Трижды до восхода солнца - Татьяна Полякова

— Ее тачка? — спросил Димка.

— Понятия не имею.

Я направилась к машине, но Димка вновь меня остановил:

— Давай за мной.

Двигаясь по противоположной стороне переулка, мы поравнялись с забором, перешли дорогу и оказались в узком пространстве между кустами и этим самым забором. Я хотела съязвить, что мой спутник легких путей не ищет, но, взглянув на его физиономию, прикусила язык. Он был чем-то здорово обеспокоен, нечто похожее на предчувствие к тому моменту и у меня появилось. Я следовала за Ломакиным, стараясь ступать осторожно, обходя торчащие ветки и горы мусора, скопившиеся здесь за лето.

Наконец мы приблизились к машине, «Рено» темно-зеленого цвета. Под ногами угадывалась тропинка, вот только никуда она не вела, заканчивалась прямо перед забором, должно быть, раньше, до того как забор появился, тут был проход в соседний двор. Но подобные догадки сразу меня оставили, потому что Димка чертыхнулся, и я, проследив его взгляд, едва не заорала. И было с чего. Юдина сидела, прислонясь к забору на подмерзшей земле. Ноги как-то странно подвернуты, руки висят плетьми, голова свешивалась на грудь. Она была похожа на большую куклу, которую выбросили на помойку за ненадобностью. Ломакин шагнул вперед, заслонив собой Юдину, и я смогла перевести дух, но облегчение длилось недолго, потому что Димка шепнул:

— Поздравляю, у нас труп.

В узком пространстве встать рядом с ним было невозможно, да и не возникло у меня желания проверять его слова.

— Может, она просто без сознания?

— Говорю тебе, это труп, — разозлился он. — Сматываемся отсюда.

Он развернулся и сделал шаг, я попятилась, едва удержавшись на ногах, Димка схватил меня за локоть, принуждая двигаться. Через несколько секунд мы выбрались из кустов.

— Надо вызвать милицию. И «Скорую», — сказала я. Соображала я в тот момент не то чтобы хорошо, но совсем головы не теряла, оттого и вспомнила про неотложку.

— «Скорая» ей не нужна, а менты не нужны мне, — проворчал Димка.

— Уезжай, а я останусь.

— Не дури. Зачем тебе заморочки с ментами? Завтра весь город будет обсуждать это убийство, и твоему отцу…

— Убийство? — глупо переспросила я.

— По-твоему, она сама в кусты залезла, чтобы тихо скончаться?

Тут пришла моя очередь чертыхаться. Димка, конечно, прав. Папа не придет в восторг, если выяснится, что я в который раз оказываюсь рядом с трупом. Однако бежать отсюда сломя голову я не спешила.

— Надо здесь все осмотреть.

— Спятила? В любой момент…

Не слушая его, я направилась по переулку. Димка, матерясь, припустился следом. На то, чтобы обследовать окрестности, ушло не больше десяти минут. За деревянным забором оказался брошенный дом, двухэтажный особняк с растяжкой на фасаде «Культурное наследие. Охраняется государством». Чуть ниже — «Реконструкция». Растяжка успела пообтрепаться, а краска стерлась, некоторые буквы скорее угадывались. Таких зданий в центре города было предостаточно, они потихоньку ветшали, а когда становились больше похожи на руины, их сносили без лишнего шума и строили очередной бизнес-центр. Юдина, кстати, неоднократно писала об этом, еще пару дней назад я просматривала подборку ее статей, в которой звучало отчаянное «доколе», и, несмотря на некоторую истеричность повествования, не могла не признать ее абсолютную правоту.

Окна здания закрывали решетки, арочный проход забит досками, но их успели оторвать. К нему я и направилась.

— Куда ты? — зашипел Димка, однако и в этот раз последовал за мной.

Мы оказались в захламленном дворе, кучи щебня с двух сторон, перевернутый мусорный контейнер. Я шла к забору по тропинке, на которую обратила внимание еще раньше. Забор в некоторых местах успел завалиться. Две доски держались на честном слове, такое впечатление, что их вырвали, а потом кое-как пристроили на место. Я попыталась сдвинуть одну из них, она легко поддалась. В образовавшуюся дыру без труда можно было пролезть, делать этого я не стала, но в дыру все-таки заглянула и увидела в нескольких метрах левее труп Юдиной. К сожалению, видеть трупы мне и раньше приходилось, но от этого мороз шел по коже, и вновь я подумала, что она похожа на сломанную куклу.

— Он поджидал ее здесь, — возвращая на место доску, тихо сказала я, скорее просто думала вслух, но Димка, конечно, услышал.

— Сыщик доморощенный, сматываемся отсюда, не хватает только, чтоб нас тут застукали.

