Я – сталкер. Синдром героя - Александр Тихонов

Машина, ревя мощным двигателем, вырвалась за пределы города и понеслась по трассе вдоль Рубежа. Бетонная махина стены мелькала по правую сторону от трассы, слева тянулся хвойный лес.

– Хозяева торопят, – вдруг прервал молчание Стеценко, – после бегства Журавлёва всё пошло наперекосяк. Рубежники провели чистки, и много наших ребят из числа военных сталкеров срезались.

– То есть план захвата Рубежа пошел псу под хвост? – раздраженно переспросил Виктор.

– А не надо было устраивать весь этот балаган в Надеждинске, – рявкнул Стеценко, – хватило ума… Ты разве не понимал, что после такого все спецслужбы будут рыскать в поисках внедрённых агентов Хозяев? Я и то чудом вывернулся.

– Был на допросе? – уже смягчаясь, спросил Виктор.

– Был… Крутили-вертели, спрашивали, почему на блокпостах фальшивых военсталкеров и тебя, дурака, пропустили. Отбрехался, свалил всё на местного особиста Сапунова и на его зама, Верещагина, мол, они недоглядели. Первый теперь в Матросской Тишине, второй, к нашей радости, в могиле.

– Что думаешь делать дальше?

Стеценко пожевал губами, потом глухо скомандовал водителю:

– Валера, останови.

Тот послушно прижался к обочине и заглушил двигатель броневика.

– Я мало что понимаю, – перегнувшись через спинку сиденья, выдохнул Стеценко. – Когда мы с тобой выстраивали эту систему, всё представлялось логичным. Вот мы, – он сжал правый кулак, показал Вике и Иванову, – а вот они, – второй кулак, – и мы их окружим, сожмём и раздавим. Для этого – военная компания, для этого – группировка «Легион» и секта «Ветер». Но осенью всё пошло через одно место…

– Сталкеры нас перехитрили, – согласился Виктор, – но теперь следы заметены, и можно двигаться дальше. Да, мы кое-какие позиции вынуждены будем отыгрывать вновь… Но главное, что ситуация по-прежнему под нашим контролем.

Стеценко крякнул:

– Я удивлён, почему Хозяева тебя не прикончили после всего, что произошло.

Виктор не ответил, хотя мог рассказать о многом… Минувшей осенью, узнав о предполагаемом местонахождении легендарной аномалии «Скорбящий Камень», он спланировал сложную многоходовку. Представился сотрудником Рубежа, прибывшим из Москвы для курирования спецоперации, нашел военных сталкеров, которые дошли бы до «Скорбящего Камня» и разведали маршрут. Причём выбрал он наиболее отчаянных. Судьба благоволила Виктору, и вскоре выяснилось, что он может разом отыскать легендарную аномалию, за доступ к которой Хозяева сулили золотые горы, и сталкера Максима Зверева, за голову которого сумма была назначена немногим меньше. Всё рухнуло в одночасье – наставник Иванова, профессор Кривошеев, проявил самодеятельность, и в итоге Зверев погиб, доступа к «Скорбящему Камню» получить не удалось. Виктор умел признавать свои поражения, и это была его крупнейшая неудача.

– Есть план выравнивания ситуации, – спокойно произнёс Виктор. – Мы можем одним махом расправиться со всеми ненавистными сталкерами – с Монголом, со Спамом, даже с дезертиром Журавлёвым.

Стеценко кивал, не перебивая. Наконец всем весом навалился на спинку сиденья и выпалил:

– Рассказывай.

Виктор, не торопясь, положил к себе на колени аккуратный кожаный дипломат, открыл крышку и извлёк на божий свет несколько машинописных листков.

– Ты выйдешь на связь со сталкерами. С кем именно, я сообщу. Скажешь, что руководство Рубежа решило уничтожить секту «Ветер», но действовать силами военсталкеров или солдат Рубежа не хочет, а потому ты предложишь им сделку… Они уничтожат «Ветер», а Рубеж амнистирует всех отличившихся. Сообщишь, что ведёшь борьбу с Хозяевами, и вы споётесь…

– Сталкеры не пойдут на контакт со мной. Я же априори их враг, даже если среди них бывшие военсталы.

– Всё продумано… Контактировать тебе предстоит со сталкером Инквизитором. Слышал о таком?

– Ушибленный на голову правильный герой… Конечно, слышал. Только он со мной разговаривать никогда не станет.

– Если знать, что сталкер Инк – это полковник Косарев, который считался погибшим со времени появления Зоны, ситуация несколько меняется… Согласен?

Стеценко удивлёно вскинулся:

– Лёня Косарев? Да он же мой старый знакомый…

Виктор улыбнулся. Довольно, словно слизавший сметану кот.

– Когда сталкеры согласятся… – продолжил он уверенно, – а они обязательно согласятся, сообщи им координаты, которые я тебе выдам. На этом твоя работа завершится.

