Улицы Севильи - Айгуль Иксанова

— Какая она?

— Представь себе лавину чувств, поток, струящийся через твое сознание каждую секунду. Сколько мыслей, эмоций посещает тебя каждый день, каждый месяц, каждый год? Закрой глаза и представь себе этот поток. Боль, огорчение, радость, увлечения, интересы, влюбленность, несчастья, раздражение, зависть, проблемы, веселые случаи, новые знакомые, друзья, ссоры, предательство, возможности, шансы, угрозы, перемены и плюс ко всему исцеляющее воздействие времени, стирающее события из твоей памяти, убивающее силу воспоминаний, делающее безразличным то, что когда-то казалось жизненно важным, уничтожающее прошлое, — всесильное. И над всем этим есть чувство, остающееся неизменным, чувство, заработанное годами, подаренное судьбой, чувство, пред которым отступают любые проблемы и любые несчастья, пред которым бессильно даже время. Ты думаешь: а если бы вдруг произошло это? А если этот человек поступил бы так? И представляешь невообразимые, ужасные поступки, а потом понимаешь, с некоторым отчаянием, что это ничего бы не изменило. Долг, честь, страх, совесть, разум — уже не имеют значения, все отступает. И, кстати, не так уж и важно, с тобой этот человек или нет. Расстояния здесь тоже бессильны. Настоящая любовь абсолютна и вечна.

— Как Сфинкс?

— Как Сфинкс. Но это чувство на первых порах сложно заметить. И оно встречается довольно редко. Один раз в жизни каждого человека. Нет, может быть и чаще. Но может и не встретиться никогда. Если душа мертва, холодна, закрыта… Кстати, я говорю не только о любви между мужчиной и женщиной, я говорю о любви в целом. Пример?

Девочка кивнула.

— Страница четыреста тридцать один.

Трое молодых охотников расположились у костра, протянув к огню озябшие руки. Рядом, на вбитых в землю кольях, сохли их промокшие куртки. Напротив сидел старик, у которого они собирались остановиться на ночлег. Старик что-то рассказывал, говорил он тихо, но молодые люди внимательно слушали его.

И Настя услышала притчу, повествующую, как ни странно, вовсе не о любви.

— Высоко в горах, среди камней и высохших деревьев, в стороне от дорог стоял маленький деревянный дом, от него веяло покоем и тихим счастьем. В этом доме жила семья: старик отец и два его сына. Потом один из сыновей, старший, женился, и у него, в свою очередь, родился сын. Вся семья любила мальчика, все заботились о нем. Дед учил его мудрости, рассказывая о своих прожитых годах, передавая накопленный опыт маленькому внуку, мать души в нем не чаяла, отец и дядя стремились сделать из него настоящего мужчину. Мальчик не знал другой жизни и был счастлив в мире своего прекрасного детства. Он любил горы и знал их, любил свой маленький домик и своих родных, здесь он был защищен от всех жизненных невзгод и всегда мог найти приют. Потом ему исполнилось семнадцать, и родители поняли, что не могут больше держать его рядом с собой. Мальчик должен получить хоть какое-то образование, овладеть каким-нибудь ремеслом, жениться, познать мир, жизнь. Поэтому они отправили его в город, хотя ближайший город находился далеко. И сын, уходя, обещал им вернуться как можно скорее, а они обещали всегда ждать его возвращения. Он покинул горы, учился, работал, перебирался из города в город и, познавая окружающий мир, забрался далеко от родных мест. Потом он встретил хорошую девушку и женился на ней, но всегда помнил о родительском доме, собираясь вернуться туда. И вот наконец он взял свою жену, и они отправились в обратный путь, но корабль, на котором они плыли, во время шторма потерпел крушение. Мало кто спасся, погибла и его жена. Сам юноша остался жив, но волной его сильно ударило о кусок корабельной мачты, и когда он очнулся, то обнаружил, что не помнит ровным счетом ничего. Он не помнил своего имени и своего возраста, не помнил своей жены и не помнил своего прошлого. Единственное, что оставалось ему, — это начать жизнь заново, с чистого листа. И он продолжал жить, продолжал работать и не помнил старого, но лишь одна мысль не давала ему покоя. Он знал, что где-то в горах есть дом, где его любят и ждут и всегда будут ждать, дом, где он когда-то был счастлив, дом, куда он должен вернуться. Он знал, что только в этом доме найдет приют, что в этом доме — его место, и только там он может обрести покой и счастье. Он не помнил, кто ждет его в том доме, но помнил, что обещал вернуться. И долгие-долгие годы потратил он на поиски, но всякий раз оказывалось, что пришел он не туда, что это не то место, которое он оставил, не тот дом, который он искал. Он не помнил, как выглядит тот дом, он просто знал, что там все — родное и знакомое, ведь там его ждали. Однажды, спустя много лет, он случайно оказался в горах, где жил когда-то. Он уже не искал, уже отчаялся, просто бродил по горам в поисках дичи, ближе к старости он стал охотником. Опустился на камень отдохнуть, как вдруг странное воспоминание возникло в его сознании. Он не мог сказать, что именно — вид, запах, звуки, но что-то показалось ему знакомым, и он понял, что когда-то раньше был здесь, давно. Поднялся и пошел по дороге. Старый охотник долго шел по камням, дорога давалась ему нелегко, было жарко, на плече — тяжелая сумка. Но он продолжал идти, он знал, что теперь это уже завершение долгого пути длиною в жизнь. Он прошел слишком много дорог, слишком часто падал и поднимался, чтобы остановиться теперь. И вот под конец дня, когда солнце уже садилось, он свернул с дороги, и в стороне, высоко на горе, увидел тот самый дом, который искал так долго. Дом, где его ждали. Слезы навернулись на его глаза, и он остановился.

