Улыбка химеры - Татьяна Степанова

Глава 11

РАЗНОЕ ВРЕМЯ

Однажды Колосов слышал, как один известный режиссер рассуждал по телевизору о том, что относительность времени нигде так ясно не является взору, как на кадрах кинохроники. Он говорил о «разном» времени, сетуя на то, как порой трудносовместимо то, реальное время, в котором существует режиссер, художник, и то, которое предстает перед ним на старых пленках, когда он пытается использовать этот документальный материал.

Высказывания эти вспомнились Никите почти сразу, как они с Китаевым поставили на видео первую кассету с записями происходящего внутри казино и начальник службы безопасности «Красного мака» приступил к комментариям.

В кабинете розыска, в гостях у Колосова он чувствовал себя так же уверенно и деловито, как и на своем рабочем месте, как это показывала видеопленка.

Китаев посоветовал Колосову запастись терпением — им ведь предстояло просмотреть шесть кассет — именно столько потребовалось пленки, чтобы запечатлеть тот бесконечно длинный вечер перед убийством.

Однако уже с первых кадров Никита понял: если он рассчитывал создать себе полное впечатление о том, что в то время происходило в «Красном Маке», — он глубоко ошибся. Это был не фильм, а лишь отдельные обрывки — некие непонятные мизансцены, где люди перемещались — уходили, приходили, играли, разговаривали, пили коктейли, смеялись и снова приходили-уходили.

Камеры наблюдения снимали лишь то, что попадало в их поле зрения. А это поле, увы, иногда было весьма ограниченным.

И все же премьера состоялась. Пленки запечатлели десятки людей. И если с персоналом казино — крупье, менеджерами, охранниками, кассирами, официантами и барменами Китаев знакомил Колосова с ходу — почти без запинки сразу отвечая на вопрос — кто изображен, сколько времени работает в казино, какие имеет послужные характеристики и что непосредственно входит в круг его обязанностей, то вот с гостями «Красного мака» дело обстояло хуже. Надо признаться, что исчерпывающего впечатления о том, что же представляют собой игорные залы, в которые он так, увы, и не заглянул в тот вечер, Колосов не получил. На экране все выглядело черно-белым, мелким, суетливым, быстрым и каким-то несолидным.

В зале игровых автоматов ракурс съемки (камера лепилась, видимо, к осветительному плафону) был крайне неудачным — видны были лишь макушки посетителей да верхние панели автоматов. А в Большом зале камера постоянно держала один и тот же крупный план — стол, где располагались рулетка и руки играющих.

После получаса такого просмотра Никита понял, что многие из его планов насчет этих пленок рухнули, как карточный домик.

— Глеб Арнольдович, — спросил он, — а для чего вам потребовались такие крупные планы этого стола? — Он следил за рулеткой. — Ни лиц не видно тех, кто играет, ни лица крупье.

— Почему не видно? Вот рука с перстнем. А вот и лицо обладателя перстня. Казино проиграло этому счастливцу в тот вечер, — Китаев указал на пленку. — Он выиграл четыре ставки подряд. А когда начинается такая полоса везения у клиента, мы на пульте всегда начеку.

— Не шулер ли, часом?

— В рулетке это не страшно. Просто мы проверяем, нет ли у везунчика портативного компьютера. Это тоже не смертельно, но правилами запрещено.

— Я думал, что в этом зале у вас не только игорные столы, но и какая-нибудь эстрада, подиум, — заметил Никита.

— "Красный мак" не клуб, — Китаев поморщился. — Это столичные моду взяли развлекать. А к нам приезжают играть, играть и только играть. Ресторан у нас есть, причем такой, каких еще поискать, бары — без этого, конечно, не обойтись. Но насчет остальных клубных штучек — нет, мы от всего лишнего отказались. Это только отвлекает гостей от дела.

— От игры? — Колосов улыбнулся. — «Красный мак», наверное, почти всегда в выигрыше? Так, а это кто там на пленке у нас? Первое лицо за столько времени крупным планом. А, кажется, узнал. Это тот самый приятель вашего Филиппа Валерьевича... А он нам говорил, что они вообще не играли в тот вечер... А этот возле рулетки. Легионер его прозвище? На что он ставит?

— Сплит, сдвоенная ставка. Выиграл. Повезло.

— А кто он такой вообще? Чем занимается?

Лицо Китаева помрачнело.

— Черт его знает, чем он занимается. Была бы моя воля, я бы его на пушечный выстрел к нам не подпустил.

— Такой гнусный тип? Наркоман, алкоголик, развратник? С виду вроде парень бравый, крепкий. Я подумал сначала — он личный телохранитель вашего Салютова-младшего.

