Достать василиска!-2 (СИ) - Ева Никольская

— О, да — а-а, ба, в таком виде ректор тебя точно оценит, — перестав обижаться, протянула ведьмочка.

— Он меня в любом ценит, — фыркнула гостья и, протянув ей шляпу, сказала: — На вот. К твоему платью в самый раз будет.

— А рога куда? — взяв подарок, спросила Эллис.

— Кавалеру наставишь, — подмигнула ей бабушка. — То есть подаришь, — исправилась она, но судя по хитрющим глазам, первый вариант был точнее.

— Да какому кавале… — девушка замолчала на полуслове, так как за спиной нашей гостьи появился черноволосый дипломник с косой челкой, падающей на один глаз. В отличие от старшего брата, этот василиск был в маскарадном костюме лешего. Тоже отличился, учитывая, что он сын лесного хозяина. Веточки в волосах, листья на одежде, растительный орнамент на коже… красавец! — Так, не поняла, — оценивающе посмотрев на парня, протянула ведьмочка. — Это тебе рога наставлять… в смысле дарить, что ли?

— Нет, Эль, с ним ты наставишь рога тому другому, который на вторую вечеринку у тебя запланирован, — сдала внучку бабушка. — Ему свой ободок и подаришь. И привет от меня передашь.

— Идем? — никак не реагируя на грандиозные ночные планы кудрявой, Сверр предложил ей локоть. — Если не хочешь опоздать к началу, конечно.

— А как же… — Эллис обернулась к нам, но я ободряюще ей улыбнулась, а Сигурд молча кивнул. — Ладно, Сверр, твоя взяла, — немного помедлив из чистой вредности, согласилась девушка и, свистнув нарядную метлу, бросила перед уходом:

— Жду тебя, Кать, в столовой. Не сильно тут задерживайтесь. А то знаю я вас, — многозначительно добавила она, уводя за собой Арину, дипломника и… обе метлы. Потому что моя модница в голубой ленточки ускакала следом за украшенной паучками подружкой, помахав мне на прощание листиками.

— Прекрасно, — сказал лекарь, как только за всей этой разношерстной толпой захлопнулась дверь.

— Ты о чем? — не поняла я, доплетая последнюю из десяти косичек, украшавших сои распущенные волосы.

— Об этом, — шагнул ко мне блондин, вынимая из‑за пазухи плоский бархатный футляр. Сняв очки, он открыл коробку и, внимательно глядя на меня, спросил: — Нравится?

Я протянула руку и осторожно коснулась цепочки с изящным кулоном из синего сапфира, закованного в тонкую золотую оправу. К нему прилагались сережки с очаровательными висюльками, на концах которых, словно капли росы, застыли крошечные голубые кристаллы.

— Это мне? — спросила неуверенно. Раньше как‑то не приходилось получать такие дорогие подарки. Да и недорогие — тоже были редкостью.

— Да. Нравится? — повторил свой вопрос лекарь, в голосе которого мне почудилась неуверенность.

— Комплект прекрасен, но… — я замялась.

— Значит, не понравилось, — по — своему истолковал мой ответ мужчина и хотел уже захлопнуть крышку, но я не дала.

— Ничего ты не понимаешь, василиск чертов! — с толикой совершенно неуместной обиды воскликнула я. — Просто мне неловко принимать такие подарки от… от…

— От жениха, — подсказал он.

— Эллис права, все у нас слишком быстро произошло, чтобы это осознать и привыкнуть, — вздохнула я. Потом взяла из футляра драгоценности и, протянув ему, попросила: — Помоги, пожалуйста, застегнуть.

Как только его прохладные пальцы коснулись моей шеи, поняла: ничего не быстро, а наоборот очень медленно! Потому что близкое присутствие этого мужчины с каждым днем становилась пыткой. Сладкой и мучительно! Знать, что он мой, УЖЕ мой, и при этом выдерживать дистанцию, было тяжело. Перед внутренним взором на каждой подзарядке кровопийцы всплывали наши сумасшедшие поцелуи. Мне так хотелось, чтобы Сигурд повторил их снова, а он все медлил, боясь меня напугать. Или по каким‑то другим причинам?

Губы, коснувшиеся изгиба моей шеи, заставили замереть и перестать дышать. Но вместо того, чтобы продолжить, жених аккуратно защелкнул миниатюрный замочек и тихо шепнул мне в ухо:

— Тебя подруга ждет. Надо идти.

— Надо, — эхом повторила я, все так же не двигаясь.

Мы оба отражались в зеркале. Я в черно — голубом платье с широко раскрытыми глазами и высоко вздымающейся от волнения грудью, верхняя часть которой виднелась в глубоком вырезе. И он, стоящий за моей спиной. Высокий, невозмутимый и такой желанный, что я испугалась за собственную выдержку. И в этот самый момент крошечные черепушки противно захихикали, разрушая очарование такой невинной и безумно желанной близости. Вернув на место волосы, которые мужчина сдвигал, чтобы застегнуть украшение, Сальдозар предложил мне руку, как недавно его брат Эльке.

— Пойдем на бал, Кати? — спросил, улыбнувшись.

— Погоди, серьги надену, — ответила я. И, подхватив бархатную коробочку, принялась воплощать задуманное в жизнь.

Решив не мешать, мой кавалер вышел в прихожую, а потом и вовсе за дверь, предупредив, что пойдет подышать воздухом на крыльцо. Почему он сбежал, я так толком и не поняла, а спросить не успела, потому что, едва застегнула последнюю серьгу, как мое отражение начало стремительно меняться. И морок, который я хотела использовать для маскарада, не имел к этому никакого отношения.

— Т — ты?! — изумленно выдохнула я, узнав в зеркале Симону… в моих серьгах!

— Ага, — довольно улыбнулось привидение.

— Но что все это значит? Как ты тут оказалась? — недоумевала я, уже жалея, что отпустила василиска.

— Мне тоже охота на бал, — жалостливо вздохнул призрак. — И я туда пойду… с тобой.

— Это как?

— Как‑как… — пробурчала Сима. — Обычно! Моя частица застряла в твоем магическом щите. Вот она и отправляется на бал.

— А если я против?

— Это уже не имеет значения, — развела руками хитрая суккуба. Мертвая суккуба, которая, как заклинание — паразит, просочилась в плетение кровопийцы, видимо, еще тогда, на шкафу. — Ой, да ла — а-адно! — протянула Симона. — Сделай мордашку попроще, обещаю тебе не мешать миловаться с твоим инкубом. И вообще не мешать… только помогать!

— Этого‑то я и боюсь.

Эллис

Боевая фея в бледно — зеленом сарафанчике пакостно улыбалась, сидя на плече довольно скалящегося сатира, пока мы со Сверром неуверенно поглядывали друг на друга, стоя напротив освещенного разноцветными огоньками входа в заметно преобразившуюся столовую. Судя по тому, что виднелось сквозь приоткрытые двери, скромный обеденный зал в этот вечерний час превратился в разделенную на три сектора танцевальную площадку, где в каждой отдельно взятой зоне был еще и свой маленький кафетерий, а также скамьи для отдыха. Еще вдалеке виднелись переливающиеся зеркала порталов, ведущие непонятно куда, но рассмотреть все это подробней пока не представлялось возможности.