Реликт. Скрытая Надежда - Андрей Дай

Сестра уже открыла, было, рот, чтоб спросить о Богах, которых я нет-нет упоминаю. Но я сбежал. Вообще-то, я совершенно не религиозный человек. Но там, среди мертвой плоти и металла, в Поясе Скорби, поневоле начнешь надеяться не только на себя, но и на помощь кого-то свыше. Согласитесь, лучше говорить с Богом, чем с самим собой. Хотя бы чтоб не сойти с ума.

Все же с психикой у меня случился какой-то сдвиг. Влез через вырезанный роботами кусок обшивки внутрь разбитого звездолета, и вдруг поймал себя на мысли, что чувствую себя комфортно. Впервые с того момента, как с грехом пополам посадил «Стерву» на планету. Причем, гравитация планеты тут только в минус. Некоторые места в каютах, где обычно располагаются тайники, стали не так легкодоступны.

Но в первую очередь занялся демонтажем того самого пресловутого шланга от маневрового. Дал задние дроидам снять все — на фрегате было шестнадцать двигателей в яйцеобразных гнездах. Шесть из них остались под развалинами корабля. Еще два — были полностью уничтожены близкими разрывами моих ракет. С остальных нужную запчасть я забрал.

Каюты — их на небольшом суденышке было две — оставили двоякое впечатление. С одной стороны, все по-военному аскетично и идеально прибрано. С другой, в жилых помещениях, включая жилище капитана, не было ни единого признака, что там вообще кто-то жил. Ни тебе картинок на стенах, ни брошенных впопыхах деталей одежды. Ни единого проявления какого-либо индивидуализма. Эти камерас — они киборги что ли какие-то?

Как говорится: нет худа без добра. Эта их, камеросова, особенность, как выяснилось, мне только на руку сыграла. В шлюзовом отсеке, в кофрах, нашлось семь абсолютно одинаковых и новеньких, будто только что с конвейера, бронированных скафандров. Ясен день, имперских и, наверняка, давно уже не используемых в, так сказать, чисто человеческих подразделениях. С точки зрения здравого смысла, конечно же. Если принять за аксиому, что в армиях всех времен и народов генералы желают видеть все только самое новое и лучшее. Другой вопрос — насколько с этим справляется военно-промышленный комплекс⁈ Но здесь, в этом «светлом» будущем, с производством вообще никаких проблем и быть не может.

Боиры рассказывали, что еще до Великой Битвы уже существовали промышленные репликаторы, способные изготовить, что душе угодно. При условии что у вас достаточно нужных материалов, и имеется нужная карта-схема технологического процесса. Причем, карты эти могли быть копиями на один раз, или сертифицированными блок-схемами с бесконечным числом воспроизводства. Так неужели на базах имперского флота стали бы штамповать скафандры третьего технологического уровня, если имеются уже и четвертого, и пятого? А вот в то, что интенданты снабдили судно камерас складским неликвидом, в это я скорее поверю. Мол, этим и так сойдет. Не с регулярным же флотом извечных врагов-соперников Федерации Окситан им сражаться предстоит. А пиратов и прочих авантюристов один вид фрегата отпугнет.

В общем, по какой причине на борту патрульного корабля оказались ББС «Легатор-3А» история умалчивает. А вот то, что находка меня порадовала — это абсолютно точно. До сих пор пустотная броня такого уровня мне в руки не попадала, и прямо руки чесались немедленно залезть в настройки, дабы выяснить в каком направлении развивалась военная наука эти сто с лишним лет.

Усилием воли отодвинул хотелки на задворки сознания. Дроиды мигом демонтировали кофры, и уволокли в пока еще не заполненный и на половину контейнер.

Мне же в тесных внутренностях фрегата больше осматривать было нечего. Обитаемый модуль судна едва-едва превышал по объему зал с бассейном на моей временной базе внутри осколка «Мегатрона». Я уже собрался было вернуться на челнок — не хотелось надолго оставлять чужого человека наедине с навигационным компьютером маленького кораблика — но тут поступил вызов от «муравьев» занимавшихся демонтажем сохранившихся лазерных турелей. С внешнего корпуса, конечно.

Конструкция неизвестного мне ни по одной базе связанной с устройством звездолета назначения размещалась возле верхних тепловых излучателей. Наука будущего, конечно, поражала воображение жителя Земли двадцать первого века, но и теперьпроблема отвода излишков тепла из обитаемого модуля корабля осталась вполне актуальной. Единственное новое, что я выискал в схемах — так это сверхэффективный теплоноситель, способный переводить в инфракрасное излучение просто чудовищное количество тепловой энергии. Однако и для его работы требовалось устанавливать на внешнем корпусе звездолета что-то вроде радиаторов. Этакие модерновые решетки, пронизанные сотами, по которым тек хладагент.

