Вечная тайна любви - Мэри Кроубридж

Грэгори осторожно передвинул к ее ногам свой вещевой мешок. Затем мягким движением взял у нее из рук весло.

— Откройте его, — предложил он, указывая на мешок.

Содержимое мешка должно было изменить настроение Луизы.

— Осторожно, — предупредил Грэг.

Она с предосторожностями извлекла из мешка два высоких бокала и тщательно упакованную бутылку холодного шампанского.

Луиза вопросительно посмотрела на Грэга.

— Тут еще что-то есть, — удивленно произнесла Луиза.

С преступной небрежностью Грэг положил в вещевой мешок розу. Одну-единственную. Шипов на ней уже не было. Она была неподражаемого персикового цвета. Бутон ее еще не был раскрыт. Чистые, совершенной формы лепестки плотно прилегали один к другому. Какой прекрасный цветок, подумала Луиза и почувствовала вдруг, что она совершенно беспомощна перед этим человеком. Взгляд ее выражал и благодарность, и неловкость, и беззащитность.

— Я не нахожу слов.

— Говорить ничего не требуется. Нам же нужно как-то отметить вчерашний успех.

— Таково жизненное кредо Грэгори Коплина? — сухо спросила Луиза.

— Да, это его кредо, — подтвердил Грэг. — Вы можете открыть бутылку?

— Грэг, послушайте, ничего этого не нужно. И, честно говоря, я вообще не пью.

— Думаю, что вы не правы, — это обязательно нужно отметить. Не ради вас или меня, но в честь памяти моего деда. Что будет дальше — сегодня или позднее — не имеет для меня значения. Но вы же не станете возражать, что добытые нами прошлой ночью жемчужины составляют какой-никакой, но капитал?

— Но их пока что никто не оценил, — напомнила Луиза.

— Никто и не сможет назвать их настоящую цену. Но вы ее знаете, Лу, потому что прошлой ночью я видел ваши глаза. Их выражение было красноречивее слов… Откройте бутылку.

— Я…

— Выпьем за моего деда, — снова предложил Грэгори. — Вы же не откажетесь его помянуть…

Луиза приоткрыла было рот, затем снова его прикрыла. Грэг наблюдал за тем, как она пыталась справиться с металлической оплеткой на горлышке бутылки, которая удерживала пробку. Мысленно он просил у Масаки прощения. Дед никогда бы не простил ему попытку обманом обольстить женщину. Ибо нет прощения хищнику, который хватает острыми когтями невинную жертву.

Но если бы дед увидел Луизу… Чувственный блеск ее глаз, нежную белую кожу… И то, как она держала в руках розу, словно опасаясь, что кто-то может ее отнять…

Пробка громко хлопнула и улетела ввысь. Она упала где-то неподалеку в черную воду, отчего все лягушки моментально замолчали. Луиза улыбнулась, и Грэг улыбнулся ей в ответ.

Он поднял весла и положил их в лодку. Луиза хотела сделать всего один глоток. Но Грэг наполнил оба бокала до краев. Они звонко чокнулись. Неуправляемая лодка плыла куда-то.

— Шампанское посреди болота… я не могу этому поверить, — сказала она, словно осуждая его выдумку. Тем не менее, она послушно подняла бокал. — За вашего дела Масаки… надеюсь, я правильно произношу его имя?

— Все правильно, — заверил ее Грэг и снова поднял бокал. — А теперь выпьем за наш жемчуг.

— За наш жемчуг, — негромко повторила Луиза.

Тосты следовали один за другим. За японский рынок жемчуга. За американский рынок жемчуга… За лягушек… Тем временем над их головами быстро собирались дождевые тучи. Грэгори настоял на том, чтобы они выпили за силы, способные разогнать тучи. Он потребовал, чтобы Луиза назвала ему свой возраст. Затем предложил выпить за всех, кому исполнилось двадцать семь лет. Они пили также за тех, кто во Вселенной любит жемчуг. А потом — за розы.

Превосходное вино играло у нее в жилах. Луиза чувствовала, как всю ее охватывает приятная истома. Это не означало, что она не думала о жемчужинах — ничто на свете не заставило бы ее забыть о них. Как ничто не могло заставить ее забыть о своих табу, о работе, жизни и прошлом. Но ей было так приятно смеяться… Грэг так волшебно притягивал ее к себе…

Их окружала какая-то неестественная тишина. Луиза видела перед собой мужчину, одетого во все черное, глаза которого улыбались и горели желанием. Можно было подумать, что это Адам, который только что увидел Еву. Но она не была Евой. Она была обыкновенной женщиной, смертельно уставшей от всех навалившихся на нее дел. Два выпитых бокала шампанского привели ее в состояние эйфории, и она поверила, что отвлечься от действительности и подурачиться десять минут — не Бог весть какой грех. Расслабиться и думать о том, как это приятно ощущать себя просто женщиной.

— Грэг, нас куда-то относит, — сказала она немного погодя.

— Ну и ладно, — отвечал тот, развалившись в непринужденной позе на корме.

— Нам нужно двигаться, иначе мы попадем под дождь.

— Мы, конечно же, сейчас двинемся дальше, но прежде, как мне кажется, нам следует выяснить наши отношения. — Грэг переменил позу и взял в руки весла. — У Грэгори Коплина есть еще одно кредо, о котором я пока что не упоминал.

— Еще одно? — сухо спросила Луиза.

— Еще одно, — подтвердил он. — Люди, которые способны распить посреди болота бутылку шампанского, должны вместе отдыхать. Понятно, Луиза?

Она знаком показала ему, что следует грести к протоке, ведущей на восток. По выражению ее лица Грэгори понял, что она хочет снова настроить их отношения на деловой лад, лишив их возникшей было теплоты. Им обоим пришлось пригнуться, когда лодка приблизилась к низко нависшему над водой кипарису, с которого свешивалась длинная бахрома мха.

— Я вам не враг, — тихо сказал Грэг. Луиза посмотрела ему прямо в глаза. Казалось, она чего-то испугалась.

— Я никогда так не думала…

— Вы почему-то с самого начала относились ко мне настороженно, — заметил Грэг. — Я понимаю, определенная осторожность нужна в любых деловых отношениях. Но у нас что-то не так. Мы же с вами не конкуренты, Луиза. Мы никогда не будем предъявлять друг другу претензии по поводу того, что может случиться или не случиться с этими жемчужинами. И все это по той простой причине, что в этом эксперименте мы не преследуем денежный интерес. Вы цените эксперимент как таковой, и это видно по всему, что вы делаете. А я просто стремлюсь отдать моральный долг горячо любимому человеку. Я не прошу вас верить. Мне давно стало ясно, что просьба верить кому-то приводит к обратным результатам. Поэтому я прошу вас просто… — он словно в чем-то засомневался, — прошу со мной обо всем говорить.

Грэг положил весла внутрь лодки и выжидательно взглянул на Луизу.

Она изучала его лицо. Этот человек с легкостью вызывал в ней плохо управляемые, может быть, даже болезненные эмоции. Она вдруг поняла, что ее поведение в отношении Грэга было довольно жестоким. Он застрял в захудалом городишке на Колорадо один, не зная здесь никого. А впереди были еще две недели. Как же она эгоцентрична, не понимает того, что чужому человеку нужно хоть какое-то общение! Ведь он и в самом деле просто человек, а не враг.