Потаенное зло - Барбара Картленд

Мэгги попыталась было уложить ей волосы, и, хотя рыжие локоны не всегда подчинялись ее рукам, результат оказался выше всяческих ожиданий: Шина чувствовала себя настоящей королевой, не утратив при этом своего юного очарования.

Девушка даже подумала о том, что сказал бы, увидев ее теперь, граф Гюстав де Клод, если бы он нашел ее желанной этим утром. В ушах Шины до сих пор звучал его страстный голос, а на руке горели следы его горячих губ.

Утром ее мучили страх и непонятная тревога, но сейчас Шина сказала себе, что это просто смешно — бояться неизвестно чего. Не справилась бы с такой ситуацией лишь какая-нибудь деревенская простушка. Конечно, ей следовало бы отчитать графа, поговорить с ним укоризненно и серьезно, чтобы своим спокойствием унять его буйную страсть. Умная, рассудительная женщина всегда сумеет удержать мужчину на расстоянии вытянутой руки, как бы он ни горячился.

Как бы то ни было, но следовало признать, что утром этого самого благоразумия ей как раз и не хватило. Она вспомнила, как стояла с горящими щеками перед герцогом де Сальвуаром, как убежала, увидев приближающегося графа.

Как неуклюже, как наивно, как унизительно! А ведь нужно было твердо стоять на своем и гордо, высоко держать голову! Нужно было показать этому надменному герцогу, что в ее жилах течет кровь храбрых горцев, помогающая ей быть смелой и способной сдерживать свои чувства.

Повернувшись к зеркалу, Шина гордо вздернула подбородок. Это платье наверняка добавит ей смелости и уверенности в себе! Она будет спокойна, грациозна и не станет извиняться за то, в чем нисколько не виновата.

— Вы прямо-таки картинка, мистрисс Шина, — заметила Мэгги. — Ни за что бы не поверила, что такое возможно. Вас никто не узнал бы в этом платье, даже ваш родной отец!

— Именно этого я и хочу, — прошептала Шина. — Хочу, чтобы все забыли ту девчонку, которая приехала сюда вчера.

Мэгги удивленно посмотрела на свою юную госпожу, но времени на разговоры не было. В дверь постучали. Вошедший в комнату лакей напомнил Шине, что ее ждет королева Шотландии.

Девушка вышла в коридор и проследовала за слугой к апартаментам Марии Стюарт, с удовлетворением прислушиваясь к шороху шелка, ощущая тугую форму лифа и беспощадно стягивающего талию пояса.

Она заметила свое отражение в высоком зеркале, висевшем на стене в коридоре между картинами, развешанными здесь же. От нее не укрылся заинтересованный взгляд, который бросили на нее проходившие мимо некая дама и ее кавалер. Они даже обернулись ей вслед, несомненно, спрашивая себя, кто эта прекрасная юная незнакомка. Какое же это восхитительное, пьянящее чувство — осознавать, что тобой восхищаются окружающие! Это чувство Шина испытывала впервые в жизни.

Вскоре девушка достигла того крыла здания, где находились комнаты юной шотландской королевы, и едва Шина вошла, как Мария Стюарт вскочила из-за секретера, за которым что-то писала, и воскликнула:

— Вы пришли! Наконец-то! Я уже думала, что вам не передали мою просьбу.

Шина сделала изящный реверанс.

— Простите, Ваше Величество, — потупившись, произнесла она. — Я задержалась, потому что переодевалась.

— О Боже! Какое роскошное платье! — с нескрываемым восхищением произнесла Мария Стюарт и тут же, словно ей это было легче, перешла на французский:

— Восхитительно, прелестно! Где вы раздобыли такое чудо? Ведь в Шотландии таких платьев наверняка нет?

— Нет, Ваше Величество, — призналась Шина. — Я никогда не видела ничего подобного на родине. Ничего столь утонченного и изысканного. Мне его подарила Ее Величество королева Екатерина.

— Королева Екатерина?! — удивленно воскликнула Мария Стюарт. — Но тогда это не ее платье, а скорее всего одной из ее фрейлин. Не исключено, что графини де Сен-Венсен. Говорят, графиня даже не знает, сколько у нее платьев. Она носит одежду примерно такого же размера, что и вы.

— Где бы Ее Величество ни взяла это платье, я ей очень благодарна. Она, должно быть, очень добра и внимательна к окружающим, — сказала Шина, пользуясь возможностью указать одной королеве на добродетели другой.

На лице Марии Стюарт появилось какое-то странное, не вполне понятное выражение. Она как будто хотела сказать что-то, но затем передумала и сжала пухлые губки — видимо, для того, чтобы ненужные слова не слетели с них.

— Идемте, — произнесла королева, меняя тему, что получилось несколько неуклюже. — Нам нужно быть на площадке для игр, а то Его Величество начнет спрашивать, где мы.

— Вы часто смотрите, как Его Величество играет? — поинтересовалась Шина, когда они спускались по широкой лестнице.

— Ему нравится, когда много зрителей, — ответила Мария Стюарт. — А кому из мужчин это не нравится? Они все хотят, чтобы им аплодировали, говорили, какие они умные и ловкие. Мы же, в свою очередь, жаждем их комплиментов и злимся, когда они заняты своими мужскими делами.

Слова молодой королевы огорчили Шину. Что бы подумали о таких чувствах в Шотландии? Как получилось, что этот ребенок — а королева ведь практически еще ребенок — столько знает о мужчинах? Почему, о почему ее в столь юном возрасте привезли во Францию и не дали возможности вернуться домой?!

Словно почувствовав невысказанную укоризну, Мария Стюарт пустила в ход самое верное оружие, улыбку, в которую вложила все свое недюжинное очарование.

— Как чудесно, что вы здесь, — сказала она. — У меня много друзей, но всегда хорошо обзавестись новыми друзьями. Только сегодня утром я говорила, что нам обязательно нужно научить вас придворному этикету. Новичкам так трудно избежать неловкостей и не наделать ошибок.

— Буду очень признательна. Ваше Величество, если вы поможете мне в этом, — ответила Шина.

— Мы попробуем, — улыбнулась королева. — И я думаю, глядя на вас в этом изумительном платье, что желающих заниматься с вами будет предостаточно, особенно из числа представителей сильного пола.

Шина попыталась напомнить себе, что это ее прислали ко двору, чтобы наставлять королеву, а не наоборот, но в Данный момент ей не оставалось ничего другого, как следовать за Марией Стюарт, уже присоединившейся к веселой, смеющейся толпе, которая со всех сторон окружала тенистую площадку для игр. Игра, в которой, помимо короля, принимали участие трое придворных, требовала, как быстро сообразила Шина, не только силы и выносливости, но и умения.

Она впервые видела, как играют в мяч. Поначалу Мария Стюарт и стоявшие рядом мужчины пытались объяснить ей правила и тонкости этой диковинной игры. Больше всего Шину удивили мастерство короля и тот факт, что в рубашке с подвернутыми рукавами и развевающимися на ветру кружевами он ничем не отличался от других игроков и был совсем не похож на властителя государства. Не прошло и нескольких минут, как собравшиеся зрители притихли и расступились перед идущей через всю лужайку герцогиней де Валентинуа.