Энциклопедия лоха - Ксения Собчак

Я намерена поговорить о «черных метках» - признаках, по которым можно безошибочно вычислить лоха. Но перед этим сделаю одно важное замечание. Кто, собственно, будет их вычислять? Кто, иначе говоря, мой читатель? Может быть, он и сам лох? Но ведь моя цель не в том, чтобы научить лохов находить друг друга в толпе: из предыдущей части книги мы знаем, что они и так отлично находят друг друга (как, например, Лох-Богач и Лох-Бедняк, или Лох Потерянный и Лох-Мыслитель). С другой стороны, идея внешнего наблюдателя, не участвующего в процессе, а лишь фиксирующего лошизм со стороны, полностью развенчана квантовой механикой: нельзя почистить селедку и не запачкаться. Все мы немножко лохи, потому и Господь наш заповедал: «Не судите». Единственное, чего я добиваюсь, - чтобы люди, зараженные вирусом в меньшей степени, чем другие, научились различать лоховство в себе и вокруг, не путали пшеницу с плевелами, а овец с козлищами.

Сколько же их вокруг, этих козлищ, скажу я вам - ой-ой-ой.

Впрочем, ближе к делу.

ЦЕРКОВЬ СТРАУСА И ЛОЖА ПИТОНА

О том, что лоха (а особенно лохушку) можно вычислить по его (ее) вещам и вещицам, я поняла еще в беззаботном девичестве. Тогда я, конечно, видела картину крайне упрощенно: в моем мире существовали правильные вещи, принадлежавшие классным парням и прикольным девчатам, и их жалкие имитации, с которыми лохи и лошицы пытались - без малейшей надежды на успех - втиснуться в наш изысканный круг. Я полагала, что несчастные создания то ли не умеют отличать дерьмо от конфетки, а зло - от добра, то ли отчаянно стеснены в средствах и надеются, что и так проскочит. Узость и зашоренность моего создания - презренный вещизм и консумеризм, если уж называть пороки своими именами - извиняет только мой нежный возраст. Очень скоро я поняла, что дело вообще не в деньгах и не в дизайнерском чутье. Лохи отлично знают, что есть что. Знают, наверное, ничуть не хуже меня, а то и получше. Настоящие, вызревшие, расцветшие махровым цветом лохи просто ведут себя в соответствие с прямолинейной народной метафорой: «Зарекалась ворона говна клевать, да тянет на тепленькое». Прочитав сотни глянцевых журналов и даже кое-как научившись придавать себе поверхностный лоск, наши герои все же не могут удержаться от того, чтобы то тут, то там схватить какую-нибудь лоховскую вещицу, выдающую его с головой. В таких вещах как будто бы заключена таинственная сила, которая манит и влечет лоха: отказаться от них для чего так же немыслимо, как инфузории-туфельке противостоять фототропизму, то есть не плыть туда, где светлее. Это, видите ли, не инфузория решает: это давно уже решила за нее матушка-природа. Один из предметов, по которым можно безошибочно определить лоха - чехольчики и футлярчики. Лох просто обожает что-нибудь зачехлять (а потом, соответственно, расчехлять). Кажется, эта привычка появилась у лохов в конце прошлого века, когда в СССР появилась бытовая электроника с дистанционным управлением, и пульт к ней поставлялся в полиэтиленовом чехле. Его ни в коем случае не следовало вынимать из чехла, чтобы не поцарапать дорогую, престижную вещь. Нынешние футляры для мобильных телефонов - прямые наследники тех полиэтиленовых мешочков. В таком футляре лоховской телефон надежно защищен от случайных царапин. Сжимая в руках липкий, засаленный футляр, лоху приятно думать, что спрятанная внутри продвинутая техника прослужит ему долго-предолго, как и подобает дорогой, престижной вещи (отметим про себя, что мобильник у лоха наверняка слишком для него дорог, и испортить такую ценную вещь было бы обидно). С другой стороны, и сам футляр может быть для лоха предметом гордости - если он сделан, к примеру, из дорогой, престижной, ценимой лохами кожи.

