Гнев изгнанников - Николай Побережник

– Уже проснулся? – высунув из-под одеяла нос, спросила Дарина.

– Да. Летом в этих местах гораздо живописнее и теплее, а я за ночь промерз порядком.

– Под ликом Большой луны мы здесь долго не сможем жить, – Дарина села, поджав к груди колени, и уставилась на костер, – трудно будет в лесу без дома, это еще зима не в полную силу явилась.

– Согласен, и с чистой водой здесь плохо, от слова совсем! Не ждать же, когда снег выпадет, и потом топить его.

– Можно к Чернаве уйти, у нее за птичником есть маленький погреб, отец копал, чтобы тетушка могла спрятаться от люда темного или от стражи судейской.

– Это мысль, но сначала к нам на заимку наведаюсь.

– Один? – Дарина нахмурилась.

– Да! И не спо…

– Вот что, – Дарина встала и стала заплетать в тугую косу растрепавшиеся за ночь волосы, – теперь мы или вместе, или…

– Я просто боюсь за тебя, как ты не поймешь?

– А я за тебя! – не знаю, но мне показалось смешным, как Дарина топнула ногой. – Почему ты улыбаешься?

– Не знаю, нет сил больше для скорби, – я поднялся с покрытого высохшим мхом камня и подошел к Дарине, взял ее за руку, – ты у меня красивая, а когда сердишься, еще и смешная.

– Смешная? Да я сейчас!.. – Дарина отпихнула меня и попыталась выдернуть из ножен меч, а я еле поспел положить руку на навершие ее короткого меча.

– Не сердись, – я коротко поцеловал ее в губы, – давай позавтракаем, а потом попробуем поохотиться, на одной крупе долго не протянем.

– Давай, – Дарина впервые за эти дни чуть заметно улыбнулась.

Доели трофейные съестные запасы, оставив на потом, то есть как НЗ откровенную сухомятку и, прихватив луки, углубились в лес.

Да уж, охота с луком – это не стоять в боевом порядке, выпуская по противнику стрелы одну за другой. Здесь мало того что нужно выследить зверя, но еще и выстрел в запасе всего один, после промаха зверь убежит на сотню-другую метров, и снова топай за ним, выслеживай, это в лучшем случае, в худшем можно моментально превратиться из охотника в добычу. Разбаловал огнестрел людей в моем мире, а в мире Трехречья охотник должен вложить в единственный выстрел или бросок копья все, что знает и умеет, начиная от навыков следопыта и заканчивая умением точно пустить стрелу, иначе пухнуть с голоду домочадцам. Но тут мне сказочно повезло. Дарина, как говаривал товарищ Саахов, «студентка, комсомолка, спортсменка и, наконец, она просто красавица». Она отличный стрелок, несмотря на хрупкое и миниатюрное телосложение. С пятидесяти шагов пяток стрел спокойно загоняет в круг диаметром не более десяти сантиметров. Мне до нее, если честно, еще долго упражняться в стрельбе… да и осваиваться в этом мире еще неизвестно сколько, хотя есть пара арбалетов, из них стрелять выходит гораздо лучше.

Да, я успел кое-чему научиться, спасибо покойному Варасу, Тарину и его другу Вансу, лучшему всаднику и стрелку княжества, пусть и одноглазому. Но теперь я один, а достигшая лишь недавно, по местным меркам, совершеннолетия Дарина – не в счет. Единственное, на что надежда, это на ее способность с детства все быстро схватывать на лету, последствия обряда и чего уж – на все воля богов Трехречья и благословение Большой луны.

– Пшш… Пшш, – привлекла мое внимание Дарина. Пробравшись вдоль звериной тропы со свежими, так сказать, следами жизнедеятельности, мы засели неподалеку в кустарнике и уже битый час мерзли в засаде.

Дарина медленно показала ладонью направление. Свиноматка и пятеро подсвинков вышли к трем толстым деревьям и стали подкапывать клыкастыми рылами у корней. Точнее мамаша лишь показала поросятам-переросткам, как это делать, и отошла в сторону, следя за происходящим вокруг небольшой полянки. На самом деле эти звери были лишь силуэтами и повадками похожи на кабанов. В остальном отличия разительные: длинная шерсть, мощные клыки и размеры особи впечатляют. В моем мире таких размеров только кабана один раз видел, и то на фото. Кило на триста мамаша, в случае чего снесет все на своем пути, как бронепоезд.

А Дарина уже еле удерживает тетиву, выцеливая одного из подсвинков.

– Бью, – прошептала Дарина и спустила тетиву.

Следом выстрелил и я, но промахнулся, так как подсвинок уже, визжа, кружился на месте, пробежал пару метров и упал, все-таки трехгранные охотничьи наконечники Вараса – вещь!

Не желая рисковать остальным потомством, свиноматка весьма резво скакнула в нашу сторону и развернулась боком, обнажив из-под подобия пятака немалые клыки.

