На чужой войне - Ван Ваныч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возвращаясь к дядьке: вид у него был самый представительный из стоящих на этой площадке. И дело даже не в экипировке, было что-то такое, харизма что ли-прослеживаемая хотя бы по уважительному отношению к нему окружающих- что заставляло относиться к этому человеку осторожно. Впрочем, не в моём положении нарываться на ссоры, а потому вежливо улыбаемся и демонстрируем готовность к сотрудничеству.
До моего появления воины разминались, рубя в воздухе воображаемых врагов острозаточенными предметами. Не участвовали в этом увлекательном занятии лишь трое: уже неплохо мне знакомый Гюнтер, в данный момент сверкавший свежими бинтами, вышеупомянутый авторитетный дядька в кольчуге, и седой, опирающийся обеими руками на высокую- до бороды- клюшку, старец. Неспешно беседуя, они поглядывали на молодёжь, и как будто чего-то ожидали. Или кого-то…
При моём появлении они умолкли, уставившись на меня и разглядывая как неведому зверушку. Постепенно стихли и телодвижения на импровизированном плацу, и воины присоединились к “увлекательному” занятию- созерцанию моей тушки. Давненько я не испытывал подобного внимания, и когда десятки глаз уставились на меня, захотелось на мгновение- всего лишь на мгновение- стать меньше ростом, а лучше вообще исчезнуть, но помня насколько важна первая встреча с аборигенами, повёл себя совершенно противоположно: выпрямился, расправил плечи, вздёрнул подбородок- примерно как белые офицеры в фильмах о Гражданской войне- и положив здоровую руку на грудь, легонько- никого особо не выделяя- поклонился. Задумчивости на лицах разглядывающих меня заметно прибавилось, будто бы они чего другого ожидали. А чего и не поймёшь: может быть, что лезгинку станцую- асса… и всё такое, либо мало уважения выразил. Наслышан, что в обществах, подобных этому, выражение уважения оценивается по углу поклона. И если это так, то может быть необходимо чуть-чуть поглубже прогнуться, но… Что-то спина у меня глубже никак- это похоже противно моему естеству- видимо, не получится у нас с уважением.
Если подумать со стороны аборигенов, то, возможно, моё поведение выглядит как неадекватное высокомерие и чрезмерная гордыня, ведь здесь, как собственно и всегда, принимают по одёжке. И что они видят: непонятный однорукий хрен с горы, одетый в не по размеру убитый секонд-хенд, вооружённый на том же уровне, ведёт себя непочтительно…да ещё- к тому же- и на языке человеческом не говорит! А подать сюда Тяпкина-Ляпкина! Так, или примерно так, они, скорее всего, и подумают- а ведь это конфликт. Который мне как раз и не нужен, но и вести себя по другому- не хочу. А значит, кто там крайний в самозванцы? Чур, за Емелькой не занимать- я следующий! Будем отыгрывать жутко важного вельможу-чужестранца, родившегося подалее отсюда, обязательно последнего в роду- меньше шансов на провал, и очень важно- чтобы внешний вид, демонстрирующий попавшего в сложные жизненные обстоятельства, соответствовал словам. Пробелы на тему откуда, куда, и почему- будем заполнять по мере врастания в здешний мир. Ух, я наворочу…
Не знаю до чего бы додумались мои оппоненты, но вперёд выступил мой старый знакомец. По-видимому, немало впечатлённый моим соло в лесу, и испытывающий благодарность за спасение, десятник Гюнтер, нарушая иерархию и наплевав на собственные раны, внезапно склонился в низком поклоне. Причём, намного ниже моего! Вот за это, старина, спасибо! Неплохо так подыграл.
Теперь озадаченные взгляды скрестились на Гюнтере, после чего произошёл малопонятный для меня обмен мнениями. К чему они пришли в итоге, я так, к сожалению, никогда и не узнал, но дядька в кольчуге отзеркалил мне мой же поклон- ну, типа, признал за равного. А как понимать ещё все эти ку? После чего предложил мне поучаствовать в утренней тренировке- по крайней мере, так для меня звучали его жесты- вручив какой-то ломик с ручкой. Судя по всё той же картине Васнецова- это должно быть меч.
А потом воины разошлись, образовав круг, внутри которого остались лишь двое- я и мужик под сорок, каждый с мечом в руке. Так. Так, сказал я себе. Это что же получается-поединок? И, возможно, до смерти… Я ещё раз окинул взглядом окруживших меня людей-на лицах азарт, веселье, но никак не злоба и кровожадность- не похоже на смертоубийство. Судя по всему, трупы здесь нежелательны. Полагаю, ещё одна проверка для попаданца.
-----
А вот и иностранец… Сегодня барон решил прощупать непонятного пришельца, которому все дифирамбы поют. Говорят, вояка хоть куда, вот и посмотрим- так ли он хорош не против бандитов, а выйдя лицом к лицу с настоящим воином. Естественно, к настоящим барон прежде всего относил себя и свою дружину. Прочие…ну, может быть.
Чужеземец повёл себя гордо, по крайней мере- без особого почтения. Барон было вознегодовал, но увидев уважительное отношение к тому Гюнтера, решил погодить- старый товарищ, который неоднократно прикрывал ему спину в бою, зряшно выступать не станет. Надо посмотреть… Вокруг неизвестного и Марка, едва ли не лучшего в замке на мечах, образовался круг. Заметив мимолетный растерянный взгляд чужестранца, брошенный на поданный ему меч, барон про себя издевательски усмехнулся: а то, ты можешь не говорить по-людски, но это и не нужно- за тебя скажет оружие в твоих руках- барон верил в это больше, чем в Христа, или в любого другого бога, как, впрочем, и все собравшиеся здесь в это чудесное утро люди войны.
Начало поединка было странным: пришелец сначала огляделся, вглядываясь в окружающие лица, усмехнулся чему-то и перевёл взгляд на меч- здесь он опять ненадолго завис, разглядывая оный, будто в первый раз подобное видит- и лишь затем, помахав оружием в воздухе на манер крестьянина с лопатой, с улыбкой кивнул Марку. Тот, правильно расценив жест как приглашение к поединку, атаковал.
Барон, внимательно наблюдавший за Даниэлем, заметил с каким трудом тот отразил первые атаки- показалось, что ещё чуть-чуть- и он проиграет. А вот дальше случилось непонятное: вроде как Марк попытался провести обманное движение, но как-то неудачно, а в следующий момент меч
