Звёздная бирема «Аквила». Мятеж - Олег Мелехов

«Любопытно, и много таких? — поневоле призадумался опальный патриций. — Может быть, зря я сразу не обратился к Народному собранию? А ведь собери популяры у ступеней Сената несколько сотен таких вот, восторженных и хорошо вооруженных, глядишь, все могло бы обернуться совсем по-иному!»

Мысль, если честно, была пугающей. Но после драки махать кулаками поздновато, да и лояльность государственному устройству Республики давным-давно прописана на генетическом уровне у всех этих Ливий и Марциев. Так что сладкие мысли о военном мятеже умерли, не успев родиться. Не в Республике, право. Или, во всяком случае, уже не с Гаем Ацилием Курионом во главе.

А истинные намерения наварха «Аквилы» станут ясны со временем. В конце концов, предстоит еще обед. Ацилий, обнаружив себя уже стоящим в душе с намыленной головой, вдруг вспомнил, сколько времени он не имел возможности нормально поесть, и поморщился, услышав урчание собственного желудка, какое-то совершенно плебейское. Обед — это совсем неплохо, даже несмотря на несколько странное поведение старших офицеров «Аквилы». Печально другое: коль скоро наварх так… э… эмоциональна и восторженна, просить у нее разрешения воспользоваться услугами корабельных гетер будет не совсем уместно. А как раз профессиональной помощи рекреационного персонала Ацилию сейчас и не хватало, особенно после приключений на миопароне.

Столовая для старших офицеров по привычке именовалась триклинием, хотя никаких трех пиршественных лож там, естественно, и в помине не было. Не те размеры у боевой биремы, чтобы наварх, префект и почетные гости могли бы возлечь, как полагается цивилизованным гражданам Республики. Тут и сидя-то не слишком развернешься, особенно когда обедающих персон набирается больше двух. Обычно к трапезе, вкушаемой Ливией и Квинтом Марцием, присоединялись еще и глава медслужбы с авгуром. Не потому, что были равны по рангу, а скорее для разбавления гробового молчания за столом. Но сейчас во-первых, мест на всех не хватило бы, а во-вторых — потчевать Гнея Помпилия блюдами из его же собственных аптериксов было просто жестоко.

Конечно, в идеале наварх обошлась бы и без вечно всем недовольного префекта, а уж тем паче — без девушки-лигарии, однако уединяться с Гаем Ацилием было… преждевременно. И чревато не только слухами на борту, но и возможной неловкостью… А если совсем честно, то Аквилина просто-напросто робела и стеснялась. Поэтому Квинт Марций нужен был для поддержки, а бывшая манипулария — для придания обстановке этакой непринужденности. Во всяком случае, таков был план Ливии. На деле же…

— Прошу вас, любезные гости, располагайтесь, — радушно пригласила наварх к столу лигариев и незаметно подала знак префекту, дескать, там садись, напротив, а почетное место по правую руку патрицию уступи. — Боюсь, наши повара не могут похвастаться изысканными блюдами, однако здесь, в Секторе Вироза, всем нам приходится испытывать лишения.

Истинная правда! Хотя стол и ломился от закусок и салатов, из настоящих деликатесов здесь присутствовали разве что аррианские оливки, конфискованные три месяца назад как контрабанда и заботливо припрятанные для особого случая Ливией лично. Не жареных же аптериксов считать главным блюдом?

«Всем бы так лишаться», — подумала Кассия, жадно оглядывая роскошное угощение.

От предвкушения сытного и вкусного обеда у неё даже настроение улучшилось, категорически испорченное непривычным зеленым цветом формы. Теперь, когда она окончательно осознала, что навеки причислена к «прочим родам войск», девушку вдруг накрыла чернейшая волна отчаяния. Вот горе-то!

Квинт Марций равнодушно опустился в кресло. Кулинарные изыски префекта ничуть не радовали. Его согнали с привычного места, как надоевшего домашнего питомца — с подушки. А в логове, то есть в личной каюте его ждала проклятая ящерица. Какие уж тут радости желудка?

Но наварх не собиралась позволять командиру манипулариев портить всем аппетит кислой мордой и угрюмым молчанием.

— Квинт Марций! — многозначительно шевеля бровями, воззвала она, подпихивая ему чашу: — Думаю, честь произнести первый тост принадлежит тебе!

«Будь оно всё неладно», — мысленно фыркнул префект.

— За Республику! — изрек он торжественно, поднимая чашу повыше.

— Да процветает она вечно! — подхватила Ливия и плеснула немного вина на палубу — богам.

