Экстерминаторы. Стальной город - Зеб Шилликот

Внезапно толпа принялась скандировать какие-то лозунги.

Разведчик первый разобрал, о чем идет речь.

— Птицы, — буркнул он. — Тебе это говорит о чем-нибудь?

Джаг задумчиво наморщил лоб.

— Кажется, горожане упоминали про птиц, когда говорили о Спирали, — ответил он.

Друзья напряженно вслушивались в неразборчивые выкрики, доносившиеся снизу. Было похоже, что одна часть толпы выкрикивает один лозунг, другая — другой.

— Летучие мыши, — разобрал Кавендиш.

— Птицы и летучие мыши, — тут же подхватил Джаг. — Я вспомнил! Нам говорили про какую-то машину, которую создали специально для состязаний…

Разведчик задумчиво поскреб подбородок.

— Конечно, механик из меня неважный, но эти ящики на колесах на машину никак не походят.

Теперь толпа разделилась на две группы, каждая из которых выкрикивала свой лозунг. Лица людей, обращенные друг к другу, пылали ненавистью.

— Пусть бы они начали драться между собой и забыли о нас, — сказал разведчик, глядя на обезумевшую толпу.

И вдруг события стали развиваться с головокружительной быстротой.

Прозрачные кабины заблокированных Джагом лифтов вдруг разлетелись вдребезги от ударов тех, кто находился внутри. Разукрашенные фигурки людей, выбравшись на крыши кабин, стали подниматься по тросам к крыше башни.

Трое горожан, уже поднявшись на значительную высоту, вдруг сорвались и полетели вниз. Остальные, не обращая внимания на смерть своих товарищей и не испытывая никакого страха, продолжали, словно обезьяны, карабкаться вверх.

— Их слишком много и нам не удастся удержать их, — сказал Джаг. — Решайся…

— Птицы! — вдруг заорала толпа.

В тот же миг верхние части двух ящиков открылись, выпустив какое-то странное облако. Это были птицы, крохотные существа со сверкающими перьями. На какую-то долю секунды они будто в нерешительности замерли, а потом устремились в небо и, зависнув метрах в ста над крышей, образовали гигантское облако, от которого исходил громкий птичий гомон.

Джаг и Кавендиш, удивленно подняв головы, смотрели на дрожащее многоцветное облако и думали, не снится ли им то, что они видят.

Их внимание привлекли крохотные пушистые комочки, которые, словно снежинки, стали падать на крышу.

Приятели приблизились к упавшим комочкам и увидели, что это крохотные птицы колибри. Их тела были еще теплыми.

Джаг и Кавендиш удивленно переглянулись. Падающих птиц становилось все больше, и теперь их массовое падение напоминало жутковатый дождь.

— У них не выдерживает сердце, — объяснил Кавендиш. — Эти крохотные птахи — очень хрупкие создания. Во время полета они тратят чрезвычайно много энергии. А старые птицы и вовсе не могут жить в неволе. К тому же в этом проклятом городе их явно кормят какой-нибудь дрянью.

Джаг слушал объяснения разведчика невнимательно — он рассматривал огромное живое облако, которое нависло над ними. На крыше уже лежало множество этих крохотных птиц, но они продолжали падать, и их количество в небе, казалось, вовсе не уменьшается.

— Да их здесь сотни тысяч, — прошептал Кавендиш. — Здесь колибри всех пород. Не понимаю, зачем их выпустили.

Потрогав пальцем клювы нескольких колибри, Джаг протянул Кавендишу труп колибри-дикобраза, клюв которой был в длину около десяти сантиметров, и буркнул:

— Когда в твое тело вонзятся десятки таких иголок, ты больше не будешь задавать вопросов.

В глазах разведчика промелькнул ужас.

— Неужели?! — воскликнул он. — Ведь это невозможно! Колибри совсем мирные птички и питаются цветочным нектаром!

— Горожане тоже мирные, — напомнил Джаг.

— Вот черт! — ругнулся Кавендиш, осматривая массу птиц, зависшую над их головами.

С неба продолжали сыпаться мертвые птицы. Теперь это напоминало настоящий ливень: птицы попадали в компаньонов, били их по головам и плечам.

Джаг и Кавендиш молча подошли к краю крыши, ступая по настоящему ковру из крошечных пушистых телец, которые под ногами приятелей сухо потрескивали.

У подножия башни толпа продолжала бесноваться. Людей, казалось, охватил какой-то экстаз. Их крики, будто подчиняясь невидимому дирижеру, то становились оглушающими, то затихали почти до шепота.

— Интересно, а что в оставшихся клетках? — спросил Кавендиш, указав вниз.

— Какая разница? — буркнул Джаг, наблюдая, как по тросам поднимаются фигурки людей.

