Рассказы • Девяностые годы - Генри Лоусон

Некоторые золотоискатели собрали свои пожитки и повернули в обратный путь на Калгурли. Они уже видели, что от этого похода толку не будет и что гигантский самородок отца Лонга — чистейшая выдумка. Однако сотни людей еще долго столбили участки на много миль в окружности от высохшего озера у дороги на Курналпи и рылись в земле. Но сколько они ни трудились, а золота так и не нашли ни крупинки.

Поговаривали, что отец Лонг выпивал как-то с одним известным в Кэноуне трактирщиком и его приятелями, и те расхваливали ему на чем свет стоит богатства прииска. Когда он захмелел от виски, которым его угощали наравне со всякими баснями, ему, верно, подсунули что-то похожее на кусок золота, а может, ему и просто померещился спьяну самородок невиданных размеров. Как бы то ни было, он, должно быть, сболтнул что-нибудь насчет этого самородка, не подумав о том, каких бед может натворить слух о подобной находке, забыв, что поход старателей — дело не шуточное, что это вопрос жизни и смерти для сотен и тысяч людей, а в том числе и для тех, кто такие слухи распространяет. Ведь Мак-Кэн за свое вранье чуть не поплатился жизнью.

Участники похода жаждали отомстить мерзавцам, которые ввели в заблуждение отца Лонга. Подозревали, что Том Дойль, содержатель самой большой гостиницы в Кэноуне и весьма видный там человек, имел некоторое касательство к этому делу. Все знали, что он был любитель подшутить. Но ирландец Том, здоровенный детина шести футов росту, буян и задира, клялся, что отобьет печенки всякому, кто посмеет возводить на него такую напраслину.

Старателям, которые попытались учинить ему допрос, Том напомнил, что он сам такой же старатель, как и они. Каждый пенни, вложенный им в гостиницу, добыт на прииске. Он не какой-нибудь молокосос, чтобы играть с огнем, болтая о несуществующем самородке. Том клялся господом богом, что сам дорого бы дал, чтобы найти обманщиков, кто бы они ни были. А в том, что священника кто-то надул, он, конечно, ни минуты не сомневается.

Никаких нареканий на отца Лонга, который, да будет это всем известно, находится под его защитой, он не допустит. Разве не он боролся вместе со всеми старателями за их правое дело? Пусть кто-нибудь скажет, что это не так! Разве не он поднял свой голос, когда Джон Форрест вообразил, что со старателями можно обращаться, как с самым последним дерьмом? Он, черт побери! И за это его арестовали и хотели пришить ему дело о подстрекательстве к мятежу, нарушении общественного порядка и еще черт знает что, а на поверку-то оказалось, что ничего такого он не совершал. В конце концов, это право любого гражданина — защищать старателей.

Ну, конечно, они все это знают и помнят, отвечали старатели. Они вовсе не думают, что Том был заодно с теми прохвостами, которые смеху ради или ради наживы подбили людей на этот поход. Просто они считали своим долгом сообщить ему о том, какие идут разговоры, и расследовать эту сплетню.

Том с ними вполне согласился и выставил всем угощенье. Волна старательских поисков, поднятая неосторожными словами отца Лонга, не сразу улеглась. Были и другие, меньшего масштаба походы: в Золотую Долину, Широкую Стрелу и Муллин. И отцу Лонгу еще не раз грозила расправа, и говорили, что он едва уцелел.

Хотя священник и продолжал жить на приисках, но это уже был не прежний отец Лонг: от него осталась одна тень. Думы о легендарном самородке и страшных последствиях похода не давали ему покоя, и многие считали, что это и свело его в могилу, а вовсе не тиф, от которого якобы он умер несколько месяцев спустя в Перте.

Вскоре Том Дойль был избран мэром Кэноуны. Это произошло после того, как борьба старателей вступила в новую фазу.

А началось это так: Майка Бэрка, Джимми Миллера, Эда Бернса и Тэсси Ригана арестовали по обвинению в краже руды, которую они увозили в мешках со своих участков на отводе синдиката «Айвенго».

ГЛАВА LVII

Старатели по-прежнему продолжали разрабатывать свои участки на айвенговском отводе. Все последнее время синдикат свозил породу с отвалов. Майкл Бэрк, участок которого находился возле главной шахты синдиката, тоже начал работу на отвале. Его товарищи помогали ему сгребать песок, набивать им мешки и отвозить на толчею. Они утверждали, что весь золотоносный песок с этого отвала принадлежит им.

