Горная роза - Нора Хесс

– Здесь, – сказала она, разглаживая морщинки на материале, – оно высохнет до утра. Она улыбнулась ему:

– Я думаю, ты сделаешь то же самое со своей одеждой, когда ляжешь спать.

Она пристально посмотрела на его спальный мешок, брошенный в углу.

– Мне развернуть его и положить перед огнем для тебя?

У Чейза перехватило дыхание. Он подумал на мгновение, что мог бы лечь вместе с ней. Не было способа на земном шаре, которым он мог бы удержать его от этого соблазна. «Ты не вынесешь стыда от этого на следующее утро», – говорила ему его совесть.

Он с трудом выдавил:

– Спасибо, Рейган, мне будет удобно.

Но знал, что не останется здесь сегодня ночью. В одной комнате с ней ему было бы слишком тяжело находиться.

– Ладно, – сказал он, – Руфи, наверное, уже ждет меня, мне надо идти.

– Спокойной ночи, Чейз, вдруг я буду спать, когда ты вернешься.

– Да, спи. Чтобы тебе было спокойнее, положи мой пистолет под подушку.

– В этом нет необходимости, – Рейган улыбнулась, похлопывая волка по голове.– Лобо – вот моя защита, в другой я не нуждаюсь. Бедный малыш, надеюсь, он не очень голоден.

– Он обычно в этот час охотится?

– Да, но до утра он будет терпеть. Ведь мы отправимся рано, да?

Взглянув на ее лицо, Чейз понял, что она неспокойна в том окружении, в которое попала.

– Мы двинемся, как только забрезжит рассвет, – успокоил он ее.

Чейз открыл дверь, чтобы пойти к Руфи, но его остановил вопрос Рейган:

– Кто такая вдова Дженкинс?

Так, значит, она не пропустила мимо ушей замечание, отпущенное ему в баре. Что ответить? Он не мог объяснить ей, что с вдовой его связывает только физическая близость, в которой он нуждается как мужчина. Она может этого не понять. Но, черт, он не собирался ее обманывать, что ухаживал за Лизой. Наконец, он сказал:

– Это женщина, живущая в нашей округе.

– Ничего особенного по отношению к тебе?

– Совершенно ничего.

Его тон уверил Рейган, что он говорит правду.

«Но почему я волнуюсь, значит ли для него что-нибудь эта женщина или нет? – упрекнула она себя.– Это не мое дело, ухаживал ли он за ней».

Рейган сняла остальную одежду и натянула ночную сорочку через голову. Но когда она забралась в кровать и утонула в перине, то подумала, что не хотела бы узнать, что у Чейза роман с этой женщиной.

Дождь мелко моросил, когда Чейз подошел к Руфи, ожидающей его за домом.

– Я заставил тебя ждать, – извинился он, – я должен был устроить Рейган.

Улыбка тронула уголки губ Руфи.

– Да, – согласилась она с явной усмешкой в голосе, – на молодых жен тратится много времени.

Чейз посмотрел на Руфи вопросительно, не поняв, дразнит она его или нет. Но если бы ее намеки были верны, он потратил бы на Рейган всю ночь.

Ничего не отвечая Руфи, он взял из ее рук фонарь, а она несла завернутый в бумагу сверток и маленькую кожаную сумку.

– Надеюсь, мы найдем бедную женщину в конюшне, а не под дождем, – сказала Руфи, следуя по тропинке, освещенной фонариком. Чейз шел впереди.

– Хочется верить, – сказал Чейз и тут же выругался, ввалившись в грязь.

Пьяный смех со стоянки разносился по округе, когда он открыл перекосившуюся дверь сарая. Чейз и Руфи вошли внутрь, он высоко держал фонарь, медленным жестом освещая углы маленькой зловонной комнаты. Они ничего не увидели. Слышно было только, как лошади жевали сено и иногда ударяли копытом.

– Ладно, – сказал Чейз с разочарованием в голосе. Ее здесь нет. Может быть, ты останешься здесь, где посуше, а я пока поищу в лесу?

– Нет, я пойду с тобой, мне не нравится здесь. На полпути к двери Чейз внезапно остановился, схватив Руфи за руку, удерживая ее. Он поднял фонарь на уровне плеча и указывал вперед.

– Пойдем сюда, – сказал Чейз и направился к лестнице.

Они ничего не увидели сначала, кроме охапок сена на чердаке. Потом Чейз едва различил обутые в мокасины ноги.

– Она здесь, – сказал он и пошел вперед.

У Руфи перехватило дыхание, а Чейз выругался, когда они увидели бедную пленницу. Веревка еще была намотана вокруг ее шеи. Роской привязал женщину к опоре, поддерживающей крышу, в неудобной позе, прижав избитое лицо к грубой коре столба.

– О, бедняжка, – Руфи опустилась на колени около женщины.

Когда Чейз освободил ее от веревки, глубокий страх вспыхнул в ее потемневших глазах.

– Он не причинит тебе вреда, – Руфи успокоила женщину на ее родном языке, – он здесь, чтобы помочь тебе.

Она развернула бумажный сверток, который принесла с собой, достала бутерброд с говядиной.

– Дай мне свой нож, Чейз, чтобы разрезать эту проклятую веревку.

Острое лезвие разрезало туго связанный узел. Женщина выпрямилась со вздохом облегчения из неловкого положения. Руфи держала хлеб и мясо перед ней.

– Съешь это, потом я полечу твое бедное лицо. Было ясно, что женщина не понимала языка Руфи, но тот факт, что она имела такую же смуглую кожу, немного успокоил ее. Она еще настороженно смотрела на Чейза, и с каждым его движением съеживалась от страха.

– Чейз, – сказала Руфи, – тебе лучше уйти. Понятно, она боится до смерти белых мужчин.

Чейз кивнул и отошел. Из темного угла он наблюдал, как белые зубы женщины впивались в еду, которую принесла Руфи. С уверенностью можно было сказать, что она не ела с тех пор, как Роской схватил ее и обесчестил.

Почему так, спрашивал Чейз сам у себя? Какой черт живет в некоторых мужчинах? Родились они такими, или жизнь сделала их животными? Он полагал, что трудная жизнь на западной границе могла сделать слабохарактерного человека подлым.

Прошло полчаса. Женщина перестала есть, Руфи обработала, как могла, ее ушибы и кровоподтеки.

– Что теперь делать, Чейз? – спросила Руфи, сидя на корточках.– Может быть, переправить ее обратно через реку, пока у нас есть шанс?

– Это слишком рискованно, – ответил Чейз.– К этому времени обнаружится ее исчезновение, и начнутся поиски в лесу и на реке. Если нас найдут с нею, то убьют прежде, чем мы откроем рот, чтобы объяснить, почему она с нами.

– Я знаю, что ты прав, но грешно оставлять ее с тем мужчиной.

– Я понимаю твои чувства, Руфи, но слишком много людей окажется в опасности. Очень важно, чтобы тилламукские мужчины нашли ее именно с Роскоем, она расскажет, что это он виновен в похищении.

Руфи согласилась, что Чейз прав, и решительно взяла в руки веревку.

– Наверное, лучше связать ее снова, иначе она попытается вернуться домой, и может пострадать от волков по дороге.

– Только привяжи ее послабее, чтобы она могла лежать.

– И ты думаешь, Роской ее так оставит? – фыркнула Руфи насмешливо.

– Да, потому что он не вернется сюда ночью.