— Мы тоже все так сначала думали, — ответил Китаев. — Так и вопрос стоял. У Филиппа прежде охраны не было, но... Сами знаете, какое сейчас время. А он — сын известного в столице человека, не бедного. Все может быть. Я сам настаивал, сам ему и охрану хотел подобрать из наших проверенных сотрудников. Так нет, он наотрез отказался. Сказал: сам себе человека найду. Ну и нашел этого... Познакомились они на ралли внедорожников. Это так нам Филипп сказал, а там уж... Этот вроде бывший контрактник, вроде воевал, ну, если не врет, конечно. Когда они познакомились, он в автоклубе инструктором по вождению работал. Я Филиппа сто раз спросил: дай нам возможность по-человечески его проверить — кто, откуда. Мы ведь очень тщательно, поверьте, людей умеем подбирать, но... — Китаев махнул рукой. — Сами знаете, какая нынче молодежь. Этот Легионер старше Филиппа на восемь лет. Совсем себе мальчишку подчинил, полностью. Такое влияние имеет, что...

— Я заметил, что у Филиппа непростые отношения с отцом, — осторожно заметил Колосов.

— Ну! — Китаев хмыкнул. — А через кого все началось? Через этого вот быка накачанного. Через дружка. Несколько месяцев назад Филипп отцу заявил, что хочет жить один. И тот ему денег дал на покупку квартиры. Дом отличный в Крылатском, ну и, конечно, цена соответствующая, так что сумма крупная. А тут несчастье — старший Игорь на машине разбился. Такое горе в семье! Вы не представляете, что Валерий Викторович пережил. И вдруг в тот самый момент — вы только себе представьте — он вдруг узнает, что Филипп почти в самый день похорон брата деньги, что отец ему на квартиру дал, почти все потратил! Отдал за машину, оформленную по доверенности на этого своего пришей-пристебая! Вы себе представляете? Воспользовался, что его никто не контролировал, и...

— Потратил деньги на машину? — переспросил Никита.

— Ну да. Купил джип «Шевроле» Легионеру. Каково? А на то, что осталось, они двухкомнатную квартиру сняли на Пятницкой и живут сейчас там вдвоем. Это же грабеж! Валерий Викторович человек не бедный, но каково ему чувствовать, что сын его такой мот и... я даже слов не подберу! Ведь если ему волю дать, он же все, все в неделю спустит!

— Старший сын Салютова был другим?

— Совсем другой человек. Игорь всегда отцу во всем помогал. После Валерия Викторовича — второй настоящий хозяин в доме. Вы не представляете, как нам всем его не хватает.

— Да, горе большое. А Филипп, значит, сейчас с отцом не живет?

— Нет, я же говорю. С самых похорон. И даже не приезжает — только на кладбище к брату, на девять дней, на сорок. Да в казино — но сюда всего только с этим своим Легионером, который от него ни на шаг. Я с ним говорить пытался: что ты делаешь, подумай, что ты творишь? Каково отцу твоему сейчас, подумай. Одному, в таком горе.

— Салютов, значит, один живет?

— Нет, зачем один, с семьей. С внуками — у Игоря ведь двое детей осталось: одному четыре, другому два года всего. Вдова Игоря Марина Львовна и потом родственница еще пожилая — сестра матери Валерия Викторовича. Она ему как мать. Ну и, конечно, обслуга. У него особняк в Ильинском.

Колосов кивнул и начал задавать вопросы о других посетителях, запечатленных на пленке в игорном зале. Однако если о человеке по прозвищу Легионер Китаев давал информацию весьма охотно, то об остальных он говорил сухо, порой отделывался двумя-тремя фразами.

У Никиты сложилось впечатление, что о некоторых гостях казино Китаев вообще намеренно умалчивает. Так, например, было с двумя посетителями — парнем лет тридцати двух мужественной кавказской внешности, игравшим за карточным столом, и его спутницей — очень молодой хрупкой женщиной с гладко причесанными светлыми волосами, собранными на затылке в тяжелый узел, одетой в темное вечернее платье.

Кавказец играл азартно и, видимо, проигрывал. Женщина за стол не садилась, стояла у него за спиной и напряженно, даже как-то болезненно-испуганно наблюдала за игрой. Вот парень снова проиграл, она наклонилась к нему, шепча что-то на ухо, явно пытаясь увести его от стола. Но он отвернулся и, кивнув крупье, сделал новую ставку. Женщина медленно отошла от стола.

— Кто это, не знаете? — спросил Колосов. — Эта вот симпатичная пара?

Китаев посмотрел на экран, сухо ответил, что это некто Газаров Георгий — постоянный посетитель казино с какой-то своей знакомой, имени которой Китаев не знает, потому что видит ее впервые.