Особо опасная ведьма - Мяхар Ольга Леонидовна

Народ клубился у выхода из академии в просторном холле и что-то усиленно разглядывал на доске объявлений. Мы как раз пробегали мимо – я все-таки вытащила Аду на улицу под предлогом того, что после игры в снегу мозги лучше работают. Коша радостно прыгал у меня на плече, замотанный в три шарфа, и громко орал, что он обязательна меня победит. Я не возражала.

– Ди, смотри, там что-то интересное. – Ада притормозила, с интересом разглядывая клубящийся у стенда народ.

– Щас посмотрим, – кивнула я и начала нагло протискиваться сквозь толпу, таща за собой, как на буксире, Аду и активно работая локтями.

Особо возмущенных кусал Коша и тут же мило улыбался, выплевывая кусочки ткани. Возмущенные немедленно уступали нам дорогу, вежливо спрашивая, не бешеный ли зверь. Я кивала, говорила, что уже третья стадия безумия, вон и пена из пасти идет. Коша удивленно смотрел на меня, щупая пасть, а народ буквально раздавался в стороны, пропуская таки нас к вожделенному стенду.

Мы замерли у огромного, в полстены, красного листа бумаги, где огромными шевелящимися белыми буквами было написано:

«У нашего уважаемого ректора был украден ценный магический артефакт, выглядящий как стеклянный шар размером с кулак. Тому, кто в ближайшее время вернет украденное имущество, гарантируется сданная на «отлично» следующая сессия и тысяча золотых в придачу».

Я с трудом закрыла рот, поражаясь щедрости «нашего уважаемого ректора». Ада теребила меня за рукав, указывая глазами на улицу, во взгляде Коши мелькали золотые монеты, поблескивая и звеня в загребущих лапках.

Я решительно развернулась и пошла за Адой. Нам почтительно уступали дорогу, тем более что у Коши теперь и впрямь из пасти стекала если и не пена, то слюни точно.

– Пасть закрой, ворона залетит, – прошипела я.

Коша удивленно на меня уставился, помотал головой и кое-как пришел в себя.

– Ди! – радостно начал он, но я его тут же перебила:

– И не думай даже! Никуда я не попрусь, оценки мне и так поставят, куда они денутся. А такие деньжищи говорят о чересчур большом риске, да и желающих уже, наверное, хоть отбавляй. Так что даже и не упрашивай меня.

Коша огорченно вздохнул, но спорить не стал, тем более что сугробы и ледяной каток были гораздо ближе, чем какие-то горы золота и серебра.

Мороз слегка пощипывал нос и румянил щеки. Я выписывала кренделя на льду, одновременно потешаясь над дракошей, учившим Аду кататься. Та, как оказалось, прибыла из какой-то далекой теплой страны, и у них там зимы вообще нет. Ада довольно забавно вытягивала ноги, махала руками и отчаянно пыталась удержаться на коньках, но все равно постоянно падала. Когда Коша в очередной раз обозрел ее высовывающийся из сугроба зад, он сдался, плюнул и пошел ко мне, жалуясь по пути на жизнь вообще и на некоторых неумех в частности.

Веселые и довольные мы вернулись в академию, где Аду подстерегал сюрприз.

Она влетела к нам в комнату, размахивая каким-то листком бумаги, жутко взволнованная и вопящая что-то о конце света через неделю, ну максимум через год. Я, замотанная в полотенце, как раз сушила волосы.

– Да объясни ты толком: что случилось?

– Караул! Папа нашел принца, за которого меня выдадут замуж!

Я мысленно пожалела бедолагу и, почти силком усадив подругу на стул, потребовала немедленного и полного отчета.

– Мой отец – главный министр в стране Аварике. И я являюсь пятой из его дочерей, а потому у него возникли некоторые трудности с тем, чтобы выдать меня замуж. Ну вы понимаете, без приданого да без образования…

– Понимаю, – нахмурилась я, сбивая со стола худого и временно замершего комара. Он попытался укрыться, но я была проворнее, в итоге меня покусали, и насекомое сдохло сытым. – Ну предположим, проблему образования он решил, отправив тебя сюда, но как же приданое? Он что, резко разбогател?

