Как я был ниндзя - Дженет Ташьян

добывать

бесстрашный

Ни Мэтт, ни я не отвечаем, но я знаю, что друг думает то же, что и я. Карли – бесстрашная. Она первой взобралась на дерево и выбрала себе самую высокую ветку. Это очень странное сочетание: быть пай-девочкой и одновременно не бояться почти ничего. Глядя, как она аккуратно заталкивает фантик из-под своего батончика в карман, вместо того чтобы бросить на землю, я мечтаю встретить в жизни еще таких людей, как она. Может, мы и различны во многом, но она классная, и я рад, что между нами все опять нормально.

Мэтту, разумеется, нужно притвориться, будто он – Фрэнк, и начать вести себя по-обезьяньи, швыряя желуди с дерева в бегунов, которых мы видим внизу. (Для справки: Фрэнк так не делает.)

Спустившись с дерева, мы начинаем тренировать движения, которые выучили в додзе, чтобы подготовиться к надвигающимся соревнованиям, о которых мы узнали вчера.

детали

Мэтт рассказывает о моем туалетнобумажном фиаско с сенсеем Такаи, и я смущаюсь, когда он заставляет меня поведать обо всем в деталях. История не из тех, которые обычно веселят Карли, так что я удивлен, когда она истерически смеется, – что заставляет меня растянуть рассказ так, чтобы насмешить ее еще сильнее. Я набираю пригоршни листьев и падаю на землю, в красках восстанавливая происшедшее.

Для ребят, которые приехали поучиться быть ниндзя, мы ведем себя как настоящие балбесы.

угловатый

Мы спускаемся по тропе, чтобы встретиться с папой и его коллегой. Феликс показывает нам кое-какие наброски, сделанные им для рекламной кампании, над которой они с папой работают, – это реклама нового энергетического напитка. Персонажи безволосые и угловатые, и я гадаю, стану ли когда-нибудь таким же хорошим художником, как Феликс или папа.

По пути домой Карли говорит о грядущем замужестве мисс МакКоддл и о новом пикапе своей мамы, но даже не заикается про то, что ей трудно найти замену на роль Джона Адамса. Либо Мэтт преувеличивал, либо Карли как-то справилась. Машин неожиданно мало, так что мы быстро добираемся домой. К тому времени, как Карли готова выпрыгнуть из машины, я принимаю быстрое решение:

– Если ты еще никого не нашла, я буду Джоном Адамсом. Не хочу ставить тебя в трудное положение.

замена

Мэтт вскидывает брови и в кои-то веки ждет развития событий, вместо того чтобы тут же броситься в их гущу.

Карли пожимает плечами и говорит – окей, будто в этом вовсе нет ничего такого.

– В смысле я не ОБЯЗАН, – добавляю я.

– Как хочешь, – отвечает она. – Все зависит от тебя.

перескакивать

Взгляд Мэтта перескакивает с меня на Карли, будто он следит за теннисным матчем.

Теперь плечами пожимаю я:

– Ну и ладно.

Карли благодарит моего папу за поездку и бежит по дорожке к своему дому.

– Это что сейчас было? – спрашивает Мэтт. – Ты в итоге будешь или НЕ будешь играть в пьесе?

Я без понятия.

Опрометчивое решение

На следующее утро, еще не успев открыть глаза, я понимаю – что-то неладно. Все мое тело словно горит в огне.

Я закатываю пижамные штанины и вижу, что икры покрыты яркой красной сыпью. И руки тоже.

– МАМ!

неладно

Мама входит со своей чашкой кофе, собираясь поторопить меня в школу, – а потом видит меня.

Она надевает очки для чтения, которые всегда висят у нее на шее, зацепленные за ворот блузки, и изучает мои ноги.

– Похоже, в лесу кто-то побродил по зарослям ядовитого сумаха.

Мысленно переношусь во вчерашний день, когда я катался в листве. Вот моя расплата за то, что кривлялся перед друзьями.

Мама хватает меня за руку прежде, чем я успеваю дернуться:

– Не чесать!

Она идет в ванную за инструментами, но на полпути оборачивается и снова наказывает мне не чесаться:

– Я не шучу, Дерек. Если чесать – станет только хуже и можно занести инфекцию.

Мои руки словно начинают двигаться по собственной воле – и все, чего им надо, это почесать меня. Мама приказывает мне лезть в горячую ванну, а потом намазывает меня лосьоном и обматывает бинтами. Чувствую себя двухлетним.

– Надолго это? – спрашиваю я.

– Обычно такое продолжается от пяти до десяти дней.

– Что?! В субботу в додзе соревнование! И я мог участвовать в пьесе!

Мама не вполне уверена, как на это реагировать:

– Тогда я советую тебе лечь обратно в постель и не чесаться. – Она засовывает дужку очков в воротник рубашки и улыбается: – Что, если я сделаю тебе тыквенных блинчиков перед уходом? Думаю, умным решением будет сегодня посидеть дома.

умный

Хорошие новости заключаются в том, что мне не надо идти в школу. Плохие – я ни за что не смогу продемонстрировать что-то на соревновании. На текущий момент мне больно даже просто лежать, уже не говоря о прыжках и ударах.

– Ты все время повторяешь, что быть ниндзя – это что-то большее, чем просто быстрые движения, – замечает мама. – Сегодня можешь попрактиковаться во внутренних навыках ниндзя, вроде дисциплины и самоограничения.

– Звучит увлекательно.

самоограничение

Мама смеется и говорит, что через несколько минут вернется с завтраком. Должно быть, папа рано уехал на работу, потому что, будь он дома, он бы уже зашел ко мне.

Я пишу Мэтту и Карли, чтобы узнать, не наступил ли кто-то из них в ядовитый сумах, но оба в порядке и направляются в школу. Вижу, что Карли расстроена: при маме – ландшафтном дизайнере уж она-то знает, какую боль может причинить сумах.

отталкивающий

Мэтт, конечно же, считает, что это очень смешно, и умоляет меня послать ему фотки, когда сыпь станет еще более отталкивающей на вид.

– Когда пузыри надуются, ты можешь их лопать, – сообщает он. – Это куда веселее, чем пузырчатая пленка.

Я знаю, что мама убьет меня, если я буду так делать. Когда растешь с матерью-врачом, точно знаешь, что некоторых вещей тебе делать нельзя.

– Ну вот. – Мама ставит в изножье кровати поднос, которым пользуется только тогда, когда кто-то из нас заболевает.