Без Москвы - Лев Лурье

Толпа в день 23 февраля побаивалась встречи с этим свирепым воинством, но все случилось не так, как предполагали. Казаки были внешне дисциплинированные, но выполняли приказы очень формально, без энтузиазма.

С 23 февраля на Литейном мосту, который соединяет промышленную Выборгскую сторону с центром города, стояли заставы – сначала полицейские, а потом и военные. Они должны были предотвратить переход рабочих Выборгской стороны в центр. Но Нева замерзла, и рабочие переходили реку прямо по льду. По ним стреляли, но все это огромное пространство было не перекрыть. Люди в огромном количестве направлялись в сторону Невского проспекта.

В советское время улицы Петербурга переименовывали кое-как. Почему, например, улица Марата? Там Марат никогда не был. Или почему площадь Мужества? Мужество проявляли на разных площадях. Но площадь Восстания названа правильно, потому что реально именно здесь в феврале 1917 года произошло восстание, которое, в конце концов, превратилось в Февральскую революцию. Декорация мало изменилась, только на месте метро стояла Знаменская церковь. С 24 по 26 февраля главные события происходили именно здесь. Четыре стороны – демонстранты, казаки, полицейские и гвардейские полки, находившиеся в сложном взаимодействии, в борьбе, в сотрудничестве, в нейтралитете.

24 февраля. Пятница. Ровно полдень. Трамвайное движение по Лиговскому остановлено. Пути забиты вагонами. Главная точка на площади – массивный постамент памятника Александру III[3], именно с него выступали ораторы. Здесь флаги и транспаранты, группы конных казаков и немногочисленные полицейские. В арках по Лиговскому, на Гончарной и слева от памятника стояли солдаты запасных рот лейб-гвардии Волынского полка. Волынцев привели помогать полиции и казакам в оцеплении. Среди гвардейцев и фельдфебель Кирпичников. Унтер-офицер с довоенным стажем, бывший железнодорожник, Кирпичников попал в запасную роту после ранения. Среди солдат он был признанный лидер.

Тимофей Иванович Кирпичников служил в так называемой учебной команде. Учебные команды – это не совсем строевые части, они предусматривали ускоренную подготовку рядовых в тылу, во время войны.

Волынский полк – это 6 тысяч человек, 150 винтовок на полторы тысячи новобранцев. Чем воевать?

Гвардейцы были растеряны. Митинг на Знаменской площади (ныне – Восстания) шел весь световой день, и солдаты из оцепления могли переговариваться с рабочими. Унтер Кирпичников их успокаивал. Говорил, что полк в демонстрантов стрелять не будет. Но в полдень 25 февраля ситуация радикально изменилась. Причиной тому стало решение полицейского ротмистра отдавать приказы казачьей сотне через голову есаула. Казаки считали зазорным подчиняться полиции. Жандармский офицер допустил грубейшую ошибку – ударил левофлангового казака. Конечно, тот не мог позволить, чтобы его, казака, кто-то, а тем более полицейский, ударил по лицу. Развернувшись, он на полном скаку рубанул пристава Крылова шашкой.

После убийства полицейского казаки фактически объявили о своем дружеском нейтралитете восставшим.

Митинг на Знаменской площади. 1917 год

Самая широкая часть Невского – то ли проспект, то ли площадь – тянется от Екатерининского канала (ныне – Грибоедова) до Садовой улицы. Начиная с 24 числа, здесь происходил карнавал. Если на Знаменской площади были рабочие, то здесь действовали совершенно разные люди: и дамы, и студенты, и уголовники, и гимназистки. Здесь солдаты впервые почувствовали полную растерянность властей. Казаки вдруг заявили, что они охраняют Гостиный двор, но разгонять никого не собираются. К 25 февраля было уже совершенно непонятно, кто кого разгоняет, кто с кем борется.

Тем временем на Знаменской площади все было по-прежнему. После казачьего бунта командир наряда волынцев штабс-капитан Лашкевич несколько раз отдавал приказ стрелять. Солдатами он недоволен: не проявляли должного рвения. И гвардейцы действительно роптали: на площади стояли с семи утра и до первого часа ночи почти без еды, они чувствовали растерянность и смятение офицеров.

Днем к солдатам подходили юнкера и с одобрением рассказывали о бунте на Екатерининском канале: там солдаты лейб-гвардии Павловского полка отказались стрелять в народ. На Знаменской был и унтер Кирпичников. В эти несколько дней он даже успел отличиться. 26 февраля он задержал на углу Невского неизвестного с бомбой и передал его офицерам полиции. В то же время он постоянно твердил своим солдатам, чтобы они стреляли поверх голов, по стенам, но только не в людей. Он не хотел, чтобы были жертвы.

«Большая Северная гостиница» (ныне – «Октябрьская») – самое большое здание на Знаменской площади. Офицеры, которые в тот день были вместе с ротой на площади, время от времени уходили туда, чтобы «выпить чаю». Кроме того, здесь находилась телефонная станция, с помощью которой они связывались с властями. Солдаты видели, что каждый раз, когда офицеры выходили из гостиницы, они становились все веселее и веселее. Хотя в стране царил сухой закон, достать спиртное было просто. Вместо чая пили ханжу – разбавленную водку. Офицеры-волынцы Лашкевич, Воронцов и Ткачура постепенно становились все более развязными и мерзкими и все больше действовали на нервы своим солдатам. Один из офицеров Волынского полка просто развлекался, стреляя из винтовки по случайным прохожим. Попал в девочку лет 12, пытался убить старуху.

«Завтра снова идем на Знаменскую. Всех поднять ровно в шесть», – сказал штабс-капитан Лашкевич Кирпичникову. Но его приказ исполнен не был. Ночью в казарме унтер Кирпичников собрал солдат. Они провели очень тяжелый день на площади, к ним подходили люди и ругали их, объясняя, что они стреляют по своим. Волынцы постановили: хватит, надоело, на площадь больше не выйдем. Капитана Лашкевича, если тот будет сопротивляться, сговорились убить.

Так начался «бессмысленный и беспощадный» русский бунт.

Солдаты Волынского полка на Литейном проспекте. Февраль 1917 года

Литейная часть, спокойный гвардейский район. Население состоит из офицеров и чиновников. В девять утра 27 февраля из здания казарм в Виленском переулке выплеснулась огромная толпа солдат. Это Волынский полк. Они убили штабс-капитана Лашкевича и полкового командира. Часть солдат в шинелях, часть без, часть с ружьями, часть без ружей. Впереди – унтер Кирпичников. Вышли из казарм и двинулись по Спасской улице (ныне – Рылеева) в сторону Кирочной.

Взбунтовавшиеся полки шли смешанным строем и вместе с рабочими. Впереди – полковой оркестр саперов, гремит «Марсельеза». Войска рассредоточились. Кто-то пошел к Государственной думе. Другие остались в центре города. Но главный поток во главе с Кирпичниковым рвался к мосту, на Выборгскую. К середине дня эти солдаты постучали в ворота «Крестов». Сначала освободили политических, а потом и уголовников.