VIP-персона для грязных дел - Марина Серова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слушая его, я испытывала огромное желание сказать, что боюсь темноты, но за эту шуточку я бы точно мигом вылетела с работы. Так что мне оставалось тупо кивать и мычать — да, господин, нет, господин, будет исполнено, господин.
Уловив что-то в моем взгляде, антиквар помрачнел.
— Вы не воспринимаете меня всерьез?
— Что вы! — делано ужаснулась я его предположению. — Я сама обеспокоена энергетическим кризисом, развивающимся в нашей стране, и готова сделать все, чтобы исключить непродуктивные потери электрической энергии.
У Дмитрия Ивановича на скулах заходили желваки. Чтобы отвлечь старика от опасных мыслей на счет моей компетентности, я сделала предложение:
— Надо бы проверить ваш телефон на предмет прослушки.
— Можно обойтись без этого, — с надменным видом скривился антиквар. В его глазах ясно читалось: «Девочка, кому ты говоришь о прослушке?»
— Это совершенно новая технология, — не сдавалась я, — компьютерная программа при подсоединении компьютера к линии сама тестирует сеть. Результат выдается на компьютер. Достоверность девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента.
— Ой, ну хорошо. Попробуйте. Что для этого нужно?
— Да ничего. Моток телефонного провода и компьютер, — бодро ответила я. — Я прямо сейчас подключусь, а к утру будет результат.
Дмитрий Иванович с минуту задумчиво сопел, пронзая меня недобрым взглядом.
— Давайте, подключайтесь, — решил он в конце концов.
Я быстро размотала телефонный провод, подключилась в разрыв линии в коридоре и присоединила провод к ноутбуку. Все действие заняло три минуты. Дмитрий Иванович зорко следил за мной. Когда я закончила, старик потребовал, чтобы я немедленно ложилась спать и выключила свет. Я сделала вид, что ложусь, выключила свет, но когда антиквар ушел и в доме стало тихо, я в быстросгущающихся сумерках подсела к компьютеру, побродить по сети и поискать ответы на интересующие меня вопросы. Главным образом мне хотелось выяснить, как выглядят настоящие антикварные вещи. Те, что я видела в квартире Дмитрия Ивановича, казались мне старьем, пыльным, полуразрушенным временем хламом, может быть, за редкими исключениями. Например, кровать с балдахином и прозрачным занавесом, рядом с которой я спала, выглядела неплохо, еще шкаф, секретер в кабинете Дмитрия Ивановича и стулья. Чтобы не потонуть в дебрях гигабайтов информации, я разыскала своего интерактивного друга Юзера, который в обычной жизни трудился на одном из оборонных предприятий инженером-конструктором.
Он считал меня по заочному знакомству парнем по кличке Охотник, занимающимся частным сыском. Юзера всегда интересовали подробности дел, детали убийств, хитроумные заговоры, запутанные преступления. Не обделенная фантазией, я неустанно снабжала его информацией. Не важно, что половина из того, что я рассказывала, было выдумкой. Юзер гордился тем, что участвует в расследованиях, а я экономила кучу времени. На этот раз Юзер свел меня с неким типом по кличке Аристарх, специалистом в области антиквариата.
Аристарх буквально завалил меня информацией, которую я сразу не в силах была переварить. В глазах зарябило от стран, эпох, стилей. Репродукции калейдоскопом прошли перед моим взором, усилив хаос. Я выключила компьютер и посмотрела на часы — половина третьего. Ничего себе засиделась. Единственное, что я уяснила за это время, проведенное в сети, — это то, что, возможно, мой наниматель занимается подделкой икон. Все признаки налицо, варка в бульоне досок, клей, воняющий рыбой и чесноком, сырые яйца, вещества в бутылках в его кабинете, спирт, масло, запах смолы. Если Дмитрий Иванович подделывает иконы, то может подделывать и остальное. Покупают же антиквариат состоятельные люди. Некоторые из них имеют криминальное прошлое и способны за то, что их кинули, вышибить кидальщику мозги.
Передо мной замаячило еще одно направление расследования. Однако я не могла представить, как идти по этому пути. Клиенты в основном люди скрытные. Я не смогу подобраться к ним на пушечный выстрел, да и Дмитрий Иванович не позволит их беспокоить. Единственная возможность — дела антиквара станут настолько плохими, что он сам признается, кого обжулил.
Оторвавшись от размышлений, я посмотрела на антикварную кровать. В голову пришел законный вопрос — почему я должна валяться на полу, если рядом есть кровать? Отодвинув прозрачный занавес, я аккуратно села на кровать. Скрип, показавшийся мне от неожиданности выстрелом, прорезал тишину. Я вскочила с кровати, та в отместку скрипнула еще раз.