Надо сразу сказать, не с таким уж большим количеством префектов Кассии доводилось находиться в одном помещении, тем паче за одним столом. Например, Гая Марция с «Фортуны» она живьем никогда не видела. Его приказы доходили до рядовой лишь через центуриона и десятника. Так что Квинт сразу показался ей человеком приятным во всех отношениях. Спокойный, сосредоточенный, немногословный и, конечно же, военный до мозга костей — настоящий прирожденный префект.

Кассия осторожненько приподняла свою чашу и чирикнула традиционное:

— Служу и защищаю!

Не говорить же «Вздрогнем, ребята! Пусть все гады сдохнут!», верно?

А Гай Ацилий ничего не сказал, только вздохнул и приник к сосуду. Надолго. Как вести себя в этой компании, он пока не знал.

После того, как все выпили, над столом вновь воцарилось настороженное молчание. Кассия жевала, патриций ковырял вилкой салат, префект отрешенно вертел в ладонях чашу, а Ливия, которой кусок в горло не лез, сверлила взглядом Божественного… тьфу, ты!.. то есть, благородного Ацилия. Уже одно то, как изящно он кушал, выдавало в нем человека, исполненного всяческих достоинств. Правда-правда. А, с другой стороны, как-то без аппетита кушает. Может, не нравится? Может, с яствами что-то не так?

— Как салат?! — не выдержав, с тревогой спросила наварх.

Все вздрогнули, а благородный Курион от неожиданности чуть не подавился оливкой.

— Превосходно, — выдавил он, с тревогой покосившись на Ливию. — Выше всяких похвал, доблестная Аквилина.

— Классный салат, — искренне похвалила Кассия. После белковой массы вкусным на столе выглядело всё, в том числе и скатерть.

— Тогда — по второй! — расхрабрившись, предложила хозяйка и добавила, чтобы сделать атмосферу более неформальной. — Неразбавленного. Что мы, право… После столь славного боя и в честь твоего… вашего спасения, достойные лигарии, нам всем простительно позволить себе маленькие радости.

Или, ориентируясь на объем бака с вином, не такие уж маленькие. Честно говоря, сейчас Ливии очень требовалось крепко выпить.

Квинт Марций задумчиво приподнял бровь. Пожалуй, он тоже не отказался бы сейчас надраться в хлам. Взглядами, которыми наварх полировала высокого гостя, можно было бы хорошенько прожарить аптерикса целиком.

«Какая наша Ливия страстная… поклонница разных политических течений».

Префект решительно подставил свою чашу под струйку вина и совсем не торопился останавливать автовиночерпия.

Если одну за другой вылакать две чаши фалернского, да еще и забыть про закуску, повеселеет даже профессиональная плакальщица. Лично убедившись, что синтезированное вино получилось неплохим, Ливия слегка расслабилась и, дождавшись, пока гость прожует, решилась начать беседу. Не на поминках же!

— Позволь спросить, благородный Ацилий…

С языка наварха чуть не сорвалось крамольное: «И как же тебя угораздило? Кого мне порвать на корабельный вексиллум за такую несправедливость?!», но женщина вовремя осеклась и спросила совсем о другом: — Не поделишься ли ты теперь подробностями ваших с достойной Кассией приключений? Спастись от пиратов, да еще и судно их захватить — подвиг, достойный если не награды, то хотя бы признания.

Кассия самозабвенно углубилась в салатные дебри, сделав вид, будто её здесь совсем нет. Салатов было много, и их хотелось попробовать все.

Квинт в свою очередь талантливо изобразил кривую хамскую ухмылку.

— Боюсь, что честь записать на свой счет этот… подвиг принадлежит доблестной Кассии, — усмехнулся Курион. — Право, все, что я смог придумать, тянуло лишь на изощренный способ самоубийства.

Забавлять угрюмого командира манипулариев пересказом недавних, помилуйте, лары, «приключений», патрицию совершенно не хотелось. В конце концов, его назначили в лигарии, а не в шуты. Ацилий, кстати, не отказался бы понаблюдать, как бы сам Квинт Марций Аквилин извернулся в подобной ситуации.

А, собственно, префект и не сомневался, кто явился инициатором побега и активным участником сопротивления пиратам. Манипуларии, они такие!

Такого замечательного бойца, как бывшая Фортуната, Квинт и сам бы не отказался увидеть под своим началом, если бы не ее преступный срыв. Умелая, отлично сложенная, она излучала жизненную силу, а в темных, чуть раскосых глазах светился природный ум. Префект холодно улыбнулся девушке. Своим проступком она опозорила не только себя, но и свою квинквирему. Такое не прощается и не забывается. Кассия без труда поняла, о чем думает Марций, смущенно опустила взгляд в тарелку и с удвоенной энергией принялась жевать.