Наследие прошлого - Энн Мэтер

— Я… э-э… я думаю, что должна идти, — пробормотала женщина, опустив голову и разглядывая свое золотое обручальное кольцо, ее волосы упали ей на лицо, скрыв его словно шелковой вуалью. Она чуть не подпрыгнула, ощутив прикосновение его пальцев к своим волосам и к уху. Пальцы были твердые и прохладные, они осторожно провели по ее горячей щеке.

Маделин взглянула на Николаса. Он казался все таким же расслабленным, но она знала, что на самом деле это не так. Его большой палец совершал круговые движения, пробуждая в ней эротизм, который испугал ее своей силой. Его богатый опыт в общении с женщинами почему-то не пугал, а только возбуждал ее.

— Пожалуйста, — мягко запротестовала она, подняв руку, чтобы остановить его. К ее изумлению, он взял ее руку в свою и поднес к губам, повернул ладонью вверх и поцеловал нежно, но требовательно.

— Ты так испугана, — почти прошептал он, немного удивленно и слегка раздражаясь. — Не надо. Я не собираюсь причинять тебе вред.

— Я не испугана! — жарко воскликнула она. — Просто я не падаю в обморок, когда вы рядом, и веду себя совершенно нормально.

— Тогда иди сюда, — с неприкрытым ехидством спокойно перебил ее Николас.

Маделин резко вскочила, вырвав у него руку. Эдриан был прав. Не ей тягаться с Николасом Витали. Он знал все правильные ответы, она — нет.

Она ожидала, что он тоже встанет, но он, небрежно развалившись на диване, просто наблюдал за ее смущением.

— Я полагаю, вы думаете, что все это чрезвычайно забавно, — наконец сказала она, сцепив пальцы.

Николас пожал плечами. По правде говоря, ему совсем не хотелось анализировать собственные чувства. Обычно ему просто хотелось сломить сопротивление женщины силой своей притягательности. С Маделин он ощущал настойчивую необходимость защищать ее, если нужно — даже от нее самой.

— Сядь, — попросил он.

Маделин помотала головой:

— Мне надо идти.

Теперь Николас поднялся и сверху вниз посмотрел на нее. Он был гораздо выше ее ростом, и она немедленно почувствовала себя в крайне невыгодном положении. Но не смогла ни на йоту сдвинуться с места, чтобы отойти от Николаса.

Его глаза потемнели и казались бездонными.

— Ну? — шепнул он.

— Ну — что? — спросила она, неровно дыша.

Он улыбнулся, обхватил ее за плечи и притянул к себе так, что она ощутила каждый мускул его тела. Николас приник губами к ее шее; это теплое настойчивое прикосновение пьянило не хуже вина. Он целовал ее плечи, шею, затылок, а Маделин все нетерпеливо ждала, когда же он поцелует ее в губы. Но он этого не сделал.

Она обвила руками его за шею и с болью в голосе попросила:

— Пожалуйста, не надо меня мучить.

Он серьезно посмотрел ей в лицо, глаза его манили, словно глубокий омут. Ее губы раскрылись, и он, застонав, прижался к ним ртом.

Маделин крепче обхватила его за шею, все сильнее прижимаясь к нему, ее невостребованная страсть грозила вот-вот вырваться наружу, но он внезапно высвободился из ее объятий и мягко оттолкнул от себя.

— Господи! — пробормотал он и медленно направился к бару. Налил себе виски, выпил и только после этого повернулся к ней. — Маделин, я только человек. Насколько опасен, по-твоему, я могу быть?

Маделин вспыхнула под его испытующим взглядом, но стыдно ей не было. Она прекрасно понимала, что никогда раньше не испытывала такого порыва страсти.

— Ты… ты больше не пугаешь меня, — тихо пробормотала она, не глядя на него. — Наоборот, ты… ты… ну… возбуждаешь.

Николас издал невразумительное восклицание и стремительно подошел к ней. Твердо взяв ее за плечи, он сказал:

— Маделин, ты невинна, ты не могла действовать так! Это неправильно. Черт побери, почему ты мне доверяешь? Ты даже не представляешь, насколько я был близок к тому, чтобы окончательно потерять контроль над собой.

Маделин выкрутилась из-под его рук.

— Все в порядке, — холодно произнесла она. — Ваша позиция мне понятна. — Она повернулась и подошла к стулу, на котором лежало ее пальто. — Благодарю вас за очень приятный и поучительный вечер, мистер Витали.

Николас вздохнул, быстро подошел к ней, сбросил с ее плеч пальто и снова прижал спиной к себе. Она чувствовала, как его губы скользят по ее волосам, слышала его неровное дыхание.

— Милая, — простонал он, — я не в состоянии держать тебя так и нормально разговаривать. Я хочу тебя, господи, как я хочу тебя, но я чувствую это по-другому, совсем не так, как к кому-то другому. — Он развернул ее лицом, и она увидела, что он побледнел так, что этого не мог скрыть даже загар. — Маделин, не заставляй меня ненавидеть себя.

Маделин нежно обвила руками его шею:

— Ты думаешь, я легкомысленная?

Он зарылся лицом в ее мягкие волосы:

— Нет, конечно нет. Я знаю, что ты чувствовала то же самое прошлым вечером, не знаю почему, но я это знаю.

Маделин покачала головой:

— Николас, ты сошел с ума. К тому же наверняка завтра утром ты пожалеешь об этом.

Он поднял голову, на его губах заиграла легкая улыбка.

— Милая, если бы я захотел заняться с тобой любовью, ты смогла бы отказать мне?

Маделин не могла скрыть своего смущения, но опустила голову в молчаливом отрицании.

— Итак, я очень галантен, тебе так не кажется? — Он отстранил ее от себя. — А теперь не будем делать глупостей. Я отвезу тебя домой.

Пока Маделин непослушными руками натягивала пальто, Николас жадно наблюдал за ней. Когда он приглашал ее на ужин прошлым вечером, то почувствовал, что происходит что-то важное, но до этого момента он не понимал, насколько сильно его чувство. С тех пор как умерла Джоанна, у него были дюжины женщин, тянувшиеся к нему из-за богатства и привлекательности. Маделин, он знал это точно, была совсем другая. Николас не смог бы объяснить свою уверенность, но она так разительно отличалась от всех других женщин, что он не сомневался в своей правоте относительно ее. Он хотел знать о ней все: ее чувства, мысли, желания тела. Для него все это было в новинку, и он чувствовал беспричинную ревность к неизвестному Джо.

Маделин наконец справилась с пальто и повернулась к нему.

— Я готова, — спокойно объявила она.

Николас кивнул и поднялся из кресла:

— Когда я увижу тебя снова?

Маделин пожала плечами:

— Не знаю.

— Правда?

Маделин беспомощно посмотрела на него.

— Не дразни меня, — пробормотала она и опустила голову.

Николас застегнул дубленку. Он не поручился бы за себя, дотронься до нее еще хоть раз, и едва сдерживался, чтобы не оставить ее у себя до утра.

— Ладно, тогда до завтра.

Маделин подняла на него глаза: