Нимфа в камуфляже - Юлия Трунина

— Тогда, может, скажешь ей, кому она только что угрожала, — злорадно ухмыльнулась принцесса.

— Не обязательно, я сам могу представиться: Сэлиан эн Ираэль эн Лавилаэт Тсен'Эгийский.

— Мне упасть в обморок?

— Госпожа Иллия, — робко потянул меня за плечо Эрвиан, — это избранный правитель Виллона, отец Его Высочества принца Оссолоэта.

— Отец? — раньше я бы удивилась и смутилась, но, как уже было замечено ранее, «Звезда» при активации притупляет все эмоции, кроме злости. — Рада познакомиться. А теперь отпустите меня, я расцарапаю рожу вон той твари.

— Успокойтесь, — с легким оттенком презрения сказал он, оттаскивая меня назад, — вы в королевском дворце Бэл'Лиона, а не у себя на родине, ведите себя соответственно.

— То есть начать интриговать, строить родственникам козни и вступить в сговор с демоном? — решила я уточнить.

— У вас нет доказательств, а голословные обвинения держите при себе.

— А мне не нужны доказательства, я все видела и слышала сама, через нее, — указала я на Белвериль, которая уже начала подозревать, что сейчас ей будет туго, и принялась отступать к входной двери. — Кстати, Ваша Светлость, не хотите проверить свою выдержку?

— О чем это ты? — сделал непробиваемую физиономию правитель лиственных эльфов.

— Хотите узнать, кто подставил вашего сына под удар демону? — Я, не отрываясь, следила за принцессой.

— Кто?! — раздался незнакомый женский голос, и ко мне, отпихнув обоих мужчин, подскочила эльфийка. — Если ты знала, то почему… — она осеклась, проследив мой взгляд. — Нет, не может быть! Она не посмела бы!

— Тогда пусть скажет, где инкуб взял «ядовитую матрону» и откуда он узнал, где хранилась «Зв…»… кхм…. могущественный артефакт?!!

От возбужденного шепота, навалившегося со всех сторон, зазвенело в ушах. И посреди этого беспорядка как гром грянул голос короля:

— Почему шум в покоях наследника?! — если он ожидал тишины после своих воплей, то просчитался.

Придворные раздались на две стороны, пропуская короля с телохранителями, и загалдели с удвоенной силой.

— Вот почему-то я нисколько не удивлен, увидев тебя среди свары! — с раздражением посмотрел на меня Шеолмин.

— А я нисколько не удивлена, узнав, что эта гадина навела Асмаила на артефакт Старших!

— Всем освободить комнату! Иллия, Белвериль, идете со мною, — коротко и зло приказал он и, махнув рукой охране, пошел к выходу.

— Отец! — бросилась за ним эльфийка, что расспрашивала меня. — То, что сказал человек?! Это правда?!

— Шариэль, не сейчас, — остановил ее на полпути Его Величество.

Так если мне не изменяет память в именах, она — мать Оссолоэта.

— Если ты посмела поднять руку на моего сына, я, клянусь Светлой богиней, сама задушу тебя! — набросилась Шариэль на сестру.

— Скажите, пожалуйста, она вспомнила про сына!.. Ты годами не справлялась о нем! Все, что тебя волновало, это когда ты сможешь стать матерью короля, — со злостью выкрикнула та в ответ.

— Замолчи, дрянь завидущая! Ты всегда желчью ко всем от зависти исходила: к Энорвейн (это, как я принимаю, старшая дочь короля), потому что та входит в Совет Магов, а ты даже библиотеку не можешь возглавить; ко мне, потому что мой сын наследник, а у тебя дочь-безотцовщина (да, что-то такое припоминаю); к ней, — она резко выбросила руку в указательном жесте в моем направлении, — за то, что умеет влюблять в себя (это она о чем?!!), а ты даже по-расчету не сумела жениха удержать…

— Сэлиан, прошу, забери свою жену в ваши комнаты, — процедил сквозь зубы Шеолмин.

— Я заберу, но у меня к вам много вопросов, — ответил тот, мрачно поглядывая на тестя.

— Позже, обещаю, мы все обсудим… — начал, было, король, но закончить ему не дали Белвериль рванулась вперед и отвесила сестре звонкую пощечину.

— Не смей, ты не знаешь, что мне пришлось вынести! Ты сидишь в своих лесах за спиной мужа и мазюкаешь дурацкие картинки, ни о чем другом не беспокоясь. Энорвейн — со своими заклинаниями возится, дочерей и тех ей свекровь воспитала, но обеих вас уважают, хотя вы палец об палец для страны не ударили! Я одна здесь верчусь: и двор держу под контролем, и внутренние проблемы дворца на мне, и даже образование ваших дочерей! Но хоть бы одно благодарное слово услышать!

— Благодарности хочешь… — угрожающе зашипела на нее сестра, убирая руку с горящей щеки. — От отца — за скандалы и склоки при дворе, от Энорвейн — зато, что ее дочь в сорок лет с ребенком или от меня — зато, что пыталась убить моего сына?

— Прекратите немедленно обе! — попытался вновь воззвать к их разуму отец, но все его усилия были тщетны — дамы распалились не на шутку.

— Вот все, что я получаю угрозы, обвинения, клевету… Вы никогда не ценили меня, так что только семья виновата, что я решила искать заботу и сочувствия у других!

Эх, ну ничего себе заявочка! Это слова избалованного, капризного ребенка. Но ребенка можно наказать, вразумить, но что делать со взрослой женщиной, да еще и наделенной властью?

Изолировать, только изолировать!.. От всего, что делает ее мощной и опасной: от покровительства короля, от сообщников и обожателей, от дворцовой роскоши — от всего что привычно и воспринимается как само собой разумеющееся. Может, если она почувствует себя обычной смертной, которая полностью зависит от обстоятельств, то исчезнут замашки «великой мученицы взывающей к отмщению». Но почему же король ничего не предпринимает? Стоит тут глазами сверкает, кулаки сжал и зубами скрежещет, вместо того, чтобы взять свою дочурку за шиворот и… Ого!

Пока я отвлекалась на размышления о перевоспитании младшей королевской дочери, развитие событий с гостиной дошло до критической точки. Шариэль в ответ на очередной вопль своей сестры решила ответить пощечиной, но та попыталась уклониться и вместо лица получила по шее. Видно, подзатыльник показался ей еще более обидным, и, взвыв, Белвериль вцепилась сестре в волосы. Но мать наследника тоже не собиралась просто так сдаваться и в ответ схватила ту за горло.

Многие из придворных, которые по приказу короля покинули комнату, хотели вернуться, чтобы успеть на сей дивное, а главное редкое, зрелище, но телохранители короля проворно захлопнули двери перед их носами.

— Шариэль!.. Белвериль!.. — только и успевал выкрикивать король между взвизгиваниями дочерей. — Прекратите!.. Светлая богиня, позор-то какой!

Лично я ничего ужасающего не видела: чисто семейная разборка. Мы с Леленой частенько так лишали конфликты… лет до тринадцати. А дальше?.. Дальше кузина стала выкрикивать оскорбления издалека, чтоб успеть дать деру. Год у нее это получалось. А потом?.. Потом я научилась делать «Силовые волны» самонаводящимися.