Генерал-адмирал. Взлет - Роман Злотников

— Да не переживай ты так, — усмехнулся Митяй. — Слышь, как мотор ровно работает? Похоже, не испортил ты его своим бодяженым бензином. Авось обойдется. Только теперь уж не жалей денег на хороший. И масло пусть Остап поменяет, как я сказал, не позднее чем через десять часов. А насчет бензина я тебе вот еще что скажу — ныне у нас специальные заправочные станции строиться начали. Так что теперь сможешь хороший бензин и в разлив брать, а не только в банках и канистрах.

— Это как это? — встрепенулся Панас.

— А вот так. В землю пару больших баков вкапывают, потом неподалеку громоотвод ставят, а в другой стороне — колонку… ну навроде как для воды, только для бензина, и соединяют ее шлангом с баками. И всё — подъезжай, плати и колонкой себе бензин в бак накачивай. Раза в полтора дешевле выходит, чем в банках.

Панас задумчиво покивал, а затем вкрадчиво поинтересовался:

— А это кто такие… эти… станции-то строит? Ну, заправочные…

— От «Великокняжеской» строят. Около Магнитогорска уже шесть штук таких заложили. Но ежели кто сам захочет для себя построить или там с соседями бензином торговать — так это тоже не возбраняется. Скорее наоборот — и ссуду дают, и с оборудованием помогают, и как учеты вести и за колонкой ухаживать обучают. Я вона решился. Одну такую заправку для меня ныне строят. Я при ней еще хочу мастерскую свою открыть. Машины чинить. Это у вас здесь, на новых подворьях, машин раз-два и обчелся. А у нас там уже тысячи бегают.

— Эт ты чтось, с завода уходишь, сосед? — заинтересовался Панас.

— Почитай ушел уже, — солидно ответил Митяй. — Свое дело завожу.

— Эт да, эт правильно, — одобрительно кивнул Панас, потом задумался и спросил: — А сколько денег надобно, чтоб себе заправку завести-то?

— Ну… по первости рублев сорок — пятьдесят хватит. Остальное ссуда покроет. А дальше — как расторгуешься. Эвон Филип Самоха, помнишь его?

— Ну дык…

— Так вот уже третью заправку думает ставить. У него и самого в хозяйстве три машины есть, да и у соседей у всех почитай хоть одна, да имеется. Вот он на разных концах своей земли по заправке и поставил. У него, помнишь, на севере подворье-то аккурат к Лыневскому тракту выходит. А на юге он землицы еще прикупил, и теперь его участок почти до Полушина тянется.

— Эт что, под его подворьем теперь сколько ж десятин-то? — удивился Панас.

— Да поболее двух тысяч уже, — хмыкнул Митяй.

— Ох ты! — выдохнул Панас.

Нет, о том, что старые подворья активно расширяются, он знал. Подворья изначально закладывались далеко друг от друга, не менее чем в версте, а чаще и далее. Так что земли для расширения хватало, за что хозяева подворий истово благодарили своего благодетеля — эвон как все заранее предусмотрел да продумал. Они не догадывались, что князь сделал это не столько для удобств хозяев подворий, сколько исповедуя принцип: крестьянская пашня — основа контроля любой земли. Немцы и датчане понастроили городов на восточном побережье Балтики — Ригу, Мемель, Пернау, Ревель — и что? Это давно уже не немецкие города, а литовские, латышские, эстонские и так далее. Крестьяне с ближних земель потихоньку-полегоньку сделали их своими. Вот и здесь Алексей Александрович старался приложить все усилия, чтобы на тех землях, которые он хотел оставить за Россией навсегда, максимально возросло число русских крестьян.

— Только он все не обрабатывает, — пояснил Митяй. — Дай бог восемь сотен поднял. Остальное впусте лежит. Землю он специально прикупил для заправки. Ну, чтоб на своей ставить. А теперь вот еще одну думает поставить у Крачевского оврага. Там до Змиевки рукой подать, версты не будет. А все ж станция. Машин там уже десятка два будет — землемерские, ветеринарские, фельдшерские, у больницы опять же, у школы… Вот все у него заправляться и станут.

Панас снова поразмыслил и этак осторожно спросил:

— Ты говоришь, «Великокняжеский» так вполовину дешевле выходит?

— Ну да.

— А свой интерес-то в чем?

— А в том, что хозяевам заправок он еще дешевле обходится. Там ведь как все устроено? В каждый из баков аккурат одна автоцистерна входит. И в них-то как раз хозяевам заправок бензин и привозят. А ежели прям цистерну покупать, то «Великокняжеский» бензин почитай по той цене, что ты у татаров бодяженый брал, обходится. А продаешь его вполовину дороже от той цены, по которой брал. Вот и твой интерес. Потому-то, кстати, сразу два бака и предусмотрено. Один продал — заказываешь цистерну, а пока она до тебя доехала — из второго торгуешь. Кто-то при заправке еще и лавку свою открыл. То есть не только бензином торгует, но и товаром разным, на который спрос найдет. А я эвон мастерскую открыть собираюсь.

