Евангелие от Люцифера - Пол Кристофер

— Ладно. Нам-то, по-твоему, что надо искать?

— Я бы сказал, пещеру, — ответил Хилтс, подняв глаза на каменистые стены, — но в этом тоже нет смысла. — Он помолчал. — Если только…

— Если только — что?

— Здесь повсюду песчаник. Пещеры обычно образуются в известняке в результате воздействия воды. Воды тут нет уже давным-давно.

— И что в связи с этим приходит тебе в голову?

— Кумран.

— Свитки Мертвого моря? — Финн задумалась. — Они были написаны ессеями или кем-то в этом роде.

— Ессеями или коптами, для нас это не имеет особого значения. Главное в другом — Кумранские пещеры использовались специально, чтобы скрыть эти свитки от людей, которые хотели уничтожить их, и пещеры были искусственными норами, выдолбленными в камне. Когда люди, спрятавшие эти рукописи, покинули Кумран, они замуровали пещеры и замаскировали входы, засыпав их каменными обломками.

— Ты хочешь сказать, что здесь использовался тот способ?

— Педрацци здесь что-то нашел, и эти солдаты находятся где-то рядом. Бьюсь об заклад.

— Что нам искать? — спросила Финн.

— Выступ, навес, что-то такое, что может показаться не совсем естественным по форме — слишком ровным, может быть, подозрительно правильной формы… что-то в этом роде.

— Не слишком определенно.

— Пока это лучшее, что пришло мне в голову.

Они приступили к поискам, и именно Финн обнаружила нечто, соответствовавшее названным Хилтсом признакам. На полпути вверх по дальнему боковому склону каньона находился выступ более темного песчаника, а прямо под ним нечто, казавшееся вертикальной линией тени — слишком ровной, чтобы оказаться простой игрой природы. Взобравшись по склону, они в конечном счете добрались до почти невидимого уступа, шириной всего в два фута, находившегося перед узкой щелью, представлявшей собой давным-давно заложенный кирпичом и засыпанный песком вход в пещеру. Правда, возможно, в результате давней сейсмической активности часть глинобитной кирпичной кладки обвалилась, открыв маленький проем, который, впрочем, в результате песчаных бурь или местных обрушений оказался основательно засыпанным.

Вспотевшие, тяжело дыша, Финн и Хилтс нагнулись перед отверстием в скале и всмотрелись внутрь.

— Ничего не разглядеть, — разочарованно сказал Хилтс.

— Давай залезем туда, — живо предложила Финн.

Хилтс положил руку на ее запястье, останавливая.

— Постой. Пещера может быть занята.

— Кем?

Ухватившись за выступ одной рукой и положив другую на плечо Финн, чтобы сохранить равновесие, Хилтс поднял левую ногу и долбанул каблуком в блокировавшую проход кирпичную стену. После второго удара здоровенный фрагмент кладки провалился внутрь, подняв тучу пыли. Послышались странные скребущие звуки, похожие на шелест сухой листвы, и из пещеры выкатился поток бледных ракообразных тварей, задевая и царапая туристские ботинки Финн. Девушка взвизгнула и шагнула назад, чуть не упав с обрыва. Шестидюймовые твари промчались мимо и исчезли.

— Лейурус квинкестриатус, — сказал Хилтс. — Еще их называют «смертельными охотниками». Одна из самых опасных разновидностей скорпионов в мире. В дневное время они предпочитают прохладные темные места, а ночью выползают наружу, чтобы поохотиться.

Финн молча кивнула, стиснув зубы. Даже воспоминание о звуках, произведенных ядовитыми тварями, наводило ужас. Она непроизвольно отпрянула от входа.

— Ну так как?

— Мы зайдем, — сказал Хилтс. — Обрушившаяся стена наверняка их распугала.

— А что, если кто-то из них остался там?

— Наступи на него, вот и все.

Ухмыльнувшись, Хилтс пригнул голову и вошел в пещеру. Тяжело сглотнув, Финн последовала за ним.

Пролом в старой кирпичной кладке наполнил помещение светом. Первоначально оно, очевидно, представляло собой не более чем маленькое углубление под навесом, предлагавшее убежище от палящих лучей солнца, однако в незапамятном прошлом каверна была искусственно углублена и расширена. Однако если в древности скальный тайник служил, подобно пещере в Кумране на побережье Мертвого моря, местом хранения манускриптов, то в Новейшее время превратился в склеп. В одном углу находились пять мумифицированных тел в лохмотьях, в которых еще угадывалась униформа «пустынных крыс». Два из них были скрючены, как зародыши в материнском чреве, одно выглядело так, будто человек застыл на четвереньках поверх похожего на алтарь камня, еще одно находилось в сидячем положении, привалившись спиной к стене, а пятое, наполовину присыпанное камнями, лежало на полу пещеры лицом вниз, сжимая в длинной, тонкой, иссохшей руке позеленевший медный цилиндр. Верхушка цилиндра отсутствовала, внутри он был пуст.