– А что будет потом со сталкерами?

– Не всё ли тебе равно?

Стеценко распахнул дверцу, тяжело выбрался из броневика.

– Не хочу быть соучастником убийства Лёни Косарева…

– Он – не самоцель. Косарева оставим в живых, когда начнётся второй этап. А будет он простым и действенным. Их встретит засада. Повяжем тех троих, кто всё знает, выпытаем всё, что нужно. Как только они расскажут, где спрятали ключ к аномалии, всё завертится. Мы с артефактом-ключом двинемся к «Скорбящему Камню». Потом останется лишь ждать команды для начала масштабного наступления. Сил мы накопили достаточно.

Стеценко слушал речи Иванова с нарастающим ужасом.

– Не бойся, друг… – притворно заулыбался Виктор, – мы возьмём себе даже ракетную батарею, которую летом смонтировали возле Радостного.

– Это будет война? – похолодел от ужаса Стеценко.

– Да, Валера, – Иванов победно расхохотался. Теперь уже это был смех умалишенного. – Я сижу рядом с двумя Валериями… между тобой и водителем. Загадаю-ка я победить в этой авантюре.

– Только не забывайте, что Журавлёв – мой, – подал голос молчавший до этого момента водитель Валера.

– Я помню, помню, – отмахнулся Иванов.

А Вика была в полном восторге. Ей предстояло стать важной частью плана по захвату Монгола, Спама и Журавлёва. Справится – и мир пошатнётся.

Виктор рассказал девушке обо всём, что запланировал. Он ей доверял. Для начала войны Хозяевам нужна сила аномалии «Скорбящий Камень». Но когда «Камень» будет у них, начнётся страшное. Подготовленные бойцы проекта «Воин», сектанты «Ветра» и фанатики из «Легиона», обвешанные артефактами, захватят линию Рубежа, подвергнут излучению «Камня» всё население Надеждинска, и уже через сутки в руках у Иванова и его хозяев окажется целая армия, но главное – батарея ракет с ядерными боеголовками, смонтированная на секретном объекте в окрестностях посёлка Радостный. Их воткнули в глухом лесу, в ста километрах от границы Зоны, но и туда доберутся послушные воле Виктора люди. Ракеты нацелят на Москву, Вашингтон, Пекин. «Спящие агенты» есть повсюду. Они начнут отравлять водохранилища, взрывать здания – словом, будут сеять хаос, которым воспользуются Хозяева.

– Дух захватывает от перспектив, верно? – спросил Иванов у побледневшего Стеценко.

У Вики захватило дух, потом вышибло весь воздух из лёгких… Произошедшее в гнилой беседке напугало её сильнее, чем тот рассказ Виктора…

Когда юная дурёха Белка только пришла в Зону, в лагерь на Пятихатках заявилась группа ребят разного возраста. Кому-то было за тридцать или около того, а кто-то – совсем ребёнок, лет шестнадцати, не старше. С одним из парней у Вики, что называется, «проскочила искра», они целовались в полутёмной избе, когда в комнату влетели, грязно ругаясь, несколько сталкеров. Первого в Зоне приятеля Вики несколько раз как следует тряхнули, и оказалось, что он вместе с отморозками, кучкующимися в АТП «Труженик», заманил в Зону подростков, чтобы насиловать. Парня убили на её глазах, и Вика, которой следовало бы в ужасе визжать, лишь молча взирала на здоровенных, заросших детин, выволакивающих из дома бездыханное тело того, с кем Вика недавно целовалась. Тепло его губ осталось на коже девушки надолго.

Тогда она поняла, что такое Зона. Сделала для себя ёмкий и успокаивающий вывод: Зона – это твоя ненависть, обращённая на тебя же. Каждый, приходящий в аномальные земли, был очередной каплей ненависти в бушующем море. Кап-кап, вот и полнится море.

Фрегат казался ей нормальным. Когда группа Монгола клюнула на подброшенную Ивановым наживку, Вика быстро и цепко оценила каждого. Журавлёв, Хорёк, Спам, Грызун – все они были какими-то мутными, с дикими взглядами. Инквизитор и Монгол представились ей очень похожими, жестокими и беспринципными чудовищами, и лишь Фрегат, вечно острящий, показательно злобствующий, казался более человечным. Ошибалась. Впрочем, как всегда.

А Иванов тоже хорош! «Девочка, это твоё последнее задание», – говорил он. С такой холодностью и отчуждённостью говорил, что Вика всё поняла. Она была его орудием, разящим мечом, и пока меч требовался, была теплота во взгляде, в жестах, в словах. И вдруг – меч в ножны, в голосе холод.

Вика сидела на заснеженной траве неподалёку от двухэтажного корпуса детсада. Тридцать минут назад злой и грубый Фрегат пересёк черту. Девушка закрыла глаза, прислушалась к внутренним ощущениям, утёрла слёзы и двинулась к двухэтажке. У дверей её встретил Хорёк: