Красноармеец - Владимир Геннадьевич Поселягин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очнулся я видимо вскоре, немцы ещё ходили по нашим позициям, собирали оружие. Я и очнулся в своей ячейке, когда два немца перевернули меня и обхлопывали карманы. Кстати, это точно Вермахт, а не СС. Оружия не нашли, документы искали, а карманы пусты, вот я пошевелился и очнулся. Мне велели подняться, что я и сделал с трудом. Увидев лежавшую рядом каску с мятой верхушкой, понял в чём дело, батальонная мина рванула метрах в десяти от меня, звон в ушах до сих пор стоял, но ячейка где я лежал, спасла. Один осколок чиркнул по каске, вмяв металл внутрь, настолько сильным тот удар был. К счастью, шею не сломало, но точно травмировало, я не мог ею поворачивать, только всем телом, чтобы посмотреть в разные стороны. Сознание заметно плавало, но встать смог, шатало, в ушах звенело, но я был счастлив, жив. С меня ремень сняли с подсумками и фляжкой, это всё что нашли, и один из немцев показал рукой в сторону, пришлось всем корпусом поворачиваться, и увидев группу наших, сидели на траве под охраной одного немца, явно пленные, пошоркал в ту сторону.
Наших погибло немало, всё вокруг в воронках, но выжило восемь бойцов, я девятым был, присоединился к группе и тоже сел на траву. Одно меня радовало просто до усра*ки, что на мне были привычные ботинки с обмотками. Накрутил в медсанбате, когда добровольцем стал. Если бы в немецких сапогах был, мне бы точно каюк наступил. А не было у меня сапог, я со снабженцем медсанбата пообщался, и тот выкупил у меня не только все наручные часы, остался подарок моего комдива, жаль, но они стали трофеями одного из немцев, я запомнил какого, но также ушли и сапоги. Та пара что с фельдфебеля снял, и две других пары, с шофёра «кюбельвагена» и с того поддельного пограничника. Уж больно хорошее предложение тот сделал, и я не смог отказать. Пришлось сверху ещё подкинуть пистолет «Парабеллум» с запасными магазинами и кобурой, и МП-40», всё с того же фельдфебеля, и ранец шофёра «кюбельвагена» с неплохими бритвенными принадлежностями. К счастью на этом аппетиты снабженца закончились. Вот так и договорились, и я получил обещанное. Снабженцы тут выполняют договорённости, в отличии от комдива. А ещё генерал. Да, я получил медаль «За отвагу». Наградил меня ею тот комполка, с позиций которого я ушёл за языком и к кому вернулся. Сам в медсанбат приехал. Как всё это провернул интендант не знаю, но смог сделать, видать были контакты с майором, но мне было всё равно. Обидно, столько усилий приложил и пшиком закончился поход за языком, хоть это смог выбить, пусть и таким нетривиальным способом. Медаль немцы видели, пока к группе пленных шёл, меня немного шатало, я отсоединил её от гимнастёрки и прибрал в хранилище. Наградная книжица же там была в стопке моих личных документов. Ещё потеряю, или отберут. Главное, чтобы немцы не узнали что именно я увёл их майора. Вот так и получается, медаль купил, а как не крути, оно так и есть, а что надеть на ноги не было. Хорошо ботинки с обмотками сохранил, ими и пользовался.
Долго нам сидеть немцы не дали, и не стали сгонять в колонну и уводить, хотя уже три десятка пленных собрали, тут и медики были, что не успели уйти, все тела погибших советских воинов осмотрели, оружие собрали, и нас направили собирать тела и копать общую братскую могилу. Я попал в группу, что переноской занималась, нам дали несколько шинелей и плащ-палаток, из нашего же имущества, и вчетвером по одному телу и переносили туда, где и копали другие пленные канаву, углубляя её. Тела пока в стороне складывали. А по дороге шли техника, пехота, саму дорогу восстановили, засыпали ямы от воронок. Это тоже на нас было. Сами немцы предпочитали сторожить и командовать, работать те не желали, а я ждал заката, часа через два стемнеет. Больно шее было, очень, я морщился, но работал. Среди погибших было и две женщины, одна из деревни, другая из медсанбата. Было очень жаль их. Кстати, нас так и не покормили, хотя воду давали, и когда братская могила была готова, сорок девять погибших было похоронено, нас заперли в чудом сохранившемся сарае. От деревни вообще мало что осталось, а тут можно закрыть и часового выставить, что немцы и сделали. Темнота наше спасение, дождавшись, когда немцы угомонятся, очень сложно было не уснуть, многие вповалку падали на землю, и засыпали. Места мало, строение небольшое, едва хватало сидячих мест, но вот забили нами сарай и заперли. Кстати, сарай пострадал от налёта или обстрела, часть стены выбило, но немцы сами отремонтировали, стук молотков и топоров стоял, пока нас по работам гоняли.
Так вот, когда немцы угомонились, всё стихло, я хотел было начать, но смена пришла, часового сменили, это порадовало, больше времени будет.
- Товарищ лейтенант, - потряс я одного из пленных, тот как и я из варягов.
- Чего тебе? - просыпаясь, также зашептал тот.
- Я могу часового снять и дверь открыть, там тихо и разбежимся.
- Дело, - оценил тот моё предложение. - Надо бойцов и командиров поднимать.
- Может потом? А то найдётся какой вражина, крик поднимет.
- Не веришь ты в своих, боец.
- Комдив орденом так и не наградил, а обещал. А он генерал, если уж генералы врут, то что от бойцов ожидать?
- Эх ты.
Впрочем, народ подняли, рот закрывали и будили, объясняли ситуацию и к следующему, так что когда я убрал кусок створки ворот, где висел замок, а потом выстрелил в часового из «Вальтера» с глушителем, все уже готовы были. Пришлось сильно закашляться, всё же оружие для ночной тишины громкое, вот и заглушил кашлем хлопок выстрела. Как