Ну тут-то все понятно, и конструкция теплового сброса описана сразу в нескольких базах знаний. А вот нашлепка, обнаруженная дроидами — она была чем-то совершенно новым, а поэтому невероятно любопытным.

Тем более что ни единого силового кабеля к этому устройству не вело. Только несколько шлейфов управления. Довольно необычно, особенно если участь, что признаков наличия собственной, автономной энергетической установки я не нашел.

После демонтажа нашлепки с поверхности фрегата обнаружилась табличка складского учета и сведениями о производителе. Какой-то дом. Заводы кого-то из обширной имперской аристократии. Слава Богу, хоть цифровой код изделия соответствовал стандартам Содружества. Я понадеялся, что сканер в трюме челнока скажет о любопытной находке больше лаконичного шилдика, и приказал дроидам тащить непонятную железяку на борт «Буси».

Складской сканер, честно приватизированный из прежде принадлежавшего Шарику жилого модуля, действительно сумел выдать хоть какую-то информацию. «Док-фабрика нано-ботов военного назначения» — прочел я на экране карго-планшета, и аж задохнулся от радости. Вот это находка! Удача с большой буквы обнаружить этакое вот чудо в груде обычного металлолома. А если еще окажется, что эта фабрика новейшая сверхсекретная разработка акбаррских инженеров, так и того пуще!

Сколько тогда этот «грибок» может стоить⁈ Ну уж никак не меньше нескольких сотен миллионов. Дело было за малым: требовалось максимально точно определить назначение домика для микроскопических наноконструктов. И кто, здесь, на Надежде, кроме сестер Геи мог мне в этом помочь? Не экипаж же имперского уничтожителя просить поделиться сведениями, наверняка составляющими военную тайну.

— Нано-боты? — вскинула серебряные бровки Селена. — Военные? И ты притащил это на борт челнока? Ты это не из боеголовки торпеды выкрутил? Точно⁈ Жаль…

— А чего такого-то? — все еще не осознавая суть проблемы, вскинулся я. — Ну, наноконструкты. Военные. Наверняка дорогая и полезная штуковина… И не из торпеды. Не имею обыкновения пилить всяческие бомбы…

— Бомбы? — пуще прежнего удивилась девушка, продолжая что-то тщательно выискивать на моем лице. — Пилить?

— Ну знаешь? Два умматара пилят термоядерную бомбу. Это видит окси и кричит: что же вы делаете, глупцы⁈ Она же взорвется! — хихикнул я. — Ну и чего? — отмахиваются те. — У нас вторая есть.

— Смешно, — не сделав и попытки изогнуть губы в улыбку, признала Селена. — Ты нашел две фабрики неопознанных нано-ботов?

Боги! Она сделала это⁈ Она, сестра Геи, монашка, член таинственной и многоликой организации — та, от кого этого совершенно нельзя было этого ожидать — шутила?

— Не обижайся, — несколько смущено выговорила она, подходя ближе. Совсем близко, так что ее грудь уже касалась моей. И легонько провела теплой мягкой ладошкой мне по щеке. — Все время забываю, насколько далека твоя забытая колония от Содружества.

— Ха-ха, — неожиданным для самого себя, глухим бархатным голосом сказал я. — Я не обиделся.

А после, не встречая сопротивления, крепко прижал девушку к себе, и поцеловал. И был этот поцелуй самым желанным, самым сладким в моей жизни.

Спальная платформа оказалась маловатой для двоих. Но мне это казалось даже забавным и невероятно трогательным — лежать рядом с потрясающе красивой девушкой. Ощущать кожей тепло ее тела. Вдыхать ее запах. Исследовать руками каждый изгиб безупречной фигуры. Удивляться полному, кроме головы, отсутствию волос; включая малюсенькие ворсинки на конечностях. Убеждать себя, ежесекундно, ежеминутно, что это не сон. Что фантастическая, нереальная, обликом схожая со статуэткой, инопланетянка действительно нежится в моих объятиях.

— Ты удивительный человек, Максим, — после очередного, быть может, десятитысячного, поцелуя, с неожиданным жаром в голосе заявила невероятная Селена. — Добрый. Ты добрый! Ты знаешь это, пришелец? Знай! Ты — добрый!

— Это плохо? — улыбнулся я.

— Глупый, — она распахнула глаза во всю ширь. — Конечно же, нет. Не плохо. Странно. Да! Необычно и странно. Мы живем в слишком жестоком мире. Люди,