— Интересно, услышали это в соседней комнате? — подумала я и в ответ на свои мысли уловила быстро приближающиеся шаги. «Черт, камера наблюдения», — мысленно вскрикнула я.
Уничтожив следы пребывания на музейной редкости, я стрелой нырнула в свою разобранную постель, натянула до подбородка простыню и захрапела. Дверь моей комнаты отворилась. Шаркающие шаги пересекли порог, вспыхнул свет. Я сонно потянулась, зажмурилась и простонала:
— Что случилось? Этовы, Дмитрий Иванович? — Я специально не открывала глаза, чтобы не встречаться с его взглядом-рентгеном.
— Я слышал, как скрипнула кровать, — обвиняюще начал антиквар.
— Это у соседей наверху, — пробубнила я, закрываясь от света рукой.
— Чепуха! Наверху квартира пустует. Ее сдают, но сейчас там жильцов нет, так что некому там скрипеть, — возразил он. Прошел мимо меня, потрогал кровать — она заскрипела. Краем глаза я видела хищную улыбку, мелькнувшую на лице Дмитрия Ивановича.
— Так, скоро явится клиент, а свежая доска рассохлась, — протянул он, — завтра надо будет убрать дефект.
— Я спать хочу, — жалобно проговорила я, уткнувшись лицом в подушку.
— Ухожу, — проворчал антиквар и предупредил: — Учтите, у меня очень чуткий слух.
— Учту, — прошептала я с закрытыми глазами.
Свет погас. Звук шагов антиквара затих, и я провалилась в сон.
5
Утром, не теряя времени, я приступила к проверке конкурентов Дмитрия Ивановича. После скудного завтрака из магазинных пельменей с двумя чашками экспрессо, я села за телефон.
Салов отозвался сразу. Я сказала ему все, что советовал Дмитрий Иванович. Антиквар клюнул на наживку, предложил встретиться через час у него дома. У Илюмжинова со мной разговаривал автоответчик. Я оставила номер своего сотового и взялась за директора школы искусств. Но его дома не оказалось. Трубку взяла мать. Женщина пообещала передать сыну, что я звонила.
С Головановым у меня возникли проблемы. Я только успела представиться, как Богдан Иванович понес меня последними словами. Ко мне он обращался почему-то во множественном числе, кричал, что на «нас» найдет управу. Обещал дойти до обкома партии. На мои вялые попытки заговорить он реагировал с яростью быка, атакующего красную тряпку. Я отняла от уха трубку и дала послушать Дмитрию Ивановичу.
— Все, крышу снесло, — дал свое заключение антиквар, счастливо улыбаясь, — недолго ему теперь осталось. Найдутся родственнички, которые сбагрят его в дом престарелых, а коллекцию попросту растащат.
Сказав последнее, Дмитрий Иванович крепко задумался. Улыбка медленно сползла с его лица, и он внезапно рванулся в кабинет. Вначале я не поняла его поведения, но потом, увидев старика, спешащего с записной книжкой к телефону, поняла. Дмитрий Иванович боится, что коллекцию Голованова растащат без его участия. Дрожащими от возбуждения пальцами, он кое-как набрал номер, прислушался.
— Вера Васильевна, это Дмитрий Кострюк, да, да, — затараторил антиквар внезапно в трубку. — Нет, у меня есть совесть, я просто хотел спросить, не знаешь ли ты телефон дочери Голованова. Мне надо с ней срочно поговорить. Нет, я не собираюсь ее объегоривать.
Я чувствовала себя лишней при этом разговоре, поэтому я сказала, что отправляюсь на встречу с Саловым.
— Идите, идите, — обрадовался Дмитрий Иванович и едва не самолично вытолкал меня за порог.
Я вышла из подъезда. Ценная икона покоилась у меня в сумочке. В утреннем небе счастливо щебетали птицы, радуясь небольшому похолоданию, произошедшему за ночь. Я посмотрела в небо — дождь сегодня не исключается.
«Фольксваген» дожидался меня на стоянке у супермаркета, но до него я не дошла. Мое внимание сразу привлекла машина с работающим двигателем, прижавшаяся к тротуару. Обычная белая «двадцать четвертая» «Волга». Я двинулась через улицу, и тут же «Волга» рванулась со своего места, понеслась прямо на меня. В последнее мгновение мне удалось увернуться. Падая на асфальт, я успела разглядеть номер машины, а также одного из пассажиров. Он глянул через заднее стекло на дорогу, чтобы посмотреть, что со мной произошло. Это был Василий, любимый внук антиквара.
— Вот, значит, как, — сказала я себе, следя за исчезающей в транспортном потоке машиной. — Придется теперь поговорить с Васькой по душам.