– Не спеши, – придержала меня за руку Дарина, когда я потянулся к чехлу с дробовиком, – она уйдет, будет спасать других.

И действительно, дождавшись, когда все поросята скрылись в кустарнике, мамаша, несмотря на свою массу, очень быстро побежала за ними, оставив после себя просеку в кустарнике.

Чтобы не привлекать внимания хищников, работал я ножом очень быстро. Частично сняв шкуру, сразу отсек топориком ребра, затем вырезал мякоть везде, где можно, а потом, завернув все, что осталось, а осталось немало, обратно в шкуру, побежал к берегу болота, потом вдоль него, и только через полчаса нормального такого спринта сбросил свою ношу в болото.

– Приятного аппетита, – сказал вслух, пару минут отдышался и потрусил обратно.

– Хорошо, что ветер поднялся, – Дарина уже развела огонь и как можно тоньше нарезала мясо, – навялим по-горячему да по ветру, так долго не пропадет.

Нарубил жердей и тонких веток, поставил над костром а-ля вигвам, а на ветки нанизал то, что заготовила Дарина, просолив и засыпав трофейными специями, коих оказалось в избытке, правда, специфические на запах, ну да я уже привык к этим икербским травам. Теперь только поддерживай огонь да смотри, чтобы пламя не облизывало мясо. Лопатка да пара добрых кусков мякоти в котелке закипают, еще немного, и можно остатки крупы закинуть, ужин у нас будет просто царский!

Волоча за собой лодку с нашим скарбом меж кочек по льду, мы с Дариной пробирались по старым гатям. Я периодически останавливался, прислушивался к болоту, к звукам со стороны берега Чистого озера и к своим ощущениям на предмет опасности. Ничего, кроме звуков болотного зверья, в сумерках и тумане, ползущем от границы еще не остывших вод проток и уже почти покрывшегося льдом Чистого озера. Тащить за собой лодку было нелегко, Дарина, насупившись, пыхтела, то и дело сдувая выбившийся из-под шапки рыжий локон, а я затянул «бурлацкую», шепотом, естественно:

– Эх, дубинушка, ухнем! Эх, зелёная, сама пойдёт, сама пойдёт! Подёрнем, подёрнем да ухнем!

– Ты чего? – Дарина остановилась и с удивлением посмотрела на меня.

– Это старая песня бурлаков из моего мира, – я тоже остановился, не помешает пару минут отдохнуть.

– Бур-ла-ков? – по слогам повторила она незнакомое слово.

– Обязательно восполню этот пробел в рассказах о моем мире… Устала?

– Да.

От нас обоих поднимался пар.

– Вон уже островок с сухим деревом, а за ним и полынья видна. Совсем немного осталось.

– Хорошо, что ты во тьме зряч.

– Хорошо, что тот обряд прошел удачно.

– Где же тетушка? – с грустью, тихо сказала Дарина и присела на гати.

– Думаю, что она, когда приплывала к нам рассказать про сны, поведала не все.

– Почему?

– Наверное, посчитала, что так будет лучше всем.

– Разве батюшке лучше? – всхлипнула Дарина.

Я присел рядом, обнял ее, а она положила мне голову на плечо.

– Сейчас Варас в доме предков, смотрит на нас оттуда, – я кивнул на громадный розовый серп новолуния над нашими головами.

– Еще нет, – Дарина вытерла глаза рукавом кафтана, – пройдет четыре раза по десять дней, и тогда предки примут его, а пока он в дороге к ним.

«Надо же, как интересно», – подумал я, отметив, что и в этом мире сорок дней тоже некая сакральная цифра.

– Тогда не стоит отвлекать его от дороги своей скорбью.

– Да, – Дарина решительно встала, – потащили дальше!

Сухой камыш предательски зашуршал, когда мы пристали к берегу недалеко от протоки у нашей заимки. Я, присев в лодке, осмотрелся поверх него – у моста через протоку никого, и вообще в обозримой видимости никого, однако что-то не дает быть уверенным в безопасности. Корен приказал снять засаду, поняв, что мы сбежали в гиблый лес через болота? Нет, все же есть тут кто-то…

– Сиди тут, все равно в темноте ничего не сможешь, – сказал я, натягивая тетиву арбалета и вложив в него болт, и добавил: – Вот, доспехи иноземцев пробивает. Если что, уплывай, прячься в тайнике Чернавы и жди меня там.

Дарина была явно недовольна таким моим заявлением, но аргументов против не было, и она молча кивнула, а я, приготовив к стрельбе второй арбалет, шагнул в камыш.

Похоже, Варас на пути к предкам как-то поспособствовал в небесной канцелярии – небо стало затягиваться тучами, закрывая луну, а с неба срывалась крупа первого снега. Прежде чем пересечь мост, некоторое время я сканировал территорию и никак не мог понять, откуда исходит опасность. Ладно, как говорится, лучше ужасный конец, чем ужас без конца, и шагнул на мост.