Дикая Морковка - Эльвира Барякина

Народ напряженно смотрел за ее манипуляциями.

— Надо зажигание включить! — посоветовал только что подошедший Серега. Он немного умел водить машину, и решил, что в данном случае надо действовать по аналогии.

— Ой, ну Сережа, — недовольно обернулась на него Санька, — ты только и можешь, что советовать! — Ее теперь все время раздражало его присутствие. Развел тут, понимаешь ли, строительных Оль, и еще смеет кого-то учить!

Гагарина тем временем подробно осмотрела всю приборную панель в поисках включателя зажигания.

— Да ключ вставь! — не унимался Серега. — Дай, я все сделаю!

Но Гагарина и сама уже во всем разобралась. Мотор неожиданно взревел. Воспользовавшись благоприятным моментом, она потянула за какой-то рычаг, потом покрутила руль, потом опять что-то нажала… Но катер, вместо того, чтобы поехать вперед, почему-то двинулся назад.

— Тормози! — завопил Сальери. — Передерни рычаг!

— Какой?! — закричала в ответ Гагарина.

— Вон там фигня такая есть!

— Сами тогда водите! — отозвалась в сердцах она, пытаясь совладать с передвигающейся раком посудиной.

— Руль выкручивай! На тормоз дави! Глуши вообще двигатель! — изо всех сил советовал народ.

Наконец после невероятных усилий Гагарина даже смогла более или менее ровно ехать задом.

— У меня получается! — возликовала она.

Все бежали за ней вдоль берега и размахивали руками.

— Она вполне может таким макаром и до Гороховки добраться! восхищался однокурсницей Серега.

— А может, все-таки попробовать ехать… э-э… по-нормальному? произнес с сомнением Мухин. Но его никто не слушал. Сердце каждого ликовало: выход был найден.

— Отлично! — провозгласил Вадик, бежавший впереди всех легкой спортивной трусцой. — Теперь давай тормози, мы загрузим тебе Пал Палыча, ты довезешь его до Гороховки и позовешь кого-нибудь на помощь!

— Не надо Пал Палыча! — запротестовала Гагарина, продолжая пятиться задом. — А вдруг он пахнуть будет? И вообще как вы себе это представляете? Я приеду в милицию и скажу: «Вон у меня там покойник в катере лежит, забирайте»?

— Ну ладно, тогда просто тормози.

Стараясь тщательно выруливать, Гагарина покосилась на бегущих.

— А как надо тормозить?

— Не знаю! — ровно дыша, отозвался Вадик. — Сейчас народ спросим.

Народу было трудно не отставать от катера. Все сбились в кучу и уже задыхались от бесконечного преодоления каменных завалов.

— Эй! — крикнул Вадик. — Кто знает, как надо тормозить?

— Как-как… Тормозом! — отозвалась Рая, плетущаяся где-то в самом хвосте.

— Там наверняка какая-нибудь специальная педаль есть! — указал Серега. — Только не перепутай с газом!

Но было поздно. Гагарина что-то надавила, и катер, радостно взревев, помчался вдаль по волнам.

— А-а-а! — завопили все разом и остановились. Запыхавшийся Сальери шмякнулся на землю, пытаясь отдышаться. Рая с разбегу врезалась в него, упала и завопила еще громче:

— Ты, бомбовоз, что, с глузду сдвинулся? Вали отсюда!!!

— Надо догонять! — призвал Вадик и, никого не дожидаясь, побежал следом за скрывшимся за косой катером.

Когда все остальные добрались до поворота, их глазам предстало просто удручающее зрелище: судно перевернулось и, пуская пузыри, шло ко дну. А на берегу сидела мокрая Гагарина и рыдала в объятьях Вадика.

Санька подбежала к ним, присела на корточки.

— Ну ты чего? Ты чего?

Та вытерла слезы, повернула красное, заплаканное лицо.

— Я катер потопила… Он вдруг как поедет не туда, куда надо! Я руль выкручиваю, а он опять в строну… Смотрю: сейчас врежется в камень… Ну я на ходу и выпрыгнула… Вон теперь чего…

Гагарина указала на разбитую коленку. Санька поспешно обняла ее.

— Ладно, ладно… Как-нибудь справимся… Не реви.

Столпившейся рядом народ сокрушенно качал головами.

— Бли-и-ин! — тихонечко простонала Райка. — Трындец котенку!

— Передохнем все, как древние греки, — подтвердил Сальери.

Но остальным не хотелось верить в такие печальные последствия.

— А может, попытаться поднять его, а? — проговорил Серега. — Если всем дружно навалиться, то…

— Ничего не выйдет, — закончил за него Мухин. — Он же теперь весит… э-э… черт знает сколько… с учетом давления воды… Тут подъемный кран нужен.

