деньги тебе никто не вернет. Поэтому Артем созвонился с Максом, скооперировался с ним, тот привел еще двух «мажоров». В общем, компания собралась что надо. Лада в полном восторге от такого общества. Одно плохо, из-за Вики на него наседает. Впрочем, ему все равно.

— Что хочет, то и делает, — хлопнув Артема по плечу, подтвердил Макс. — Он у нас такой, сказал — сделал… Тебе, наверное, Вику нужно допросить?

— Макс, ты, как всегда, зришь в корень, — кивнул Гончар.

— А как же я? — чуть не расплакалась Лада.

— Тебя он допросит после!

Вика честно отработала свой номер. Зал проводил ее хоть и хлипкими, но аплодисментами. Овации для ночного клуба — это нечто из ряда вон выходящее. Так что Вике, можно сказать, повезло.

— Ну, я пошел!

Лада попыталась удержать Артема, но куда там. Он мысленно представил себя крылатой ракетой, в своем безудержном напоре способной огибать рельеф местности. Он шел напролом, не признавая на своем пути никаких препятствий.

Попавшуюся навстречу официантку лейтенант взял за талию и развернул вокруг себя так мягко, что с ее подноса не упал ни единый бокал. Вход в закулисье охранял дюжий парень в черном костюме. Артем ясно осознавал, что любая заминка с его стороны сыграет на руку этому громиле. Но он не позволил себе сбавить шаг. Уверенным движением прямо на ходу он вынул из кармана удостоверение и, как ковшом грейдера, прорвал заграждение на своем пути. Охранник лишь растерянно посмотрел ему вслед… Главное, не останавливаться на пол-пути. Главное, сокрушать всех своей непоколебимой уверенностью… Артем умел это делать. К тому же он заранее выяснил, какую гримерку заняла Вика.

Его смутил еще один охранник, стоявший у ее двери. Но виду Гончар не показал — шел на него, как танк с заряженной пушкой. И все же парень преградил ему путь.

— Отдел особых расследований! — жестко отчеканил Артем.

И снова предъявил служебное удостоверение.

— И что с того? — слегка растерянно, но все же упрямо спросил парень.

Артем уже остановился, но его энергетика продолжала давить на охранника.

— Москалеву зови. Быстро!

Парень не устоял перед натиском лейтенанта. Постучал в дверь:

— Виктория Марковна!

Вика отозвалась почти сразу, приоткрыла дверь.

— Что здесь такое?.. — недоуменно спросила она, глядя на Артема.

— Экстренная ситуация, — пугающе грозно сказал Гончар.

Взялся за дверную ручку, мягко, но уверенно потянул ее на себя. Он мог бы втиснуться в образовавшийся проем. Но философия его тактики предполагала эффект победителя, поэтому он открыл дверь нараспашку и только тогда зашел в гримерную.

Вика в растерянности попятилась от него. Она еще не сняла с лица грим, еще не сняла кожаное платье — словом, не избавилась от образа «секси».

— Какая ситуация? — сконфуженно спросила девушка, наблюдая, как Артем закрывает за собой дверь.

— Экстренная. И конфликтная.

Он вплотную подошел к Вике, бесцеремонно вторгся в зону ее личного пространства. Видимо, его аура завоевателя оказалась достаточно насыщенной, чтобы подавить инстинктивное возмущение Москалевой. Она смотрела на него робко и покорно. И не пыталась отстраниться от Артема, хотя места для маневра хватало…

— Вы меня пугаете! — угнетенно пробормотала девушка.

— Перейдем на «ты»! — едва ли не приказным тоном предложил Гончар.

— Я ничего не понимаю…

Сейчас Вика опомнится, оправится от шока, вызванного агрессией самца. Возведет бастионы безопасности. Артем должен был спешить.

— Алмас живет с моей девушкой, — резко, с атакующим напором сказал он. — А я буду жить с тобой.

Коротко и ясно. Лаконизм, подкрепленный эмоциями, — на женшин это действует похлеще красноречивых ™рад. Если, конечно, она уже терпит мужчину в зоне своего личного пространства.

— Ты меня понимаешь? — спросил Артем.

И, как будто так и надо, руками обхватил Москалеву за талию, порывисто прижал ее к себе.

— Ты псих!

Это прозвучало как комплимент. А то, что Вика даже не попыталась вырваться из его объятий, было воспринято как полная капитуляция.

— Я самец. А ты…

Он нарочно не договорил, чтобы спровоцировать ее на вопрос.

— Кто я?

Он мог сказать, что в каждой женщине живет примитивная самка. Но чтобы объяснить ей это, уйдет много слов. К тому же она воспримет это утверждение в штыки… Проще всего и убедительней было продемонстрировать свою правоту на живом примере. Да и нет для женщины ничего вразумительней языка тела…

Артем чувствовал ответное влечение с ее стороны. Поэтому и решился на рискованный шаг… Он облапил ее ягодицы, с нежной силой сжал их. С отвагой победителя продолжил наступление, запустив руки под подол ее платья… Вика лишь тихонько застонала, закусив губу. Выгнула спину, отбросила голову назад. А затем покорно легла животом на стол, отчаянным движением руки смахнув с него косметику…

Общение на языке тел и природных инстинктов сводило с ума обоих. Наверняка Вика боялась, что их бур ное уединение кто-нибудь нарушит, но продолжения она требовала неистово. И успокоилась лишь тогда, когда получила полнейшее подтверждение тому, что самка в ней живее всех живых.

— Ну, ты и козел! — с блаженной улыбкой пробормотала она, обессиленно опускаясь в кресло.

— Ну, ты и коза, — не остался в долгу Артем.

Он погрузился в другое кресло, поодаль от нее.