Кожа - отдельная тема. Существуют на свете разные виды роскошных кож, способных подчеркнуть статус и оттенить вкус их обладателя: крокодиловая, аллигаторова, змеиная, ящерицына и многие другие. Но отчего-то ни одна из них не влечет лоха так, как кожа страуса. Любит лох страуса, хоть ты его режь. Гладкая, мягкая кожа страуса с пупырышками в тех местах, где из покойной птицы торчали перья - аксессуар, по которому лоха можно вычислить даже в темноте, на ощупь. Иногда смотришь на человека: любо-дорого поглядеть, хорошая на нем обувь и правильный ремень, и ремешок от часов ничему не противоречит, а лишь вторит общей теме приятным контрапунктом. Но вот приходит время расплачиваться по счету, и тут краешком глаза ты увидишь его бумажник из кожи страуса, ярко-горчичного цвета. Он и сам, похоже, не рад, что родился на свет таким любителем страусиного шика, прячет свой бумажник, не афиширует. Покупал, можно сказать, не ради престижа, а для себя - по велению сердца. Но нельзя вечно подавлять свою природу, загоняя ее в подсознание - как учил нас великий Зигмунт Фрейд, чем дольше прячешь то, что у тебя внутри, тем эффектнее оно потом полезет через уши, загрязняя окружающую среду. Так и разыгрываются сцены, подобно той, что я описала в предыдущей части - когда знакомый мой Давид Каплан в новогоднюю ночь разбрасывал из страусиного портфельчика пачки денег, и душа его пела.

Что нашли они в этом страусе? Чем созвучен страус российской лоховской душе? Тем ли, что бежит от реальности, пряча голову в песок, а в случае угрозы больно Дерется ногами? Или просто своей вопиющей бескрылостью? Не знаю, и в невежестве своем начинаю строить гипотезы уж совсем фантастические. Возможно, по всей земле разбросил свою зловещую паутину тайный Культ Страуса, адепты которого узнают друг друга по пупырчатым кожгалантерейным изделиям? И эти люди, надо полагать, замышляют показать нам всем кузькину мать, как предсказано пророком Исайей о временах, непосредственно предшествующих Концу Света: «…и домы наполнятся филинами, и страусы поселятся, и косматые будут скакать там» (13:21). А возможно, лохи признали страуса своим божественным покровителем по примеру праотца Иова, который, как мы помним, совершенно по-лоховски жаловался Богу, что прожил жизнь честно и ничего за это не получил. «Я стал братом шакалам и другом страусам», - декларировал этот перволох (30:29), и наша секта, возможно, истолковала его слова слишком буквально. Страус, и все тут! А зря. Я бы на их месте выбрала шакала. Или филина, они такие забавные. И пожалуйста, не надо думать, будто все так просто: лохомир выбрал своим покровителем страуса, а мы будем сторониться нелетающих птиц и выглядеть безукоризненно. Мир лохов не так уж бесконфликтен, как может показаться извне: напротив, он бурлит внутренним драматизмом. Лошиная Церковь Страуса уже давно породила своих реформаторов, отвергших наивный культ лоховского большинства и перешедших на новую ступень. Они, похоже, образовали тайную Ложу Питона, относящуюся к страусиным массам примерно так же, как столичные масоны к провинциальным монахиням. Их высокомерие основано на том, что кожа питона стоит существенно дороже, чем страус, выглядит наряднее, и при этом обладает множеством достоинств: остается лишь покрасить ее в сиреневый или оранжевый цвет, сшить лоуферы и чувствовать свое неизмеримое превосходство над страусиным племенем.

Во всей этой истории с тотемными животными меня интриговал лишь один вопрос: как все эти ребята между собой договариваются? Откуда лохи узнали, что страус - это круто, а питон - неизмеримо круче? Мне ничего не было известно о существовании специализированных средств массовой информации, ориентированных только и исключительно на лохов. Подпольная коротковолновая радиостанция, адресная SMS-рассылка? Есть, конечно, плохие модные журналы, но есть и хорошие, так что вопрос остается в силе: как из всего изобилия изысканных и абсолютно отстойных предложений модной индустрии лохи - независимо от типа, возраста и национальности - всегда безошибочно выбирают самый отстойный отстой и затем придерживаются своего выбора с фанатичной бескомпромиссностью? Именно эта неразрешимая загадка и привела меня к дурацкой теории заговора - будто бы у них есть тайные секты, и специально дрессированные почтовые голуби разносят их адептам шифрованные послания: «Мобильники зачехлить!», «Всем носить страуса!». На самом деле, как выясняется, ситуация и проще, и сложнее; об этом мы поговорим в следующих главах.

