Заклинательница Тьмы и Ветра (СИ) - "Северный Ветер"

Всего мгновение и моя ладонь сжимает орган. Рывок и сердце неправильного лежит среди пожелтевших листьев, орошая те почти черной кровью.

Оглянувшись на неправильного, с облегчением заметила, что тело поверженного тихо осело на землю, а неестественно гибкая конечность выпускает из захвата мою. Значит, сердце — самый важный орган, без коего они жить не смогут, ведь даже будучи обезглавленными неправильные не останавливаются.

Резко ускорилась, чтобы суметь достать второго неправильного, всё ещё удерживающего мою сломанную руку. И я достала.

Вновь глухой треск сломанных ребер, чавкающий звук вспоренной плоти и второе сердце, пробитое моими когтями, лежит недалеко от первого.

Едва моя вторая рука освобождается от крепкого захвата — призываю на помощь Тьму, которая быстро, но на время вправляет мне руку. Тихий хруст и кость стает на место, а перелом почти мгновенно срастается.

Неправильные поняли, что теперь мне известно их слабое место и сейчас пытаются не только нападать, но и защищаться, прикрывая грудную клетку.

Но мой бой идёт на смерть и кроме собственной жизни мне больше нечего терять, потому и сдаваться я не намерена.

Даже если помру сейчас — их утяну за собой, иначе, не сомневаюсь, эти твари вновь ринутся вдогонку за каретой.

Обманный выпад в сторону одного неправильного и сердца лишается другой, за ним ещё один… и ещё…

На земле среди опавших листьев лежит уже около семи сердец, столько же неправильных лишились жизни за это время, но я понимаю, что ещё немного и мне конец. Уже сейчас я чувствую дикую усталость, что и не удивительно, после бессонной ночи и продолжительного боя, весьма изматывающего, к тому же, но сдаться не могу.

В глазах темнеет от потери крови, которая стремительно покидает меня из-за глубоких разрезов на теле, оставленных длинными когтями тварей. Из-за темных пятен перед глазами я не успеваю среагировать и обе мои руки сжимают гибкие конечности двоих неправильных, мгновенно ломая кости.

Крик я уже не сдерживала, равно как и слёзы, но даже когда из горла вырывались хрипы — в ушах всё ещё звенело эхо. Голос я сорвала, потому когда конечности третьего неправильного оплели моё тело, ломая ребра и позвоночник, я больше не кричала.

Во рту чувствовался металлический привкус крови, в ушах громко стучал пульс, а ноги уже не держали. Упав на колени, я свалилась бы на землю окончательно, но трое неправильных, всё ещё удерживающих меня, не позволили этого.

Сделать вдох было неимоверно больно, казалось, ещё немного и сломанные ребра пробьют лёгкие, и вот тогда мне точно конец.

Но затуманенным сознанием успела отметить лишь, что неправильные не спешат добивать меня, а замерли на месте, с шипением переговариваясь друг с другом.

Удивительно, с трудом, но я смогла понять, о чём идёт речь. Интересно, это из-за того, что их кровь попала в мои раны? Другого объяснения я не знала, равно как и этот язык ранее.

— Он идёт. — прошелестел неправильный, стоя напротив меня, но при этом, я уверена, смотрел на одного из тех, кто держал меня. — Скоро будет здесь.

— Нужно поспешить. — шипяще отозвался тот, что удерживал мою левую руку. — Сюда идёт не только он. Древние отродья Тьмы скоро будут здесь.

— Успеем. — вновь ответил тот, что стоял передо мной. — Он ближе, чем они. Как только он пожрет призрак этой смертной мы уйдем. Думаю, ему понравится угощение.

Они говорили ещё о чём-то, явно даже не подозревая, что я понимаю их речь, а я пыталась не свалиться без сознания, стараясь продумать все варианты спасения.

В душе медленно появлялась обречённость и понимание того, что шансов нет. У меня сломаны руки, ребра, позвоночник, я не смогу далеко уйти, а ведь ещё нужно освободиться из крепкого захвата, обезвредить других неправильных и свалить до прибытия неизвестного Его, желающего пожрать мою душу. Я не смогу ничего сделать, любое лишнее движение и кровотечение усилится, а сознание так и норовит поглотить темнота.

