Современная венгерская пьеса - Йожеф Дарваш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Картина вторая
Комната священника. М а р и ш к а и с в я щ е н н и к.
М а р и ш к а (робко постучав). Слава Иисусу!
С в я щ е н н и к (лежа на кровати). Белье из глажки принесла, Маришка?
М а р и ш к а (запыхавшись). Мой муж пропал!
С в я щ е н н и к (вставая). Как пропал?
М а р и ш к а. Пропал — и все. Дома — гость, а я за ним бегаю.
С в я щ е н н и к (вздыхает). Что творится с людьми! У всех помутился разум. Сегодня утром присылает за мной герцог. Что бы ты думала?! Просит совета — как быть: чувствует себя убежденным коммунистом. Подумать только! Еще вчера был здоров.
М а р и ш к а. Бедняжка.
С в я щ е н н и к. Говорит, что это произошло с ним во время утренней верховой прогулки.
М а р и ш к а. Наверное, растрясло. Что ж вы ему посоветовали?
С в я щ е н н и к. Принять теплую ванну. А нельзя ли твоего мужа привязать? К стулу, например. Тогда он не сможет убегать.
Откуда-то слышен храп.
М а р и ш к а. Как только свяжешь — он заснет. Он даже фонарик, маленький такой, не хочет в рот взять.
С в я щ е н н и к. А если повесить на шею колокольчик? Могу одолжить.
Храп становится сильнее.
М а р и ш к а (оглядывается). Это будет раздражать господина майора.
С в я щ е н н и к. Тише. Слышишь? Это не ты издаешь звуки?
М а р и ш к а. Я? Что вы!
С в я щ е н н и к. Не слышишь? (Прислушивается.) Храпит кто-то. (Заглядывает под кровать.) Господи Иисусе! Он здесь! Как ты сюда попал, сын мой?
Из-под кровати, кряхтя, выползает Т о о т.
Т о о т (невозмутимо). Через окно.
С в я щ е н н и к. Но почему?
Т о о т. Дверь была заперта.
С в я щ е н н и к. Вполне резонно… (Маришке.) Оставь нас, дочь моя.
Маришка уходит.
(Тооту.) Рассказывай.
Т о о т. Что мне делать? Поверите — боролся изо всех сил. Но не могу. С каждым днем меня все сильнее захватывает желание куда-нибудь спрятаться.
С в я щ е н н и к. Куда спрятаться?
Т о о т. Не имеет значения. Лишь бы спрятаться, куда угодно! Знаю, что нехорошо, но вот и сейчас, разговариваю с вами, отец мой, а едва сдерживаю себя, чтобы не забраться под вашу сутану.
С в я щ е н н и к (вздыхает). Такой большой, солидный человек! О господи! (Подняв полы сутаны.) Ну, если тебе полегчает, что делать, — полезай…
Т о о т (подумав). Было бы хорошо, ох как хорошо, отец мой… Но боюсь, бес совсем меня одолеет, если я ему уступлю.
С в я щ е н н и к. Видишь, сын мой, ты умный человек… Чем же тебе помочь? Идет война, газеты пишут, что победа наша близка, а мы все боимся чего-то… Да что там говорить! Возьми себя в руки, подумай, что тебя гнетет?
Т о о т. Три вещи гнетут меня, святой отец.
С в я щ е н н и к. Говори.
Т о о т. Во-первых, майор требует, чтобы я носил каску, надвинув ее на глаза.
С в я щ е н н и к. Дальше, дальше.
Т о о т. Во-вторых… я люблю иногда так потянуться, чтобы хрустнули косточки, и простонать: «Ох, мама-мамочка»…
С в я щ е н н и к (раздраженно). Еще что?
Т о о т. Он мне это запрещает. И, в-третьих, он требует, чтобы я держал во рту карманный фонарик, дабы не зевать.
С в я щ е н н и к. Вон оно что… (Зло.) Большой фонарик?
Т о о т. Не очень. Так, с куриное яйцо.
С в я щ е н н и к. Гм… И его надо проглотить?