ЛОХ EN MASSE

Почему лохи, несмотря на их феерическое многообразие, изо всех сил стремятся выглядеть одинаково? Откуда берутся знаковые лошиные предметы гардероба, будь то малиновый пиджак, леопардовое платье или сумка Birkin? Нету, нету никакой лошиной голубиной почты, не поднимаются над трубами кирпичных коттеджей в Куркино гирлянды сигнальных флажков. Способы коммуникации лошья одновременно и проще, и изощреннее.

Физики учат нас, что свет состоит из частиц, но при этом он - волна. Я не знаю, что именно они имеют в виду, но у лохов все то же самое. Отдельно взятый лох - он и не лох вовсе, а просто какой-то малосимпатичный придурок. Свойства лошья проявляются именно в массе, во вселенском хаотичном процессе, влючающем в себя большое число подобных придурков. Именно тут индивидуальные предпочтения, вкусы и черты характера отдельных частиц теряют всякое значение. Лохи мимикрируют друг под друга и тем самым приобретают свойства волны, - да что там волны - цунами! - подхватывающей и несущей вдаль все, что встречается ей на пути. А встречается ей, естественно, все то же лошье. Вовлекая его, волна набирает силу. Допустим, приходит лох в ресторан с какой-нибудь инфернальной вещицей - например, с телефоном Vertu, тюнингованным фирмой Bucheron. Видела я недавно эту штуку: ох и сильная вещь! Сам золотой, сзади кожа (угадайте чья? Конечно страуса!), а на кнопках накручены какие-то узоры, жуки и змеи, так что набрать номер решительно невозможно. Фэ! Впрочем, это вам не девичий дневничок, а научный труд, и надо не фыркать, а раскрывать образ героя. Ну так вот, достанет наш герой ненароком этот злополучный гаджет, покрутит в руках, сверкнет пару раз самоцветами и спрячет обратно в карман. Этого достаточно. За соседним столиком кто-то непременно подметит такую серьезную, солидную вещь и скажет себе: «У! Круто!» Дальше начинается цепная реакция: подобно вирусу, омерзительная зараза передается все большему количеству людей. Возможно, отдельному лоху и не нравится змеино-страусиное посмешище, и ему хотелось бы чего-то другого - ну, например, телефон Mobiado в тюнингованном корпусе из каррарского мрамора и задником из пайеток. Однако лох боится, что с такой вещицей он будет выглядеть как лох, потому что все носят змеино-страусиное, а мраморно-пайеточное пока еще не в тренде. И потому лох безропотно вливается в общие ряды. Именно так появляются «знаковые вещи», всевозможные it-bags и культовые марки. Клетки лошизма начинают делиться, и опухоль расползается, угрожая захватить все человечество. Лох лоха видит издалека - высматривает, что там у ребят появилось новенького, статусного да нарядного. Лохи узнают друг друга интуитивно, как кошечка - кошечку, а собачка - собачку. Это, конечно, в каком-то смысле полностью обесценивает нашу книгу: какой смысл на семи авторских листах учить читателя выявлять лоха, если сами лохи видят друг друга как на ладони. Вспомним к тому же, что в каждом из нас живет маленький лох, а значит - дремлет инстинкт следования за лошиным стадом. Так что можете выбросить книжку и просто начать прикармливать своего внутреннего лошонка-тамагочи. Делайте ему маленькие подарки - какие-нибудь запонки с черепом и костями - или змеиный клатч с бахромой. Внутренний лох разрастется, примет причудливые формы и заполонит ваше естество. Став лохом до мозга костей, вы сможете легко выделять в толпе себе подобных и подражать им в деталях имиджа. Проблема в том, что вы никогда и не поймете, в какого лоха превратились. Вам будет казаться, что вы исключительно модный чувак и внимательно следите за актуальными тенденциями. Если же вы намерены выдавливать из себя внутреннего лошонка по капле, тогда на инстинкт полагаться не приходится. Тут-то вам, возможно, и пригодится книжка.