Божественные истории (ЛП) - Картер Эйми

‒ Я желаю вынести на голосование предложение вернуть совет в его законное состояние, когда только мы вшестером могли голосовать. Все остальные останутся в роли советников, но я считаю справедливым и единственно верным, чтобы старшее поколение принимало окончательные решения. Полагаю, будет не сильно большим преувеличением сказать, что в последнее время совет не отличался разнообразием мнений. Одни и те же боги… ‒ мой взгляд останавливается на Зевсе, а затем на каждом из его незаконных детей, ‒ принимают решения, не обращая внимания на мнение остальных. Это не совет. Это диктатура, и я отказываюсь её поддерживать.

‒ Это измена! ‒ голос Зевса прогремел на весь тронный зал. ‒ Попытка свергнуть своего короля…

‒ Ты не мой король и никогда им не будешь. Ты лжец, вор, у тебя нет никакого права властвовать над нами. Ты не лучше меня, не сильнее любого из нас, и ты не раз показывал, что не соответствуешь требованиям морали, предъявляемым к членам совета.

‒ А ты сама соответствуешь?

‒ Да, ‒ усмехнулась я.

‒ Насколько я помню, гордыня по-прежнему считается недопустимым качеством для избрания в совет, ‒ сказал он. ‒ Равно как и зависть.

‒ Не забудь про похоть, ‒ выпалила я. ‒ Преступление, которое ты совершал намного чаще, чем я когда-либо поддавалась гордыне или зависти.

‒ Тогда, по твоему собственному признанию, ни один из нас непригоден к власти. Но всё же мы здесь. Я не позволю лишить моих детей их законных мест в совете. Мест, которые они заслужили, когда прошли испытание, придуманное тобой, и которое ты сама не прошла.

‒ А я не отступлю, пока в совет не вернутся равенство и справедливость.

‒ Тогда у нас дилемма, ‒ он распростёр руки. ‒ И так как я всё ещё Король, я дам тебе выбор. Мы проведём это голосование. Если ты победишь, всё будет по-твоему. Если я, тогда ты потеряешь свой титул. Ты останешься на Олимпе, под моим присмотром, но дашь мне развод.

Я уставилась на него.

‒ Это же нечестно.

‒ Разве? Радуйся, что тебя не судят за измену, ‒ он кивнул на совет. ‒ Так скажи мне, Гера. Ты согласна провести это голосование?

Я оглянулась по кругу. Сёстры смотрели на меня, Аид тоже. Мои сыновья поддержат меня в любом случае. А вот Афродита…

Зевс каким-то образом добрался до неё. Возможно, она была на седьмом небе от счастья и проболталась по глупости, не думая о последствиях. Элемент неожиданности не играл особой роли, но было бы неплохо застать Зевса врасплох. Вот только если он убедил её изменить своё решение…

Я должна рискнуть. Ради совета, ради человечества, во имя равенства и справедливости я должна попытаться. После долгих раздумий я кивнула.

‒ Давайте голосовать.

Мы пошли по круг. Гефест, сидевший рядом со мной, поддержал меня. И Аид, и Деметра, и Гестия. Как и следовало ожидать, Афина, Аполлон, Артемида и Посейдон без колебаний отдали свои голоса за Зевса. Арес проголосовал за меня.

Последней осталась Афродита. Она сидела по другую руку от Зевса, нервно заламывая руки. Несколько секунд стояла гробовая тишина. Она же не передумала? Нет, нет…

«Помни», ‒ мысленно обращалась я к ней. ‒ «Ты можешь выйти замуж за Ареса. Ты можешь быть с любимым. Надо сказать только одно слово».

Она подняла глаза на меня. Они были красные от слёз.

«Я не могу отвернуться от отца. Я не могу предать его таким образом».

«А готова ли ты предать саму себя? Предать Ареса?»

Она перевела взгляд на моего сына, который взирал на неё так же пристально, как и я. Открыв рот, она уже собиралась что-то сказать, но Зевс рядом с ней накрыл её ладонь своей. Вот же ублюдок. Верность нужно заслужить. Если он думал, что может использовать её как марионетку, лишив права выбора…

Сила вырывалась из меня, прежде чем я успела осознать, что делаю. Невидимые нити потянулись к Афродите, с её лица стёрлись все эмоции, и я медленно разорвала её связь с Зевсом. Это было легко ‒ просто убрать его давление на неё. Дать ей возможность дышать и жить своей жизнью. Дать ей свободу.