Т о о т. Ни в коем случае. Только сосать, как постный сахар.
С в я щ е н н и к. И это все, что тебя беспокоит? (Возмущенно.) Все твои неприятности?! (К двери.) Зайди, Маришка!
М а р и ш к а входит.
Жаль, не слышала! Ты издеваешься надо мной, сын мой! В мире идет война, гибнут люди, матери оплакивают своих сыновей. А он приходит ко мне со своими мизерными жалобами! Вместо того чтобы воздать хвалу отцу небесному за то, что он привел к вам в дом командира вашего сына, находящегося на фронте… О боже! Уведи его! Видеть не хочу!
Т о о т во время этой проповеди незаметно вылезает в окно.
М а р и ш к а. Что же мне с ним делать?
С в я щ е н н и к. Ему нужен не я, не бог, а психиатр…
М а р и ш к а. Правда ваша… Поведу-ка я его к профессору Киприани…
С в я щ е н н и к. Да, это известный врач.
М а р и ш к а (не замечая исчезновения Тоота). Поблагодари святого отца, милый Лайош!
С в я щ е н н и к (тоже не замечая исчезновения Тоота). Иди с богом, сын мой. Изгони из своего сердца злого беса!
М а р и ш к а. Золотые слова. И упрямство свое изгони!
С в я щ е н н и к. Постись — и обретешь покой! Идет война, сын мой, все мы страдаем. Ступай!
М а р и ш к а (в дверях). Пойдем, мой милый Лайош! (Уходит.)
С в я щ е н н и к (один). Господи, ты, видящий сердца людей, ты один ведаешь, с каким удовольствием я сам спрятался бы куда-нибудь.
Картина третья
Кабинет профессора Киприани.
М а р и ш к а, Т о о т и К и п р и а н и.
К и п р и а н и (показывает сигарету). Что это?
Тоот молчит.
(Показывая на подсвечник.) Что это?
Тоот молчит.
(Снимает с ноги туфлю.) Что это?
Т о о т (после паузы). Не знаю.
М а р и ш к а. Ох, Лайош! Господин профессор, он сейчас плохо соображает…
К и п р и а н и (машет Маришке). Помолчите. (Тооту.) Посмотрите хорошо, что это?
Т о о т. Флейта?
М а р и ш к а. О боже… (Ломает пальцы.)
К и п р и а н и. Вы помолчите, мадам. (Тооту.) Правильно, флейта. Покажите пальцем, где потолок?
Т о о т. Не знаю.
К и п р и а н и. Отлично! А теперь, милый Тоот, скажите, вы женщина или мужчина?
Тоот уставился в одну точку.
Или ни то ни се?
Т о о т (радостно). Ни то ни се!
М а р и ш к а. Лайош, что ты говоришь!
К и п р и а н и. Что вы беспокоитесь, мадам? Все в порядке. (Тооту.) А если вы ни то ни се, можно вас облить кипятком?
Т о о т. Нет.
К и п р и а н и. Примите мои поздравления, мадам, ваш муж абсолютно здоров.
М а р и ш к а. Как вы можете так говорить, профессор? Он только что туфлю назвал флейтой. Он уверяет, что в мозгу у него какая-то стена.
К и п р и а н и (заинтересованно). Стена? Любопытно. Какая стена? Глухая?
Т о о т (подумав). Да. Только в нескольких местах с дырками.
К и п р и а н и. Гм… (Задумался.) Интересно, у меня в мозгу тоже стена, и она все время падает.
Т о о т. И у меня тоже.
К и п р и а н и (смеется). Вы — молодец! Стену подоприте распорками — и все будет в порядке. Что касается вашего здоровья, то вы вполне здоровы. Можете спокойно идти домой.
М а р и ш к а. Так мы можем пойти домой? Вам, вероятно, известно, профессор, у нас гость — господин майор. И вот, вместо того чтобы стараться ему угодить, мой муж только и делает, что раздражает его. Вот и сейчас он назвал вашу туфлю флейтой. Разве это нормально?
К и п р и а н и. В моей клинической практике это вполне нормальный случай. Ныне,
