Громила (СИ) - "booker777"

— Змей, — раздался за спиной обеспокоенный голос Кота, — не больше одного удара подряд!

На диване в гостиной спал пузатый мужик в майке и семейных трусах. Надпись над головой гласила: «Саймон Рид». Полоса между надписью и головой была полностью жёлтая. Возле дивана валялись пустые бутылки из-под виски. В комнате стоял густой запах перегара. Я направился к окну. Следом за мной в комнату вбежал Баннермен. Увидев, как я вожусь со шпингалетами, он испуганно прошептал:

— Змей, ты чего? Нам его в чувство надо привести, а не убить!

— Сперва нам здесь надо проветрить, а то ещё немного, и мы тут сами песни петь будем, — не оборачиваясь, ответил я. — Ты лучше поясни, что у них за полосы между кумполом и именем.

— Социальный бар. Социобар, если короче. Зелёная — законопослушный гражданин, появляются жёлтые сегменты — склонен к асоциальному поведению, можно бить. Появляются оранжевые — уголовник. Бить уже не можно, а нужно. Один красный — способен на убийство. В принципе, можно убивать, но лучше изловить и сдать в полицию. У них тоже есть методы перевоспитания. Два и больше красных — подлежит уничтожению.

— Хорошо излагаешь, кратко и доступно.

От моей похвалы Кот, почему-то, отступил в коридор. Оттуда он с опаской наблюдал, как я похожу к дивану и поднимаю с него Саймона Рида. А хорошая штука, высокий показатель силы. Внушительную тушу, килограммов на девяносто, я поднял почти без усилий.

— Змей, не знаю, что ты собираешься делать…

Кот не договорил. Я закинул спящего Рида на плечо и спросил у испуганно выглядывающей из-за плеча Кота миссис Рид:

— Ванная у вас где?

— Там…

Несмотря на всю неопределённость указания, найти ванную в небольшой квартире труда не составило. От ледяного душа толстяк быстро проснулся и начал отбиваться, параллельно матерясь и угрожая дать мне в морду. Двойка в корпус помогла ему расслабиться и успокоиться, а так же добавила в социальный бар два зелёных сегмента. Я вытащил мокрое бессознательное тело из ванной и отнёс обратно в гостиную. Там к процессу подключился Кот. Он открыл свой пузырёк, помахал им перед носом толстяка и тот открыл глаза.

— Местный аналог нашатыря, — пояснил детектив, оборачиваясь ко мне, — продолжайте, доктор, пациент полностью в вашем распоряжении.

Пациент лечиться не хотел. Вёл себя неприлично и от процедур отказывался самым решительным образом. Даже пытался бить доктора. Пришлось ещё два раза применить к нему общий наркоз. Первый раз хуком слева, второй — справа.

Когда Кот в третий раз привёл Саймона Рида в сознание, его социобар зеленел, как весенняя травка, а взгляд был трезвый и осмысленный.

— Мистер Рид, как вам понравилось лечение у нашего доктора?

Судя по испуганному взгляду, процедуры пациенту удовольствия не доставили, но выражать недовольство он не решился.

— Мистер Рид, — продолжил Кот, — убедительно прошу вас впредь не злоупотреблять спиртным. Дружба с зелёным змием не приведёт ни к чему хорошему, и доктору Змею снова придётся нанести вам визит.

Рид всем своим видом и активной жестикуляцией изобразил, что с алкоголем покончено навсегда, и вновь беспокоить столь почтенного джентльмена, как доктор Змей, он не станет.

Приятным бонусом к сообщению о выполнении задания и полученной награде стали разительные перемены, произошедшие в облике Дианы Рид. Женщина разом помолодела лет на десять и удивительно похорошела.

Глава 7

— Не может быть! Я вам не верю! Игорёк не мог такого сделать!

— Не важно, верите вы или нет. Ваш сын выжил только чудом. Как и ещё несколько сотен человек. И у этого чуда есть фамилия, имя, отчество и семья, которая его не увидит ещё полтора года!

— Пацана тоже придётся метелить?

— Надеюсь, нет. С подростками мне не приходилось дела иметь. Сначала попробуем просто пугануть, а там — как получится.