‒ Гера, ‒ взорвался Зевс. Афродита моргнула, и все мои старания пошли насмарку. ‒ Что ты делаешь?

Я стиснула зубы.

‒ Даю ей выбор.

И уже в следующее мгновение золотые верёвки, появившиеся из ниоткуда, привязали меня к трону. Я ахнула, пытаясь вырваться, но тщетно.

‒ Если на предыдущие твои действия я закрыл глаза, то теперь твоя измена неоспорима, ‒ командный голос Зевса эхом разносился по залу. ‒ С этого момента ты лишаешься своего титула…

‒ Папа! ‒ закричала Афродита. Гефест и Арес вскочили на ноги, но Зевс взмахнул рукой, отбрасывая их от меня.

‒…и ты задержана до тех пор, пока совет не решит твою судьбу.

‒ Что? ‒ я застыла. ‒ Ты не можешь…

‒ Ты использовала свои способности, чтобы повлиять на решение члена совета, ‒ обвинил Зевс. ‒ Тебя будут судить за твои преступления…

‒ Нет! ‒ взвизгнула я, вырываясь изо всех сил. Верёвки только становились туже, врезаясь в мою кожу. ‒ Я королева. Ты не можешь…

‒ Ещё как могу, ‒ отрезал Зевс. И не успела я и глазом моргнуть, как мой трон исчез вместе со мной.

Часть четвёртая

Семь дней и семь ночей я была заперта в маленьком, тёмном помещении, куда не проникал солнечный свет.

Никто ко мне не приходил. Вне всяких сомнений, Зевс наложил строгий запрет на посещения. Я тихо сидела на своём троне, коротая время, и прокручивала в памяти последние сто лет. Могла бы я поступить иначе, если бы знала, чем всё закончится? Была бы я более чуткой и менее одержимой своей гордостью?

Единственной ошибкой, о которой я сожалела, был мой брак с Зевсом. Ничего больше я бы не изменила.

Наконец, на восьмой день меня вернули в центр тронного зала без какого-либо предупреждения. Солнце ослепило меня, и, как бы я ни хотела не выказывать слабости перед советом, я всё равно зажмурилась.

‒ Гера, ‒ голос Зевса. Я не стала утруждать себя ответом. ‒ Мы приняли решение. Тебе есть что сказать, прежде чем услышишь приговор?

Я молчала, пока мои глаза не привыкли к яркому свету. В итоге я открыла их, заставив себя не щуриться. Прямо передо мной сидел Зевс, за моей спиной ‒ Аид. Я чувствовала его присутствие, мой оазис посреди бури.

‒ Я не сделала ничего плохого, ‒ произнесла я. Голос не слушался после семи дней молчания. ‒ Моей единственной целью было защитить совет, только и всего.

‒ Мы тебя услышали, ‒ ответил Зевс и поднялся со своего трона. ‒ Ты признана виновной в своих преступлениях. Решением совета с настоящего момента ты лишаешься титула королевы. У тебя остаются обязанности как богини и сохраняется место в совете. Но ты больше не участвуешь в правлении моим царством. И ближайшую тысячу лет твой голос не будет равен нашему. В случае ничьи мы позволим тебе принять решение. В остальное время ты не имеешь право участвовать в голосовании.

Я делаю медленный, глубокий вдох, стараясь не показывать боль. Он не просто лишил меня власти, которую я заслуживала по праву, и всего, над чем я работала столько лет, но и устроил из этого целое представление, чтобы ни у кого из его детей не осталось ко мне ни капля уважения. Возможно, он даже настроил моих сыновей против меня.

‒ Ты всегда будешь находиться под присмотром совета. Тебе запрещается уходить куда-либо в одиночку, и любая попытка интриг против совета или использования своих способностей, чтобы повлиять на наши решения, приведёт к изгнанию.

Я горела от унижения. Он забрал всё, что было мне дорого. Он прекрасно отдавал себе в этом отчёт и наслаждался каждой секундой моего отчаяния.

‒ А если я выберу изгнание прямо сейчас? ‒ я старалась говорить с достоинством, насколько это возможно.

Его лицо оставалось бесстрастным. Значит, он ожидал этого вопроса. Возможно, даже надеялся.

‒ Если ты этого хочешь, мы не станем тебя останавливать.

Вернуться к матери было бы самым простым решением. Уйти к ней, оставив совет позади. Это будет хорошим существованием, без всей этой боли и унижений. И я всерьёз обдумывала этот вариант.