Судя по темпу их подъема, через несколько минут первые нападающие должны были достичь крыши.

— Они постараются подняться на крышу одновременно, — сказал Джаг. — Мы не сможем сражаться со всеми сразу, нас просто сомнут. Кроме того, эти птицы… Мы нигде не сможем укрыться на этой террасе и долго не продержимся. Поступай, как знаешь, но я твердо решил спуститься на Спираль.

С этими словами он быстро направился к парапету, не обращая внимания на хруст птиц под ногами. Джаг уже взялся за трос, когда разведчик быстро подбежал к нему.

— Я тоже иду, — буркнул он. — Но при одном условии…

Джаг внимательно посмотрел на него.

— Я буду спускаться первым! — потребовал Кавендиш.

— Что от этого изменится?

— Не хочу болтаться между небом и землей, как это было, когда я поднимался.

— Сейчас мы собираемся спускаться, а это не одно и то же. Разведчик упрямо замотал головой.

— Я хочу спускаться первым. Имею я на это право?

Джаг пожал плечами и ответил:

— Ну давай, если хочешь…

Он отошел немного в сторону. Кавендиш осторожно взялся за трос и начал медленно спускаться.

— Только не торопись! Если будешь спешить, обдерешь кожу на ладонях, — напутствовал его Джаг.

Разведчик стиснул зубы, от чего его лицо словно окаменело, и начал спуск. Джаг, выждав несколько секунд, тоже полез вниз. Высоко в небе, описывая широкие круги, продолжали парить хищные птицы, оставшиеся в живых после первой атаки. Заметив их, Джаг решил немного задержаться и посмотреть, что будет дальше.

Внезапно, стремительно спикировав вниз, хищники расправили крылья и принялись лупить ими по цветастому облаку колибри. Будто влекомые мощным потоком воздуха, колибри выстроились треугольником, сделали широкий вираж и ринулись на террасу, ведомые огромным белым кондором.

ГЛАВА 11

Мгновенно сообразив, что произошло, Джаг поспешно перемахнул через парапет. Он знал, что через несколько секунд его атакует столько птиц, сколько он еще не видел в своей жизни. Джаг быстро скользил по тросу, обдирая руки и колени, то есть делал именно то, чего не советовал делать Кавендишу.

Глянув вниз, чтобы проверить, где находится разведчик, Джаг растерялся. Кавендиш был совсем рядом, не более чем в десяти метрах. Он спускался не торопясь, словно проделывал упражнение в гимнастическом зале.

Джаг вцепился в трос, чтобы не врезаться в своего приятеля, и почувствовал, как стальные пряди проволоки впиваются в кожу рук. Ощущение было такое, будто Джаг обхватил ладонями горящую головню.

Джага развернуло спиной к стене, и он увидел под собой бездонную шахту Спирали. Никогда не боявшийся высоты, на этот раз Джаг почувствовал себя неуверенно.

В следующее мгновение он заметил атакующих птиц, и его страх тут же улетучился. На огромной скорости, стремительно увеличиваясь в размерах, к нему устремился белый кондор. Джаг понял, что если хищник обрушится на него всей своей тяжестью, то удержаться на канате ему не удастся: он полетит вниз и разобьется о первый виток Спирали. Отразить атаку не представлялось возможным даже с помощью ножа. Кроме того, за кондором летела огромная стая других птиц.

Джаг лихорадочно искал выход из, казалось бы, безвыходной ситуации, как вдруг с удивлением увидел, что кондор выставил вперед огромные лапы с длинными кривыми когтями, веером распустил хвост, расправил крылья и в самый последний момент резко отвернул в сторону и взмыл вверх. За ним серебристыми стрелами промелькнули десять ястребов.

Кондор и ястребы, судя по всему, являлись вожаками мчащейся следом громадной стаи. Похоже, их хозяева приказали им не нападать самим, а направить в атаку многочисленных колибри.

Джаг с ужасом смотрел на огромное облако маленьких птичек, летевших на него. Трепеща крылышками и выставив острые клювы, нацеленные, казалось, прямо ему в голову, они неумолимо надвигались, сверкая крохотными бусинками глаз. Чувство страха в душе Джага уступило место жалости, которую он испытывал к этим безобидным птахам. Ведь на планете не было более миролюбивых существ, чем колибри. Люди вновь проявили себя злобными и агрессивными созданиями, превратив добродушных птичек в настоящих убийц.

На Джага вдруг навалилась слабость, и он почувствовал полнейшее ко всему безразличие. Зачем бороться за жизнь? Может, лучше отказаться от борьбы и одним движением ножа перерезать себе горло от уха до уха? Этим миром правят стервятники, так пусть бы они и остались в нем в обществе себе подобных…