Рынок удобных животных - Катя Крылова

В 1990–2010‐е годы, в процессе исследований влияния тактильной терапии на недоношенных детей, Тиффани Филд доказала, что прикосновения почти так же важны для развития младенцев, как и питание97. Ее открытия стимулировали интерес к изучению массажа и других практик тактильного воздействия как способов лечения симптомов самых разных заболеваний – от СДВГ до диабета. Результаты исследований Филд, а также сравнение уровней агрессии подростков в культурах с дефицитом прикосновений (Великобритания, США) и традиционно тактильных культурах (Франция, Уганда, Индия) позволили рассматривать сенсорный голод как важный фактор психического здоровья98. Согласно Филд, помимо питания и физических упражнений каждому человеку необходима ежедневная доза прикосновений. Тактильный контакт снижает уровень кортизола, гормона стресса, способствует нормализации мозговых волн, дыхания, сердечного ритма и даже иммунной системы99. Между тем тактильное взаимодействие между людьми продолжает подвергаться социальной стигматизации как возможное проявление сексуальных импульсов. Чтобы избежать возможных обвинений в насилии, детские сады и школы вводят запреты на тактильный контакт, в том числе между детьми. Несмотря на то что прикосновения необходимы им для выживания и формирования здоровых представлений о любви и привязанности100, современные родители тоже стараются сдерживать импульсы к тактильному контакту – по словам Филд, на фоне превращения прикосновений в табу родители занимаются самодиагностикой и переживают, что желание прикасаться к ребенку может быть понято как проявление полового влечения101. В этой ситуации и дети, и взрослые компенсируют дефицит тактильности за счет животных-компаньонов (прикосновения к которым свободны от неудобного подтекста) и полимерных жвачек для рук – Филд считает, что популярность в США антистрессовых сквишей и слаймов связана с недостатком прикосновений102.

Принцип минимальных прикосновений уже стал частью глобальной культуры как компонент делового этикета и норма вежливого поведения в публичных пространствах перенаселенных городов. Активные прикосновения подчинены строгим регламентам – достаточно вспомнить осия (от японского 押す – «толкать»), сотрудников токийского метро и железных дорог, которые заталкивают пассажиров в переполненные вагоны, прикасаясь к их спинам – наименее стигматизированному участку тела. Побывав на приеме у врача в японской провинции, я поняла, что и эта область вынужденных прикосновений подчинена правилам – контактный осмотр проводится строго в присутствии медсестры, которая берет на себя манипуляции с нижним бельем и легкими толчками указательного и среднего пальцев приводит тело пациента в нужное положение.

В последние десятилетия развитие интернет-коммуникации, культура самозамкнутого индивидуализма, распространение уединенного образа жизни и снижение сексуальной активности многократно усугубили дефицит прикосновений. Состояние постоянного нервного возбуждения как следствие воздействия информационных и визуальных сигналов обостряет потребность в физическом контакте, а эмоциональная усталость побуждает выбирать быстрые и легкие способы снятия напряжения, в том числе контакт с животными. Из-за хронических переработок, недостатка времени и денег немногие из нас могут позволить себе утолять тактильный голод с помощью альтернативных методик – регулярных расслабляющих ванн, мануальной терапии, плавания, сеансов массажа или занятий керамикой. В период пандемии для многих одиноких людей животные-компаньоны остались единственным источником живых прикосновений.

Профессионалы зооиндустрии и специалисты по человеческим ресурсам уже оценили и с успехом эксплуатируют терапевтический эффект тактильного контакта с трогательными животными. Они устраивают сеансы снятия стресса, приглашая в офисы и учебные заведения социализированных собак, готовых к прикосновениям и объятиям посторонних. Лицами контактных сессий с животными выступают большие альбиносы мохнатых пород и золотистые ретриверы (в противовес черным собакам, которых из приютов забирают редко)103. Офисы многих западных корпораций перешли к формату pet-friendly, как и некоторые московские компании: благодаря контакту с животными сотрудники чувствуют себя как дома и не торопятся уходить с работы. В то же время в офисном опенспейсе собаки могут подвергаться тактильной перегрузке. Городская инфраструктура в целом, включая рестораны, магазины и такси, становится терпимее к животным-компаньонам, хотя многие общественные заведения все еще настаивают на наличии намордников. Правда, теперь это правило звучит все реже: крупных собак становится меньше, а трудно преодолимое желание прикасаться к их уютным телам компенсируется миниатюрными животными, воплотившими идею Дин о крошечных наггетсах удовольствия.

Итак, хронический дефицит прикосновений, нервное возбуждение, чувство нестабильности, кризис внимания и многие другие факторы влияют на перепроизводство животных-компаньонов и появление новых способов радикальной трансформации их тел. Ориентация рынка на миниатюрных кошек и собак способствует росту спроса на диких животных карманного формата. Как симптом изменений в образе жизни, приоритетах и желаниях людей потребность в питомцах-психотерапевтах продолжает стимулировать расширение ассортимента удобных животных с тактильными и визуальными характеристиками антистрессовых игрушек. Уже сегодня свободные животные с трогательной внешностью и приятными на ощупь телами становятся потенциальными объектами приручения и миниатюризации – вполне вероятно, что уже скоро в зоомагазинах появятся карманные вомбаты, развлекающие владельцев квадратными фекалиями, и компактные выдры, которым достаточно купания в ванной малогабаритной квартиры.

Руководством к преобразованию животных-компаньонов в фармакологические препараты против стресса служит профиль потенциальных покупателей. Он характеризуется, с одной стороны, отсутствием времени, энергии, лишних квадратных метров, семьи и возможности планировать свою жизнь на пятнадцать лет вперед; с другой – развитием психических и поведенческих расстройств, которые, помимо прочего, влияют на уровень внимания к потребностям животных-компаньонов и способность к сосредоточенному взаимодействию с ними. В таком контексте задача формирования глубокой привязанности становится очень сложной. Это не значит, что депрессию, СДВГ и другие диагнозы стоит считать противопоказанием для жизни с животным-компаньоном. Тем не менее решение взять ее или его в приюте или купить не может быть спонтанным и ориентированным на получение удовольствия – статистика брошенных животных побуждает брать в дом кошек и собак в ответ на их потребность в опеке.

Эффективная забота о своем здоровье в рамках неолиберальной культуры позиционируется как личная ответственность каждого из нас – пока это отношение к психическим и эмоциональным расстройствам не изменится, ни один, даже самый удобный кот не сможет вылечить депрессию. В условиях интенсивной чувственной стимуляции и других явлений цифрового изобилия заботу о себе бессмысленно перепоручать животному-компаньону, игнорируя дисциплину внимания, баланс активностей и профессиональную помощь. Несмотря на это практика использования кошек и собак для снижения стресса поддерживается средствами массовой информации, психотерапевтами и даже некоторыми приютами – потребность в психологическом комфорте считается достойной причиной для «укотовления». На фоне популяризации антистрессового потенциала кошек и собак желание построить «аутентичные эмоциональные и социальные отношения с [ними], отличные от тех, что связывают [нас] с людьми» – редкий мотив для формирования межвидовых союзов104. Пока отношение к животным как ресурсу для удовлетворения человеческих потребностей остается нормой, единственным фактором, который сдерживает рост популяции кошек и