Волшебство на льду - Матильда Бонетти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Макс не сводил с Анжелики глаз. Он хотел было пригласить ее на шоу «Звезды на льду», которое будет проходить здесь же, в Паластелле, через несколько дней после зачета, но не желал слишком форсировать события.
– Поехали сделаем кружочек, как все субботние посетители катка, – предложил Макс, протянув Анжелике руку.
Она посмотрела вокруг: все кружились парами. Анжелика снова улыбнулась Максу и взяла его за руку.
В этот момент ей казалось, что она самая счастливая девочка на планете.
И Макс тоже подумал, что он самый счастливый парень на Земле.
За некоторое время до этого Давиде стоял у входа в ледовый дворец и совсем не чувствовал себя счастливым.
Когда он приехал в Паластеллу, договорившись потренироваться вместе с Джаз, он заметил, что к парковочной решетке прикреплен и велосипед Клео. Это означало, что на катке он снова увидит эту задиру. К тому же он заметил Веронику и Ванессу, двух синхронисток, которые не отходили от Джаз, а у входа встретил Макса.
– А ты что здесь делаешь? – спросил он, когда увидел, как тот заходит до двор Паластеллы.
– Меня Джаз позвала, – ответил Макс. – А ты?
Давиде вздохнул:
– Меня она тоже пригласила.
– Отлично! – улыбнулся Макс. – Я вижу, что и Клео пришла, – добавил он, указав на велосипед в цветочек.
Когда Джаз предложила Давиде пойти вместе в Паластеллу в субботу, он очень удивился и подумал: «Почему бы и нет?» Ведь не каждый день симпатичные девушки приглашали его куда-нибудь, даже просто покататься на коньках… Но тогда почему она пригласила и Макса тоже?
И кроме того, почему она бросила их обоих и ушла кататься с братом Садии, который к тому же не держался на ногах? Странные эти девушки…
Давиде репетировал дорожки шагов из своей зачетной программы и размышлял, когда Джаз вдруг материализовалась перед ним.
– Привет, – сказала она, улыбнувшись. – Сделаем кружочек?
Давиде остановился и взглянул на нее. Потом посмотрел по сторонам. Анжелика каталась за руку с Максом. Садия была с Балраджем в противоположной части катка. А Клео… Кто знает, где она… Когда полчаса назад весь этот народ хлынул на каток, стало невозможно кого-нибудь найти! Да и какое ему дело до того, где сейчас Клео. Он пришел потренироваться с Жасмин.
Теперь каток Паластеллы был переполнен, особенно много было детей и подростков, делавших первые шаги на катке. Лед был исцарапан множеством коньков, скользивших по нему. Следы лезвий были повсюду, даже на льду в центре катка, который обычно оставался гладким даже тогда, когда ледовый дворец был открыт для широкой пуб лики. Было ясно, что серьезно позаниматься уже не удастся.
Давиде и Жасмин ограничились тем, что проехались по катку рука об руку. А потом Жасмин заметила, что Садия, Клео и Балрадж направились в кафе…
– Может, пойдем тоже что-нибудь возьмем в кафе? – предложила она Давиде.
А он совсем не хотел встретиться там с Клео:
– Мне ничего не хочется, я бы еще позанимался.
– А я очень хочу пить, – настаивала Джаз, отпустив его руку. Она была какой-то рассеянной. – Пойду возьму сок и вернусь.
Девочка ушла, оставив Давиде одного посреди катка. И не вернулась. Когда минут пятнадцать спустя она вышла из кафе, Давиде увидел, что она направилась в сторону женской раздевалки, совсем забыв об их тренировке…
Кто-то положил ему руку на плечо:
– У нее такой характер, не переживай.
Давиде обернулся и увидел перед собой улыбающегося Макса.
– Пойдем переодеваться, – позвал он. – Лед превратился в кашу.
9. Один велосипед на двоих
Тем временем в женской раздевалке…
– С чего это она так с тобой любезничает? – спросила Клео, посмотрев на Садию своими зелеными глазами.
Она говорила о Жасмин, которая очень быстро сняла коньки и выбежала из раздевалки.
– Даже не представляю себе, – ответила Садия, разведя руками. – Может, она просто не так ужасна, как мы о ней думаем.
Клео поджала губы.
– «Удачи тебе на зачете, Садия, ты такая молодец», – повторила она, передразнивая лисью улыбку Жасмин. – Не верь ей.
Она только что видела, как Джаз подлизывалась к Садии, и ее фальшивая улыбка ей совсем не понравилась.
Садия решила сменить тему:
– Послушай, Клео, может, встретимся все вместе перед зачетом, и Анжелика тоже, чтоб подготовиться?