Панас опять глубоко задумался, время от времени бросая взгляды на работающую «антанабилю» и яростно терзая пятерней вихры на затылке.

— Слышь-ка, сосед, а ты… это… поспособствовать можешь?

— В чем?

— Ну… я бы и у себя такую станцию заправочную сделал. Вон тама, у Шабловки. У нас-то в округе уже три антанабили есть. У меня, у Гната Коробова и у Петели. Да и еще двое тоже собираются вскорости прикупить — Степан Саблин и Мурат-киргиз. На нас с Петелей насмотрелись, как мы в Поневской на ярмарке расторговались, и теперь тоже думают. Тем более у Мурата-то на подворье рабочих рук куда как больше. Кроме него, взрослых мужиков и баб — осьмнадцать душ. Всем родом на землю сели. Так что… это… нам бы тут тоже заправка твоя не помешала бы. Денег… денег я найду. Пятьдесят рублев — не велики деньги. Сколько-то своих есть. А чего не хватит — у соседей займу, не откажут. И тебя не обижу…

— Ну… можно поговорить, — задумчиво пожал плечами Митяй. — Токмо для ней механик нужен. А ты, сосед… — Парень замялся, силясь подобрать слова.

Они с Панасом ходили в одну школу, но в отличие от Митяя тот особенно не заморачивался учебой, посещал занятия из-под палки. Оттого у него и речь осталась такая, простоватая, совсем как у его отца…

Самой большой мечтой Панаса было завести собственное подворье. Ибо унаследовать отцовское ему никак не светило — он родился третьим ребенком в семье и отцово подворье должно было отойти кому-то из старших сыновей. Так что едва только Панас с горем пополам окончил школу, получив заместо аттестата всего лишь справку о том, что он учился, поскольку двоек у него в метрике было предостаточно, тут же заявил отцу, что пахать на него и братьев не намерен, а требует тут же выделить ему «свою долю». Свара в семье продолжалась долго, старший брат не раз пытался прибить наглого сосунка, да и отец вожжами размахивал, но в конце концов стороны договорились. Отец согласился выступить в качестве гаранта по ссуде на новое подворье Панаса, поскольку уже пару лет как расплатился по собственной. Нет, кое по каким ссудам он и ныне был должен, поскольку прикупал и землицу, и скот, и лошадей, да и сельхозинвентаря изрядно расширившееся подворье требовало куда больше, чем было получено по первоначальной ссуде. Но залогом тут выступало уже не все подворье, а то, что на эти ссуды приобреталось. Само же подворье с прилегавшими землями теперь было свободным от любых обременений. Вот и порешили: чтобы не делить подворье, отец выставит свое хозяйство в качестве залога под ссуду, на которую обустроится Панас. Причем гасить ссуду Панас обязался лично — из доходов со своего подворья. Отцово же должно было пребывать в залоге, но недолго. При некотором везении Панасово подворье года за три разовьется настолько, что он сможет перевести остаточный залог уже на себя. В чем он отцу с братом и поклялся. Стоимости трехлетнего подворья на это уже вполне хватит.

Опыт имелся — так поступали многие. С той поры как прекратилось финансирование переселенческой программы, получить ссуду под залог будущего подворья уже было нельзя. И потому новые обустраивались в основном именно так — вторыми, третьими и прочими сыновьями под залог отцовых подворий. Правда, обустраивать новые подворья разрешалось только на окраинах освоенных областей, а не поблизости от отцовских — лежащие «впусте» земли рядом со старыми были предназначены для их расширения. Но страха перед тем, чтобы отправиться куда-то за пределы уже знакомого и обжитого уезда, у нового поколения хозяев подворий не было. Эти люди еще детьми были выдернуты из привычной жизни и увезены родителями далеко-далеко от тех мест, где они родились. Так что ничего такого, что с ними уже один раз не случилось, их впереди не ждало. Да и кое-какой, пусть по большей части и детский, но все-таки опыт создания с ноля нового подворья у них был. А главное, они имели перед собой вполне себе успешный пример родителей и были отлично знакомы с тем, что следует делать для повторения успеха и чего делать не следует. То есть необходимость строго придерживаться советов агронома, ветфельдшера, отправлять будущих собственных детей в школу, устраивать, где укажут, и обихаживать пруды и насаждать защитные лесополосы была впитана ими, фигурально выражаясь, с молоком матери. Да и по большому счету не так далеко им надо было отправляться. Их отцы в свое время рискнули отправиться куда дальше. И выиграли…