— Ты был знаком с Юдиной?

— Конечно, нет.

— Тогда чего ты так боишься?

— Не хочу неприятностей. Прикинь, какой визг завтра поднимут журналюги, ментам понадобится козел отпущения, а тут я. Просто подарок.

— А что, если он прячется в доме? — нахмурилась я, разглядывая историческое наследие.

— Кто, убийца?

— Времени у него было немного, а мы никого не встретили по дороге сюда.

— Времени у него было достаточно. Зачем ему соваться в переулок? Он мог спокойно выйти к старому цирку.

Разумеется, и тут Димка оказался прав. Отсюда до цирка быстрым шагом пять минут, а там оживленный проспект, вряд ли кто обратит внимание на одинокого прохожего. Ломакин решительно схватил меня за руку и потащил к арке. «Парковка между забором и офисом, — лихорадочно прикидывала я. — Офис вплотную примыкает к соседнему зданию, его глухая стена повернута к парковке. Выехать можно только в переулок, который заканчивается тупиком: еще одним историческим наследием с металлическим забором». Когда мы миновали арку, Димка немного успокоился, что позволило мне не спеша оглядеться. Узкая улица вела к цирку. Прямо напротив стройка, забор здесь солидный, из бетонных блоков. Дальше шестиэтажное здание, новое, с объявлением о продаже квартир. Со стороны исторического наследия два новеньких особнячка, и тут без заборов не обошлось. Даже если убийца не спеша здесь прогуливался и тогда маловероятно, что кто-то его заметил. Возможно, сторож на стройке, но для этого ему надо находиться как минимум на третьем этаже. Идеальное место для убийства. Мы вернулись в переулок и ускорили шаг.

— Идем дворами, — ворчливо сказал Димка, и мы нырнули в ближайший.

Путь в обход занял куда больше времени, но через пятнадцать минут мы были возле супермаркета.

— Здесь должен быть телефон, — сказала я, оглядываясь.

— Забудь об этом. Баба мертвая, понимаешь? Вполне может полежать немного, пусть ее найдет кто-то другой.

— Выстрела мы не слышали… — упорствовала я в своих догадках.

— Никто и не стрелял. Глаза у нее выпучены и рот открыт, — Димка невольно поежился. — Садись в машину. — Я села, и он занял водительское кресло. — Значит, так, если на нашу тачку кто-то обратил внимание, там, возле редакции, скажешь, что мы поссорились. Ты хотела выйти и попросила машину остановить, я уговаривал тебя не валять дурака. В конце концов уговорил. Мне надо было кое-что купить, и мы поехали в супермаркет. Я пошел в магазин, а ты ждала в машине. Потом я отвез тебя домой. Все поняла?

— Мне не по себе, что мы оставили ее лежать там, — честно призналась я.

— Черт, сколько можно повторять одно и то же? Она тебе что, родственница? Подруга?

— Не ори.

— Не буду. Подумай сама, как ты объяснишь, с какой стати наблюдала за Юдиной, да еще потащилась на парковку проверять, что она там делает так долго?

Объяснить все это и вправду затруднительно, без того, чтобы не впутать Агатку и ее одноклассника. Вряд ли их порадуют мои откровения. Серегу-то уж точно.

Димка молчал всю дорогу, но, сворачивая во двор моего дома, вдруг сказал:

— Фенька, не знаю, что у тебя за интерес к Авроре и этой Юдиной, но соваться в такое дерьмо не смей.

— В какое дерьмо? — усмехнулась я.

— Дерьмовое, — передразнил он. — Если убийство как-то связано с Авророй… Короче, нормальным бандитам бабы эти ни к чему. Нормальные бандиты мемуаров и газет не читают, так что здесь дяди похлеще замешаны. А это значит, оторвут тебе башку на счет раз, наплевав на твоих известных предков. Когда у отцов народа земля горит под ногами, в средствах они неразборчивы.

— Так вот что тебя беспокоит, — вновь усмехнулась я.

— Беспокоит. Со своими я знаю, как разобраться, а у этих ни законов, ни понятий, сплошной беспредел.

— Я все поняла, буду проявлять осторожность. Если уж мы с тобой, по легенде, поссорились, в ближайшее время лучше держаться подальше друг от друга.

— Ищешь повод со мной не встречаться? — язвительно поинтересовался он.

— Ну, повод-то серьезный, — пожала я плечами. — Ладно, пока.

Я вышла из машины и направилась к подъезду, Димка с большим неудовольствием наблюдал за мной. Открыв дверь подъезда, я помахала ему рукой, а он, опустив стекло, крикнул:

— Дура, я о тебе беспокоюсь!

Оказавшись в квартире, я немного потопталась в кухне, а потом позвонила Агатке.