Клео просияла:
– Да! Я тоже об этом думала! Мы должны попробовать шаги хотя бы на полу без коньков и… – Она заулыбалась еще шире. – И решить, что надеть! Встретимся все вместе у меня дома?
Садия вытаращила глаза. Клео не любила рассказывать всем о том, что ее отец – Мануэль Цукко: она боялась, что потом к ней будут приходить в гости только из-за этого. Но не успела она возразить, как раскрасневшаяся Анжелика вошла в раздевалку, улыбаясь до ушей.
«Кажется, она покраснела не только от быстрого катания», – подумала Садия.
– Девочки, у меня идея! – воскликнула Анжелика, усаживаясь рядом с ними на скамейку, чтобы снять коньки. – Приходите ко мне завтра после обеда в гости – порепетируем зачетную программу! А еще одежда! У меня так много платьев, которые я носила в балетной школе, они могли бы прекрасно подойти. А вы приносите то, что у вас есть!
Клео и Садия переглянулись. Они еще никогда не видели Анжелику в таком приподнятом настроении.
– Что случилось? – спросила Клео, изогнув бровь. – Ты просто светишься! Произошло что-то особенное или ты просто так рада нас видеть?
Анжелика улыбнулась, ее глаза сияли.
– Конечно, я счастлива вас видеть, – ответила она, подмигнув. Потом, подумав, добавила: – Клео, а как же ты будешь тренироваться без Давиде? Может, пригласим его тоже…
Клео поморщилась.
– Он прекрасно видел меня на катке, но даже не соизволил подойти, – вздохнула она. – Очевидно, ему неинтересно тренироваться со мной, иначе он не терял бы время с этой Я-лучше-Каролины-Костнер, – заключила она, закатив глаза.
Анжелика и Садия прыснули.
– Знаешь, – сказала вдруг Анжелика. – Ты слишком холодна с ним. – Это были те же слова, которые сказала ей Клео насчет Макса.
Клео шутливо толкнула ее.
– Она права, – вмешалась Садия. – Ты тоже могла подойти к нему и предложить потренироваться…
– Да вы сговорились? – возмутилась Клео. – Давайте поговорим о серьезных вещах. Во сколько собираемся у тебя, Анжелика?
Клео слезла с велосипеда и наклонилась к заднему колесу. Этот свист ни с чем не перепутаешь – она снова проколола колесо. Какой кошмар! Она съезжала с тротуара, направляясь к дому, и, наверное, ей попался камешек на дороге. Девочка поправила коньки, которые соскальзывали у нее с плеча, и осмотрелась. Уже темнело, и она хотела вернуться домой до вечера, но если ей придется толкать велосипед, кто знает, сколько времени это займет… И потом, было слишком холодно, чтоб идти пешком, – крутя педали, она хоть согрелась бы! Она могла бы привязать велосипед к первому попавшемуся столбу и позвонить матери на мобильный, чтоб та забрала ее. Порывшись в кармане куртки, Клео достала телефон и поморщилась – отключен. И она знала почему: батарейка садилась уже вчера вечером, и она забыла зарядить ее. Единственным приятным фактором были рождественские огоньки, освещавшие дорогу.
В двух сантиметрах от нее промчалась машина, отчаянно сигналя. Клео отпрыгнула назад.
– Эй, ты хочешь попасть под машину? – крикнул кто-то. Она обернулась, чтоб ответить этому водителю-убийце… но это был Давиде, который остановился на противоположной стороне дороги. Он был на своем синем велосипеде, черная куртка была застегнута на все кнопки под горло, а рюкзак с коньками висел за плечами.
– Как будто я в этом виновата, – ответила она раздраженно и подумала: «Не хватало еще этого красавчика».
Давиде спустился с велосипеда и перешел через дорогу, толкая его перед собой, затем поставил его, закрепив педаль на краю тротуара.
– Проткнула колесо? – спросил он, осматривая заднее колесо.
– Какая невероятная интуиция!
Давиде перевел взгляд с велосипеда на растерявшуюся девочку.
– Почему ты всегда такая колючая? – неожиданно спросил он.
Клео почувствовала, что ее лицо вспыхнуло. Она хотела ответить Давиде что-нибудь резкое, но ему удалось ее обезоружить.
– Я подумал, что тебе нужна помощь, – улыбнулся парень.
Ну, если он остановился ей помочь… Может, они могли бы объявить перемирие.
– Я не колючая.
Зеленые глаза Клео оказывали на Давиде странное действие: когда она так смотрела на него, сердито и немного обиженно, он тут же чувствовал себя виноватым за все то, что думал и говорил о ней.