Достать василиска!-2 (СИ) - Ева Никольская

А все потому, что вредный рогатик со своей крошечной подружкой отказывались пропускать нас на маскарад, пока не вытянем фанты из дырявой шляпы и не выполним задания. Билетов, которые мы предъявили этим не шибко трезвым привратникам, им оказалось недостаточно. И, невзирая на высказанные мной возмущения, сатир с феечкой продолжали упорствовать. Причем не только с нами. На подступах к праздничному залу они подлавливали наиболее яркие парочки, благополучно пропуская внутрь неприметных визитеров и одиночек. Несправедливо! Но что делать, если организаторы бала назначили этих паразитов встречающими и дали им право развлекать гостей.

Вот они и развлекали… вернее, развлекались за счет ни в чем не повинных жертв, по незнанию явившихся со спутником или спутницей. Как пояснил сатир свою избирательность в выборе участников проходного конкурса, у них с малышкой Зиной скоро свадьба, и, под влиянием личного счастья, они решили нести любовь в массы. Вместо этого, как по мне, несли они полную чушь, да и дурацкие задания, записанные в фантах, ничего общего с высокими чувствами не имели. И все же, понаблюдав немного за другими «счастливчиками», мы со Сверром тоже вытянули скрученные трубочкой бумажки. В конце концов, подумаешь конкурс. С нас не убудет.

— Угадай любимого! — узнав, что мне выпало, сатир радостно подпрыгнул, невзирая на свою шарообразную комплекцию. — Обожаю это задание! — сообщил он то ли нам, то ли своей напарнице, которая вспорхнула с его плеча и демонстративно чмокнула рогатого жениха в похожий на картошку нос. — Ути — моя — мусечка, — засюсюкало влюбленное копытное, виляя хвостом с кисточкой.

— Может, мы уже приступим? — скривилась я то ли от перспективы искать мифического любимого, то ли от этой приторно — сладкой парочки, проявление чувств которой вызывало во мне отвращение, ибо ничего красивого в полуголом толстяке с козлиными ногами и прочими звериными причиндалами не было. Что нашла в нем крылатая малышка, лично я не знала. Хотя понятно что, вернее, кого — единомышленника по мелким пакостям!

— Конечно — конечно, демонесса, — услужливо поклонился сатир, надевая на голову шляпу. И сразу стало понятно, зачем в ней были дырки. Как ни странно, но из головного убора, только что служившего сосудом, не высыпалось ни одного фанта. У меня даже закралось подозрение: а не дурят ли эти будущие молодожены народ иллюзией выбора, подсовывая каждому то, что им самим хочется. — Как пожелаешь, красавица, — сладко пропел рогатик, оценивающе разглядывая мой украшенный мороком костюм, ну и меня в нем.

Бабушкину шляпку — неведимку я немного видоизменила с помощью иллюзии и, конечно же, надела, прикрепив к ней еще и рожки. Но поворачивать волшебное перо рабочей стороной, чтобы стать невидимой, пока не стала, хотя каюсь, была такая мысль после препираний не пускающими нас встречающими. И все же раскрывать секрет моего костюма пока не хотелось. Да и Сверра, предлагавшего мне плюнуть на маскарад и рвануть на озеро, тоже бросать было жалко. Он хоть и гад, но ведь со мной на бал пошел, а не с «зеброй», «рыжей кошкой» или кем‑то еще. Уверена, что кандидаток хватало. И они вряд ли ворочали нос от завидного кавалера, как это делала я.

— Парень, встань сюда! — командным тоном потребовала фея от василиска, взлетев повыше. — И вы, ребята, тоже, — поманила тонкой ручкой кого‑то из зрителей, собравшихся за нашими спинами. — Так, отлично! Девочка, а девочка…

— Какая я тебе девочка? — пробасил стройный эльф с толстой золотистой косой, свисавшей вдоль длинного балахона, скрывавшего тело. Признаться, я бы тоже могла ошибиться, не услышь его голос.

— Да без разницы! — отмахнулась от возмущений остроухого феечка. — Шаг вперед, встал в строй! — рявкнула она, и округливший глаза эльф подчинился. От неожиданности, видать, или из‑за того, что спорить с боевыми крошками — себе дороже. — И ты сюда иди, мальчик, — крылатая командирша поманила гоблина, который как раз оказался девочкой. — Сами виноваты! — буркнула дважды проколовшаяся летунья. — Нечего было такие костюмы напяливать, что сам черт не разберет, какого вы роду — племени.

— А вот не на — а-адо на нас наговаривать! — заявил представитель темной империи, поглаживая свои роскошные рога. — Мы, черти, очень наблюдательная раса.

Оглянувшись, я поняла, что грядущее представление собрало уже целую толпу. Причем гости, вместо того, чтобы прошмыгнуть спокойно в зал, пользуюсь занятостью сатира и его невесты, предпочитали стоять и пялиться на нас. Послать бы их всех… на бал, да портить настроение очередной перепалкой было жаль.

— Раз такой глазастый, иди тоже к нам, — улыбнулась фея черту. Причем так многозначительно, что тот не рискнул отказаться, хоть и был с девушкой. Маленький размер фей с миловидной внешностью никого уже не вводил в заблуждение, тем более на территории академии, где народ был подкован теорией и научен горьким опытом.

Собрав группу из пяти претендентов на звание моего избранника, Зина картинно взмахнула руками, просыпая на них золотистую пыльцу, и радостно завопила, привлекая к нам еще больше внимания:

— Угадай любимого!

— Выберешь моего, демонесса, — шепнула стоявшая позади чертовка в костюме бабочки, — прибью.

И я бы клятвенно ее заверила, что к рогатым равнодушна, если б под завесой золотого тумана хоть что‑то можно было разобрать.

— А что делать если место вакантно? — почесывая в задумчивости подбородок острым ноготком, полюбопытствовала я.

— Как что? — всплеснула ручками крылатая зараза. — Выбирать! — и, указав на проступающие очертания идентичных золотых статуй, в которые обратились «добровольцы», приказала: — Приступай, демонесса. И пусть тебе сердце подскажет.

— Лучше бы магический поисковик, — пробормотала я, разглядывая неподвижных близнецов, не похожих ни на кого из заколдованных ребят. — Никакой магии, только интуиция! — предупредили ведущие конкурса хором.

Но чутье мое благополучно молчало, а сердце билось ровно, совершенно не желая участвовать в игре «Угадайка». Поэтому, не придумав ничего лучше, я прибегла к детской считалочке:

— Из тумана вышел ежик, из кармана вынул ножик, — начала произносить занудным голосом, лениво указывая рукой на каждую из статуй по порядку. — Буду резать, — с непонятно откуда взявшейся кровожадностью, заявила я, и сатир, вертевшийся поблизости, благоразумно отпрыгнул в сторону. — Буду бить…

— Ой, Эль, а что это ты тут делаешь? — голос Катарины, пробившейся сквозь толпу зевак сбил весь мой воинственный настрой.

— Суженного — ряженного выбираю, — буркнула я, обернувшись.