– Так в том-то все и дело! Нашелся какой-то придурочный принц, который влюбился в мой портрет! Нет, вы можете представить себе того идиота, который может влюбиться в портрет неизвестной девушки и резко захотеть на ней жениться?!

Мы с Кошей отрицательно замотали головами, я при этом почесывала зудящий палец.

– И теперь отец мне прислал письмо. – В нос мне ткнули измятым клочком бумаги, который пришлось взять.

Судя по характерным пятнам, на него что-то пролили. Я принюхалась.

– В нем он говорит, что через неделю, а максимум через месяц ко мне прилетит мой «суженый козел» и радостно посадит меня на своего уродливого дракона! – (Коша возмущенно фыркнул.)– И увезет куда подальше. Но и это еще не все! – Ада торжественно выдрала листок из моих пальцев и, аккуратно расправив его, с выражением зачитала: – «И будешь ты у него в гареме тридцать второй женой, в первый месяц – наверняка любимой!» Он что, издевается?!

Я открыла рот, чтобы высказаться, но мне опять не дали.

– Значит, так: мы резко собираемся и за эту неделю разыскиваем этот несчастный стеклянный шар, получаем навар – и вперед с песней, мой любимый! Лети назад в свой гарем от моего мощного и сладострастного пинка!

Я попыталась вообразить невообразимое.

– Да, но…

– Вперед, давай одевайся, нечего медлить, поделим на троих!

– Я – за, – немедленно влез Коша, выжидательно рассматривая мою кислую физиономию.

Я посмотрела сначала на Аду – ее жалобный взгляд не оставил бы равнодушным даже камень, потом на Кошу – по его взгляду было видно, что в случае моего несогласия все последующие ночи я буду слышать его надоедливое бухтение об утраченной выгоде – и… сдалась.

– Ладно, фиг с вами, пошли искать твое приданое.

– Ур-р-а! Ди, ты чудо! – Меня многоопытно зацеловали, повиснув на шее.

Я не удержалась под весом подруги и грохнулась на пол, а вошедший за чем-то ректор в шоке наблюдал эту картину.

– Да вы не волнуйтесь, – просветил его Коша, – они днем редко этим занимаются.

Я побурела и, взвыв, рванула из объятий по уши счастливой, а потому временно ничего не замечающей Ады. Кое-как встав и сунув под нос Коше свой кулак, я попыталась как можно более располагающе улыбнуться ректору.

– Какими судьбами? Может, сядете?

Ада уже сидела на табурете и так же широко, как и я, улыбалась. Вид у нас был соответствующий.

– Так зачем пришли? – напомнила я.

– Э-э-э… – растерялся ректор, но довольно-таки быстро взял себя в руки. – Я пришел сообщить вам мисс Адиала, что по случаю надвигающихся зимних праздников следующая сессия у вас откладывается. – Он немного промолчал и добавил: – Впрочем, как и все последующие, так как мы решили, что все экзамены вы будете сдавать только один раз – как выпускной.

Я пожала плечами и быстро закивала.

Ректор тоже кивнул и вымелся из нашей комнаты, бросив ну такой укоризненный взгляд на Аду, что покраснели мы обе. Коша веселился на кровати, радуясь удачной шутке. Мы Адой переглянулись и… одновременно схватили дракошу с двух сторон.

– В ванную его, мочить гада! – вдохновенно заорала Ада.

– Чего?! За что?! – взмолился Коша, но мы уже дотащили его до бочки и в четыре руки макнули в ледяную в это время суток воду.

Визг и вопли стояли знатные, в итоге мокрыми мы были уже все трое, а на пороге ванной застыл только что проснувшийся и весьма удивленный всем происходящим мыш.

Первым делом мы направились к знакомому трактирщику. Вся полученная у него ранее информация была верной, возможно, она же поможет нам и сейчас.

В трактире народу было немного, но уже скоро он будет заполнен под завязку. Хозяин, как всегда, стоял за стойкой и зорко поглядывал из-под кустистых бровей по сторонам. Я заказала стакан воды и шепотом высказала ему свою просьбу:

– Нам нужна информация о пропавшем артефакте.

Он хмыкнул в усы:

– Вы не первые за сегодняшний день, кто спрашивает о нем.

– Значит, не знаешь?

– Почему же. Два золотых, и я отвечу. Только вот ответ мой вам вряд ли понравится.