Задняя часть пещеры была завалена грудой песка, оставшейся после случившегося в давнем прошлом обвала.

— Пропавшие солдаты, — пробормотал Хилтс.

Он наклонился и начал бережно разбирать то, что осталось от мундира солдата, сжимавшего медный цилиндр.

— Поосторожнее со старыми боеприпасами, некоторые из них могут оказаться взрывоопасными.

По всей пещере было раскидано оружие — старые винтовки системы Энфилда, огромный пулемет «Льюис», пистолет-пулемет Томпсона и более полудюжины гранат Миллса.

— Интересно, почему они умерли? — сказала Финн. — Похоже, смерть настигла их внезапно.

Хилтс сдвинул в сторону ногу осматриваемого им тела, и на виду оказались высохшие хитиновые оболочки полудюжины существ, похожих на тех, которые только что поспешно удрали.

— Они растревожили гнездо скорпионов. Для того, чтобы убить человека, достаточно всего одного укуса, а каждого из этих бедняг, должно быть, ужалили десятки раз. Не самый приятный способ расстаться с жизнью.

Хилтс достал из внутреннего кармана рубашки покойного старый бумажник и открыл его. Истонченные, словно сделанные из бумаги остатки внутренних органов человека лежали, как пыль, в костистой полости его грудной клетки.

— Что-нибудь интересное? — спросила Финн.

— Счет из бара «Шеферд-отеля», членская карточка клуба «Виктория», читательский билет библиотеки Хаддона в Кембридже. — Он порылся в бумажнике. — Ага, вот и удостоверение личности. Профессор Джордж Поккок, Служба стратегических операции, Грей Пилларс, Каир. Там, если не ошибаюсь, располагалась штаб-квартира этой конторы.

— А библиотека Хаддона относится к факультету археологии. Там познакомились мои родители.

— А Служба стратегических операций — это шпионы. Этот малый не был бойцом глубинного патруля.

— Шпион-археолог, посланный на поиски Педрацци?

— Похоже на то.

Хилтс сунул бумажник покойного в карман своей куртки, задержался, чтобы сделать несколько снимков, а потом направился в глубь пещеры.

Финн, на которую вдруг накатил приступ клаустрофобии, подошла к выходу и выглянула из пещеры. Снаружи, в лежащей внизу панораме военного времени, все оставалось по-прежнему, разве что посвежевший ветер, со стонами продувавший каньон, добавил кружащего песка. Небо над головой сменило голубой цвет на безобразный, словно старый синяк, шафрановый. Погода явно менялась к худшему. Она повернулась, чтобы сказать об этом Хилтсу, но увидела, что он увлечен какой-то находкой. С легким беспокойством она отвернулась от выхода и, боязливо поглядывая под ноги, двинулась к фотографу. Дойдя до него, она увидела, что он рассматривает крышку большого — четыре фута в высоту, три в ширину и около шести (край был засыпан песком) в длину — каменного ящика. Камень покрывала резьба — что-то вроде изображения горгоны Медузы с клубком извивающихся змей вместо волос. Вокруг головы, как на монете, шла едва заметная, почти стертая надпись.

— Я не могу прочесть, — сказал Хилтс.

Финн сняла крышку со своей фляжки, налила воду на ладонь и быстрым движением руки протерла надпись. Буквы потемнели, и текст приобрел отчетливость.

— Ловко, — с восхищением заметил Хилтс и прочел вслух: — «Hic Latito Lux Excito — Vox Luciferus». — Он покачал головой. — Жаль, что я не учил в школе латынь.

— А я учила, — сказала Финн. — Мои родители настояли. Они считали, что нет ничего лучше классического образования: пригодится для чтения надписей на фасадах важных старинных зданий.

— И о чем же тут говорится?

— «Здесь покоится светоносец, так говорит Люцифер».

— Ты, наверное, шутишь, — сказал Хилтс.

— Non ioco est, — возразила она. — Никаких шуток.

— Люцифер — это тот самый Люцифер?

— В Древнем Риме это было обычным именем, притом весьма распространенным. Негативный смысл слово «Люцифер» приобрело лишь в христианскую эпоху.

— Выходит, что здесь погребен какой-то римлянин по имени Люцифер?

— По его словам, во всяком случае.

— Давай посмотрим.

Хилтс обеими руками сдвинул насыпавшийся на крышку саркофага песок.

— Сдается мне, уйма народу пускалась во все тяжкие, лишь бы отыскать эту штуковину, что бы там ни находилось. Не заглянуть внутрь было бы с нашей стороны просто глупо.