Обольстительный шантаж - Джулия Джеймс

Взгляд Порции остановился на изысканном букете, на дорогом столе посередине гостиной. Издававшие экзотический аромат цветы напоминали те, что он однажды – миллион лет тому назад – прислал ей.

Откуда-то из глубин сознания появилось чувство неизбежности происходящего.

Порция продолжала неподвижно стоять, но, когда Диего заговорил, она слегка повернула голову в его сторону, и в ту же секунду ее пронзило странное возбуждение. Оно оказалось таким сильным, что походило на удар кинжала, разбивающего ее холодное отчуждение.

– Так что же, Порция... Чего ты хочешь?

Его низкий, глубокий голос заставил завибрировать ее плоть, и Порция с трудом отвела взгляд, стараясь сосредоточиться на вазе с цветами. Глубоко вздохнув, чувствуя, как холодный воздух наполняет легкие, она смогла выговорить:

– Я хочу, чтобы ничто не угрожало Солтону.

– И это все, что тебе нужно?

Что-то вспыхнуло в глубине темных глаз Диего, но Порция затруднилась определить, что именно. Сейчас она снова выглядела спокойной и холодной, но знала, что в глубине ее естества разгорается пожар. Протянув руку, она дотронулась до одного из лепестков, который оказался тяжелым и плотным на ощупь.

В зеркале она увидела, что Диего Саес направляется к ней, затем ощутила прикосновение его руки к затылку.

Жаркая волна затопила Порцию, заставляя дрожать и плавиться все тело. Неужели она еще дышит? Его палец переместился к ее уху, нежно погладил мочку – так мягко, что Порция едва не потеряла сознание. Она подалась навстречу его ласке, точно хотела, чтобы он мог дотянуться все дальше и дальше, охватить ее всю целиком.

Казалось, это длилось целую вечность. Наконец Порция медленно открыла глаза. Она смутно видела в зеркале свое бледное, тонкое отражение и темную фигуру Диего Caeca, которая словно заключала ее в мрачную темницу. Его рука остановила свое движение, и их глаза встретились в зеркале.

На Порцию навалилось непреодолимое желание немедленно бежать отсюда, но... ее дом доложен быть спасен, и она заплатит любую цену – ради Тома, ради его сыновей и внуков.

Спальня оказалась огромной, даже величественной комнатой. Здесь все уже было приготовлено к ее приходу – шторы спущены, ночники зажжены.

Сердце Порции билось – глухо и неровно. Диего закрыл двери, подошел к ней и принялся осторожно вынимать заколки из ее волос, бросая их на пол. Наконец волосы Порции рассыпались по спине. Она вся дрожала, возбуждение усиливалось с каждой секундой. Диего что-то бормотал по-испански, она не понимала ни слова, но его голос звучал низко и хрипло, усиливая ее смятение:

Ловким движением Диего расстегнул платье Порции и опустил ладони на ее обнаженные плечи.

Он словно ставит на мне клеймо. Клеймо, доказывающее, что я – его собственность!

Однако нарастающая волна чувственного возбуждения поднимала ее все выше. Взгляд горящих, сузившихся глаз Диего пронзил Порцию как удар кинжала.

Он медленно наклонился к ней, и его губы коснулись ее рта.

Порция была как источник прохладной воды в жаркий полдень, как изысканный нектар. О, с каким наслаждением он был рад испить из него! Она не отвечала на его порыв, просто стояла, точно громом пораженная, и на миг его охватил гнев.

Неужели она, в самом деле, решила, что может просто вот так преподнести себя ему, отдаться, как безжизненная марионетка? Не принимать никакого эмоционального участия в том, что происходит между ними? Он сильнее прижал ее к себе, его поцелуй сделался более требовательным и пылким.

Внезапно Порция растаяла и ответила ему. Радостный восторг нахлынул на Диего – нет, ей не удастся оставаться безучастной! Она будет дрожать, стонать и извиваться в его объятиях, сходя с ума от страсти, когда он овладеет ею!

Порция тонула в своих ощущениях. Ей казалось, ее поглощает какой-то огромный водоворот. Вначале, когда Диего наклонился поцеловать ее, она стояла, оцепенев, с гулко бьющимся сердцем, но затем ответный порыв, нарастая, целиком захватил ее.

Еще никто никогда не целовал ее так. Все перестало существовать для нее, все, кроме его губ, его прикосновений...

И вдруг он оторвался от ее губ. Порция потерянно задрожала, словно лишилась чего-то очень важного, необходимого... Увы, она больше не владела ситуацией, не владела и сама собой – превыше всего теперь было для нее желание испытать еще и еще это волшебное воодушевление.

Его рука нежно скользнула по ее шее, затем вниз, к груди.

Окружающий мир снова исчез для нее. Мягкие, ласкающие прикосновения его пальцев заставляли ее таять и растворяться в какой-то необыкновенной истоме, и она протяжно, беспомощно застонала.

Прекрасная грудь Порции была именно такая, как ему мечталось, – нежная, высокая, округлая и упругая. Диего чувствовал, как ее тело отвечает на его ласки, и его собственное возбуждение усиливалось с каждым мгновением.

Когда Порция снова издала этот низкий стон, Диего почувствовал горделивое удовлетворение. Может, она и не хотела пачкать об него свои аристократические ручки, но сейчас была готова полностью принадлежать ему!

Ее глаза, расширенные, неподвижные, смотрели прямо на него. Уязвимость этого взгляда на миг смутила Диего, заставляя замолкнуть отголоски мстительного гнева в глубине души, затем собственное возбуждение властно толкнуло его вперед, увлекая Порцию в такой чудесный мир, который ей никогда уже не захочется покинуть.

Он подхватил ее на руки и понес к постели.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Глухой рев турбин отзывался вибрацией в каждой клетке тела Порции. Она закрыла глаза, осознавая, что двигатели самолета не виноваты в том, что она испытывала, – ее тело просто хранило пережитые ощущения, они запечатлелись не только на каждом сантиметре ее кожи, но и где-то очень, очень глубоко внутри нее.

Как я могла так ответить ему?

Вопрос был риторический. Она прекрасно знала, почему это произошло: потому что Диего Саес заставил ее перенестись в чудесный мир, полный своих изысканных тайн и очарования, и это дивное откровение не могло не преобразить ее.

Уложив Порцию в постель, он сорвал остатки одежды с нее и избавился от своей. Ее глаза зажглись изумлением, когда она увидела обнаженным его сильное, великолепно сложенное тело.

Джеффри был худым, почти по-мальчишески угловатым. Но в теле Диего Caeca не было ничего мальчишеского – широкие плечи, мощная грудь, гладкие, крепкие мышцы. Порция боязливо вытянула руку, касаясь кончиками пальцев его шеи и плеч.

Он навалился, на нее, и Порцию охватило всепоглощающее чувство острого, пронзительного удовольствия.

Диего исследовал ее тело, ласкал его, овладевал им, а она беспомощно и смятенно позволяла ему делать с собой все, что ему заблагорассудится. Время утратило свой смысл, реальный мир перестал существовать.