«А вдруг там никого нет?» — испуганно подумал старик, но потом снова закинул на плечо свою сумку и принялся карабкаться вверх. Оставалось совсем чуть-чуть…

Наконец он добрался до дома, и навстречу ему со скамейки, стоявшей под окошком, поднялся очень старый человек, брат его отца, дядя, единственный, кто остался в живых из его семьи.

— Ну, вот и ты наконец-то! — улыбнулся он. — Видишь, я все еще жду тебя…

И, приблизившись, он крепко, насколько позволяли силы, обнял племянника.

— Добро пожаловать домой, сынок! — прошептал он, и к бедному страннику вернулась память, и он вспомнил все. Он наконец-то обрел приют, который искал так долго, обрел покой и счастье. Ему обещали, что его будут ждать, и его ждали. А он обещал вернуться — и вернулся. Его путь закончился. Он снова был дома.

— Так и каждый из нас, — продолжал старик, — ищет дом, потерянный когда-то, у каждого есть свое место на этой земле, и лишь попав туда, он может быть счастлив по-настоящему. Но путь долог и часто приводит нас совсем не туда, куда мы шли.

Ведь мы не помним дороги.

Настя закрыла Книгу книг и с удивлением посмотрела на Учителя.

— Кажется, мы ошиблись страницей, — рискнула заметить она, — здесь не про любовь.

Учитель скептически взглянул на нее.

— Хочешь прочесть еще раз или все-таки научишься думать головой?

Девочка закусила губу и задумалась.

— Как же искать, когда не помнишь ничего? — спросила она после нескольких минут напряженного молчания. — Есть ли какие-то признаки, указывающие на близость того места, которое ты ищешь?

— Когда ищешь дом, лучше всего вспоминать окружающий пейзаж, звуки, указатели на дороге, — был ответ Учителя. — Когда ищешь человека, лучше всего слушать его слова. Слова — материализованные мысли. Если он мыслит неверно — его слова будут настораживать тебя, возмущать спокойствие твоего поля, так сказать, раздражать. Убивать постепенно. И наоборот, чужие слова могут усиливать твою энергию, могут поднять твой упавший дух, вернуть тебя к жизни. Но ты поймешь, что нашла то, что искала, только когда найдешь. И то, скорее всего, не сразу. А теперь, пожалуй, поговорим по делу. Довольно романтики. Пора рассмотреть любовь как субстанцию, как великую силу, способную менять скорость движения. Способную привести к точке Ноль.

— Я где-то читала, что Бог есть любовь, но не понимала и не понимаю этого, — робко сказала Настя, ей неловко было признаваться в собственном невежестве, но Учитель, казалось, даже не заметил сказанной ею фразы. Он только поправил чуть съехавшую набок чалму и продолжал:

— То чувство, которое мы обсудили, истинное значение этого слова, не содержит и частицы мира теней. Это светлое чувство, ориентированное лишь на добро. Оно единственное абсолютно и прекрасно одновременно. Это парадоксально, это противоречит всем законам мироздания, но это так. Потому что оно и есть мироздание. Когда такая любовь направлена лишь на одного человека, слегка изменяется скорость движения души любящего. Поэтому издревле известно, что любить самому гораздо лучше, нежели быть любимым. И это верно, ведь любящий человек становится добрее, мягче, счастливее. Он уже не способен совершать плохие поступки, он слишком счастлив, слишком много значит для него его чувство. Но когда это чувство растет, достигая своего абсолютного значения, оно может принимать и другие формы. Слушай внимательно: в случае, если сила любви, создаваемая в твоей душе, со всей своей полнотой, направлена уже не на одного человека, а на всех, на весь мир, на все происходящие в нем события, на все предметы, — я, разумеется, не говорю о «поющей душе» под воздействием эмоций или большой удачи вследствие внезапно свалившегося счастья, я говорю о постоянном, устойчивом отношении к миру и к жизни, — так вот, когда твоя душа полна любви ко всему, когда в твое сознание не может просочиться ни одна мысль, принадлежащая миру теней, тогда скорость движения как твоей нематериальной души, так и твоего материального тела увеличивается до бесконечности, до сверхскоростей, развить которые иным путем не представляется возможным, ты достигаешь точки Ноль. Ты становишься абсолютным. Звучит неправдоподобно, в это можно не верить, но многие святые достигали этого. Конечно, религиозный путь не единственный, есть и другие, но это сложно. И нельзя уложиться в одну-единственную жизнь, их требуется бесчисленное множество, а процент таких достижений ничтожен.