Романов. Том 4 - Владимир Кощеев

— Главное, чтобы не решил подмять нас сам, — не слишком довольным тоном прокомментировал Можайский из своего кресла.

— Не решит, — качнул головой Соколов. — Без нас император очень быстро лишится трона, его и так каждый год пробуют на прочность. Союз с нами — его единственная надежда удержаться, так как несет Поднебесной большие прибыли. Сегун также заявил, что пришедшие на помощь Толстым подданные действуют сами по себе. И в случае, если сегун узнает, чьи рода осмелились без его команды вмешаться, он эти фамилии вырежет.

— Как будто мы не знаем, что он сам своих якудза к нам направил, — фыркнул великий князь Московский.

— Они его подставили, — возразил Михаил II, возглавляющий собрание. — Мы и так зажали сегунат. На послезавтра у меня были назначены переговоры о создании военного союза с Османской и Поднебесной империями.

Присутствующие замерли, обдумывая новости, прошедшие мимо них. Только Выборгский сдержанно улыбнулся, в отличие от остальных он прекрасно знал о готовящейся коалиции, сам же и вел подготовку.

— Это правда? — повернувшись к государю, спросил великий князь Киевский.

— Правда, — кивнул царь. — Мы оказали принцу весьма серьезную услугу, когда зачищали агентов его политических противников. Тюрки сейчас дорезают «предателей», позиции наследника сильны как никогда. И он же и выступил с предложением присоединиться к нам и Китаю.

— Это, конечно, хорошие вести, — заговорил молчавший до этого момента великий князь Владимирский. — И тогда время восстания идеально подобрано, чтобы этот союз сорвать. Но нам все еще нужно избавиться от предателей. Мы не можем вступить в какой-либо союз, пока у нас идет гражданская война. Иначе это примут за слабость.

— Сергей прав, — кивнул государь. — Но помощь нам не понадобится. Против нас остались только два сильных Рюриковича. Измайловы, которые готовили оружие для продажи в Германский рейх, и Толстые, которые мечтают вернуться в столицу.

— Я бы не спешил с выводами, государь, — возразил Можайский. — Новгород все еще бунтует, — пояснил он свою мысль. — А мы до сих пор не знаем, кто приложил к этому руку.

— Это дело рук Тверского, — ответил царь. — Он решил отомстить мне за смерть семьи перед вторжением Речи Посполитой. Но я уже поставил задачу по его ликвидации. А после его смерти взять Новгород не составит труда, моя армия уже на подходе.

Совет клана воспринял эту новость спокойно. Все же они родней друг другу были настолько далекой, что это не имело большого значения. Главными всегда оставались власть и влияние.

— Не пострадал ли твой наследник? — задал очередной вопрос Можайский, глядя на государя. — Раз уж мы знаем, что великие князья разузнали о союзе и сумели вовремя сориентироваться, так, может быть, они и будущего цесаревича вычислили?

Царь улыбнулся.

— Об этом даже не переживайте, — произнес он. — Цесаревич будет объявлен в срок. И вы все сами убедитесь, что он достоин занять мое место.

Урал. Княжич Романов Дмитрий Алексеевич.

Я отрегулировал ремешок шлема и повел глазами по сторонам.

Изготовленный в недрах Уральских лабораторий интерфейс отслеживал положение моих глаз и выдавал картинку на стекло. Вшитые в доспех датчики отображались в углу, они отслеживали мое состояние в режиме реального времени и передавали сведения в центр связи Демидова. Желающих испытать новую версию брони Волковых, собранную пока что в единственном экземпляре, нашлось бы и без меня. Однако я воспользовался положением, продавив свою кандидатуру, и Руслан Александрович согласился.

Самолет мягко оторвался от земли, и меня слегка придавило к креслу.

Вес брони уже слабо подходил для царских людей — без усиления организма в ней действовать слишком тяжело. Нет, если бы мы собирали доспех на основе немецкого экзоскелета, никаких проблем бы с ношением на себе почти сотни килограммов не возникло. Но использовать чужие разработки в основе своей военной технологии в данном случае было признано плохой идеей.

Кроме того, я намеренно выбрал в качестве своего экземпляра самую тяжелую версию брони. Так-то она предназначена совсем не для боевых действий, а для разминирования, и защиты на ней навешано столько, что я мог бы посоревноваться с бронетранспортером по этому параметру.

Но, во-первых, это давало мне шанс выстоять под обстрелом те минуты, когда у меня кончатся собственные силы. А во-вторых, я шел в одиночестве, и прикрывать меня будет некому.

Рискованно ли это было? Однозначно. Но стоило ли того? Разумеется.

Моя способность убивать Рюриковичей была доказана во время пленения великого княжича Толстого. А здесь от меня брать врага живьем не требовалось.

И чем раньше я разберусь с Измайловым, тем меньше людей на самом деле пострадает. Конкретно для меня все минусы этой брони таковыми и не являлись. И, что очень важно, больше мне не придется оглядываться на людей, которых нужно защищать.

Мы набрали высоту, и датчики костюма отобразили расстояние до земли. Развернув карту взглядом, я еще раз осмотрел предполагаемое место боя.

Царские силы загнали Измайлова в угол. Великий князь Красноярский засел с частью своей армии в самом центре сибирской столицы.

Изначально предложенный царской армией план предполагал, что я опять пойду в составе большого отряда, чтобы с их поддержкой прорваться через вражеские ряды, и уже там сойдусь в бою с Рюриковичем. Но, к счастью, мне удалось переубедить и государя, и его генералов. В чем пригодилось мое знакомство с Марковым.

— Я поддерживаю княжича, — заявил Василий Павлович на том обсуждении. — И готов поручиться, что Романов справится. Я лично убедился, что Дмитрий Алексеевич будет намного эффективнее, если пойдет один, чем в составе группы. Чем меньше будет у него сопровождения, тем успешнее он сможет действовать.

А ведь я уже и не рассчитывал на дивиденды от своей работы ликвидатором. Но Марков меня приятно удивил, особенно в свете того, как часто повторял, что есть люди куда как более опытные, чем я. И эти люди за меня все продумали, а моя задача — лишь следовать их плану.

Впрочем, теперь, сидя в самолете, я был уверен — государь решил выводить меня в публичное поле, для чего и дал генералу армейской разведки высказаться именно так. Скрывать участие Романова в уничтожении Рюриковичей больше не