Тем не менее мальчишки разделись и попытались понырять на месте катастрофы, но упорство было вознаграждено только дополнительными синяками и царапинами на телах старателей.

— Ладно, — сказал Вадик, махнув рукой. — Пошлите в лагерь. Все равно гиблая затея.

На сердцах было тяжело. Рая и Серега вели Гагарину под руки. Ей было стыдно смотреть в глаза человечеству, хотя ее никто и не ругал. Сальери, правда, попытался бубнить себе что-то под нос, но тут же получил за это от общественности.

Вадик шел впереди траурной процессии. Санька догнала его, заглянула искательно в глаза.

— Ну, что делать будем?

Но он лишь сокрушенно покачал головой.

— Надо заняться медитацией.

Санька в недоумении наморщила нос.

— Что?

Вообще-то ей так хотелось, чтобы Вадик взял на себя командование всей этой разношерстой толпой, подчинил ее своей воле, научил быть сильными, придумал бы чего-нибудь. А она была бы его Любимой Женщиной. Это было бы супер-круто и романтично. Но Вадику почему-то не хотелось командовать. У него на все вопросы был один ответ: «Молиться надо». Что за фигня? А сыт-то чем он будет? Медитациями своими? В общем, поднебесной душе Вадика было явно тесно в том геройском обличии, куда Санька мечтала его поместить.

— Вадь, а Вадь… — нерешительно позвала она, все же пытаясь пробудить в нем хоть что-нибудь полководческое и рыцарское. — А ты бы человека мог убить из-за женщины?

Вадик с явным сожалением посмотрел на нее.

— Я же тебе объяснял: грех даже мясо животных есть… А убийство — это вообще…

Но его миролюбие только расстраивало.

— Ну а если бы на меня кто напал? — не унималась Санька, все же надеясь услышать нужный ответ: «Для тебя — все, что хочешь, дорогая! Хочешь — в тюрьму пойду, хочешь — расшибусь в лепешку!»

А упрямый Вадик все равно гнул свое:

— Никто бы на тебя не напал!

— Да-а?! А вон Костик сегодня меня чуть не скинул в пропасть! И будь у тебя ружье, ты бы что, как этот придурок Андрюшка, отдал его?!

Вадик остановился, в недоумении глядя на нее.

— Не знал, что ты такая кровожадная…

Санька поняла, что сморозила глупость и потенциальный бой-френд, того гляди, канет в небытие.

— Я не кровожадная! — поспешно заверила она. — Я просто за справедливость!

Но Вадик не стал дослушивать и принялся подниматься к своей палатке, а Санька мысленно прокляла свой язык, который все время вредил ее личной жизни.

Весть о потопленном катере окончательно подорвала веру экспедиции в светлое будущее. Алену же это известие сразило просто наповал. Будучи человеком сугубо мирным, она, тем не менее, очень сильно разругалась и даже хотела отказаться варить ужин таким дуракам. Однако ей все же пришлось возвращаться к своим кастрюлям хотя бы ради того, чтобы самой не голодать.

За ужином все единогласно решили, что ввиду чрезвычайного положения на всякий случай надо выставлять ночной дозор: от Костика можно было ожидать всего, чего угодно. Мухин, правда, утверждал, что против ружья не попрешь, но все ему сказали «фи», а Рая обозвала трусливой рожей.

Сторожить лагерь назначили Вадика с Андрюшкой. Кандидатуру последнего предложила Алена. Этим она хотела воспитать в брате хоть какие-то положительные качества. На том и порешили. Дежурные остались у костра, остальные с несколько виноватым видом поплелись к своим палаткам.

Саньке не спалось. В головах шумно возился и присвистывал носом Данилка. Рая томно ворочалась, пребывая в объятьях какого-то эротического сна. Ася выставила в сторону Саньки свои коленки, и та постоянно натыкалась на них как на противотанковые заграждения. Ей все время думалось о Вадике. Все-таки он такой необычный, такой интересный… До вчерашнего дня Санька была убеждена, что мужики как нация выродились совершенно: все какие-то заморенные и полудохлые. Про ум и душевную красоту вообще говорить не приходится. Но так как влюбляться все равно в кого-нибудь надо, Санька пыталась выбирать себе лучшее из худшего и кое-как обустраивала свою личную жизнь. А тут ей попался такой непорочный ангел. В Санькиной памяти вдруг всплыла поэма Лермонтова про Мцыри, и она тут же решила, что Вадик очень похож на сего литературного героя. Этакая поэтичность! И вся его философия очень правильная и оригинальная. Только вот надо убрать из нее воздержание и вегетарианство, и тогда совсем будет хорошо. Санька в этом случае тоже могла бы к ней присоединиться. Они бы с Вадиком поженились и просвещали народ, как правильно жить, и были бы духовными учителями. А может быть, даже народными целителями.