Вот вроде речь идёт о хорошем, нужном деле, а как будто два уголовника обсуждают очередной налёт. Говорить о квесте не хотелось. Мы ехали по улицам Старого Города, и я любовался аккуратными двух — трёхэтажными домиками, среди которых не было двух не то, что одинаковых, а даже просто похожих. Сложенные из светлого камня, они все различались по размеру, стилю и элементам декора. Согласно легенде, Ист-Харбор начинался именно отсюда.

Восточной гаванью назывался удобный залив, прикрытый от дувших с Восточного океана ветров длинным мысом. В него впадала река Вината, судоходная почти на всём протяжении. Раньше на берегу Восточной гавани, в паре деревушек, жили рыбаки, а в двух километрах выше по течению Винаты стоял посёлок Приречный. Жители посёлка скупали у рыбаков улов, солили, коптили, вялили и отправляли по реке в центральные провинции континента. Здесь же находились казармы местного гарнизона. Примерно триста лет назад началась эра расцвета морской торговли, и правительство Северо-Западного континента приняло решение построить в удобной гавани порт. Приехавшие строители жили в бараках рядом со стройкой, а руководство поселилось южнее, в посёлке.

Шли годы. Порт рос, рядом была построена верфь, появились и другие мануфактуры. Посёлок получил статус города и сменил название. Была построена первая мэрия. Домики местных жителей сменились добротными домами средней руки мануфактурщиков и купцов. Появились сначала лавки, а потом и магазины. Улицы покрылись брусчаткой. Бывший посёлок приобрёл ухоженный, респектабельный вид. Казармы переехали на другой берег Винаты.

Потом пришла Индустриальная эра. Порт разросся, в него начали заходить огромные стальные пароходы. К Ист-Харбору протянули железную дорогу, по Винате засновали баржи. Небольшая верфь, строившая парусники, превратилась в два огромных завода: судостроительный и судоремонтный. Рабочие посёлки сменились спальными районами. Толстосумы построили для себя роскошные особняки в пригороде, а деловая активность переместилась в Новый Центр, где, как грибы после дождя, выросли офисные высотки по двадцать-тридцать этажей.

А в бывшем посёлке, который стали называть Старым Городом, время словно замедлило свой бег. Брусчатка не уступила ни дюйма улиц новомодному асфальту. Магазинчики, маленькие семейные рестораны, пекарни, мастерские — остались такими же, какими были десятилетия назад.

В этом спокойном, даже немного сонном районе и проживал наш следующий «пациент». В задании говорилось, что некто Сэмюэл Хант, четырнадцати лет отроду, начал общаться с компанией подозрительных подростков из доков. Нам предлагалось изыскать способ прекратить контакты паренька с потенциально уголовной средой.

Семья Сэма Ханта жила в Старом Городе, и пока Кот крутил баранку, пробираясь по кривоватым мощёным улицам, я вовсю крутил головой, любуясь образцами местной архитектуры.

Приятная часть нашей поездки быстро закончилась. Детектив затормозил перед симпатичным двухэтажным домиком с мансардой.

— Пошли, — судя по недовольному тону, Кот тоже пребывал в сомнениях относительно того, как мы будем выполнять задание. До него с некоторым запозданием дошло, что метод, применимый к взрослому алкашу, не стоит применять к подростку.

Дверь нам открыла ухоженная дама лет сорока. Она с подозрением оглядела нас и холодно, даже враждебно, поинтересовалась:

— Что вам угодно?

— Доброго дня, мэм. Мы по поводу Сэмюэла Ханта. Он здесь проживает?

Говоря это, Кот продемонстрировал значок детектива. Взгляд дамы сменился на обеспокоенный, и она охнула:

— О, господи, неужели он что-то натворил?

— Нет, мэм. Во всяком случае, нам об этом ничего неизвестно. Нам надо с ним поговорить. В мэрию поступил сигнал, что он связался с дурной компанией.

— Ох, говорила я Гарольду, ни до чего хорошего его воспитание не доведёт, — в руках дамы появился платочек, и она ненатурально промокнула несуществующие слёзы, — Сэма сейчас нет дома. Возможно, после школы он зашёл к кому-то из друзей.

— У вас есть фотография Сэма? На случай, если мы встретим его на улице.