А несколько дней спустя Майкла Бэрка, Тэсси Ригана, Джимми Миллера и Эди Бернса арестовали и предъявили им обвинение в краже руды, являющейся собственностью синдиката «Айвенго». Но рассмотрение дела было отложено до решения суда присяжных по аналогичному делу, которое должно было слушаться в Пик-Хилле.

Когда стало известно, что судебное разбирательство откладывается, старатели на собрании заявили, что сидеть сложа руки и ждать суда им не по карману. И они возобновили работу. На многих участках добыча золота шла весьма успешно, и это укрепило их решение. Руда Бэрка дала двести десять унций на толчее. Но до поры до времени, пока не выяснится вопрос о праве собственности, золото приходилось вносить в банк, в депозит. Старатели с возрастающим волнением ждали решения суда в Пик-Хилле, но не теряли уверенности.

Когда же решение было вынесено, все их надежды рассыпались прахом.

— Нет, что вы скажете? — возмущались они; их словно обухом по голове ударило.

В постановлении суда говорилось, что старатели могут искать золото на территории отвода, но выносить золото не имеют права.

Такое решение, по мнению старателей, было просто издевательством над правосудием и над здравым смыслом. Кто станет с этим мириться? Уж во всяком случае, не старатели австралийских приисков. Но владельцы отводов и золотопромышленные воротилы, разумеется, ликовали.

Правда, решение суда присяжных не было единогласным. Можно было подать апелляцию в Тайный совет, но старатели и так уже потратили несколько тысяч фунтов, добиваясь правильного истолкования закона. Если дело будет передано в Тайный совет, то расходы должно нести государство, утверждали они.

Старатели заявили о своем намерении продолжать борьбу за право на россыпное золото. Ни аресты, ни судебные преследования не заставят их отступить. Закон и справедливость на их стороне. Продажные политики показали, как они умеют попирать законы и заставлять служителей правосудия плясать под их дудку. Теперь трудящимся приисков ничего другого не остается, как показать ту силу, на которую они опираются, отказываясь подчиниться такому произволу.

Старатели продолжали работать, как обычно. Бэрк и его товарищи по-прежнему увозили руду с отвалов своего участка. А когда однажды из дома управляющего вышел полицейский и велел им прекратить работу, они потребовали, чтобы он предъявил им предписание. Предъявить он ничего не мог, и старатели, посмеиваясь про себя, продолжали работать.

К полудню на участок прибыл помощник полицейского инспектора Холмс и с ним капрал Николс. Они забрали Майкла Бэрка, Тэсси Ригана, Джимми Миллера и Эди Бернса и отвезли их в полицейский участок. Старатели могли бы, конечно, их отбить, но они строго следовали указаниям союза.

Ну что ж, этого следовало ожидать, а Майклу Бэрку и его товарищам уже не впервой! И старатели не вешали нос, они напутствовали товарищей криками «ура» и отвели душу, послав несколько крепких словечек по адресу инспектора и правительства.

Заручившись помощью лучших юристов прииска, старатели точно следовали их советам, и союз и из этой схватки снова вышел победителем.

В Верховном суде, куда была подана апелляция, судья Хенсман вынес решение, которое гласило: «Поскольку первоначальный владелец отвода синдиката „Айвенго“ умер, не назначив преемника, и поскольку никто не был введен во владение, означенный отвод остался без владельца, а следовательно, лица, именующие себя истцами по данному делу, неправомочны предъявлять какие-либо жалобы на нарушение границ отвода».

В решении указывалось также, что при обычных обстоятельствах действия Бэрка квалифицировались бы как обыкновенная кража, ибо участок находился на территории отвода; но так как право на владение отводом было утрачено, то, следовательно, Бэрку, как и всякому другому лицу, обладающему старательским свидетельством, не возбранялось искать россыпное золото, а также брать руду с отвалов или из любого другого места, отстоящего на пятьдесят футов от рудной жилы, тем более что на Айвенго наличие жилы даже не было еще доказано.

Это надо было понимать так: пусть по закону старателям воспрещается брать руду с отвода какой-либо компании, однако, рассуждая по справедливости и по здравому смыслу, Бэрк действовал вполне правильно, когда брал золотоносный песок с незаконно удерживаемой, по мнению судьи, территории.

Приговор суда был встречен восторженно, хотя новый закон и судебное решение в Пик-Хилле оставались в силе и борьба с ними была еще впереди.