Но неожиданно стало тихо, даже птиц не слышно, неправильные замолчали, а на поляну из леса выползло новое действующее лицо.

Подняв голову, я поняла, что хуже может быть всегда. И теперь у меня точно нет ни единого шанса. Даже призрачного.

Часть 12.

Во все глаза рассматривая прибывшего, я чувствовала, как в ужасе забилось сердце.

Он отличался от других неправильных хотя бы потому, что его тело было черным, рост достигал трёх метров, а на лице были глаза.

Глаза раскосые, большие и очень похожи на рыбьи, они имели светло-зеленый цвет и вертикальные линии зрачков.

А ещё от него я чувствовала ужасающую силу. Если у неправильных, с которыми я сражалась, была магия, то они ею пользоваться не могли, а этот… Я была уверена, что он маг.

— Высший… — зашелестели «белые», при этом склонив головы.

— Где моё угощение? — шипяще поинтересовался «черный».

Едва услышав его вопрос, низшие (а «белые» явно ими были, раз уж этот высший) расступились, тем самым открывая вид своему главному на меня.

— Она лишила жизни семерых наших. — несмело произнес тот, который до этого стоял напротив, и явно был главным среди своих.

— Тем интереснее. — равнодушно проговорил высший.

Он шагнул ко мне, хотя, вернее сказать, перетек с места на место, а затем склонился надо мной, больно потянув за волосы.

Вынуждено подняв голову, я заворожено уставилась в его глаза, краем сознания отметив, что родовой артефакт начал нагреваться.

Его зрачки резко расширились, сделав глаза почти чёрными, после чего я услышала странный гул. На мгновение пространство вокруг затянул странный туман, а затем «черный» отстранился.

Словно бессознательные куклы, неправильные, держащие меня, отступили, выпуская из крепкого захвата.

Удивлённо оглянувшись, я невольно бросила взгляд на собственные руки, безвольно повисшие вдоль тела, и в ужасе замерла.

Кожа на руках начала стремительно желтеть, постепенно обретая черный оттенок, но на этом всё только началось.

Достигнув черного цвета, кожа начала покрываться странной плесенью, кусками гнилой плоти падая на землю.

Я не знаю, сопровождалось ли это болью, кажется, я вообще её не чувствовала, испытывая только панический ужас от увиденного.

Не в силах отвести взгляд, я поняла, что гниение начало распространяться от пальцев и до плеч, на глазах пожирая моё тело, от чего оно стремительно рассыпалось.

Придя в себя, я пыталась призвать Тьму, чтобы остановить это, восстановить собственное тело, но не чувствовала силу. Ни Тьму, ни Ветер.

Чувствуя лишь как безумно бьётся сердце, словно готовое разорваться от испытываемого ужаса, я ощутила силу, которую давал мне родовой артефакт, но воспользоваться ею не могла.

Казалось, я не могу даже сдвинуться с места, заворожено наблюдая за тем, как гниёт моё тело.

В ужасе взглянув на высшего, вижу, что тот абсолютно доволен увиденным и сейчас разве только не облизывается.

Резкая боль в сердце заставила согнуться пополам. Слабый орган не выдержал испытываемого ужаса.

В ушах набатом звучали последние удары, которые затмили все остальные звуки, а в глазах начало стремительно темнеть.

Голова закружилась и меня повело в сторону. Кажется, я потеряла сознание ещё до падения.

В кромешной темноте начал появляться странный белесый огонь, который, то ли разгорался сильнее, то ли просто становился ближе.

Спустя несколько мгновений стало ясно, что это не огонь, а силуэт. Фигура явно принадлежала женщине, но подробностей её внешности увидеть не позволил плащ, который её и скрывал, опутывая зеленовато-белым огнем.

— Идём, девочка. — мягко проговорила она, протягивая мне полупрозрачную руку.

— Вы Смерть? — сипло спросила я. — Но как вы… Они ведь должны были пожрать мою душу…

— Душу вашего народа невозможно уничтожить. — неожиданно рассмеялась женщина. — Это то же самое, что пытаться съесть Ветер.

Может она и права. Тряхнув головой, я подняла руку, отметив, что здесь нет ни боли, ни переломов, после чего протянула конечность в её сторону.