Справедливость силы - Юрий Власов

Но еще большим физическим даром явилась способность к перенесению нагрузок. Я исключительно быстро усваивал, казалось бы, самые невероятные из них. Я "восстанавливался" много быстрее любого из самых именитых атлетов своей весовой категории. Атлеты легких весовых категорий не в счет. Их организм усваивает нагрузки проще и быстрее (и живут некрупные люди заметно дольше)… Но и с ними я мог поспорить на ударных тренировках. Казалось, я не знал устали. Я тренировался на внушительных объемах при самой высокой интенсивности: гнать эти два показателя вместе – высочайший объем и высокую интенсивность – предельно сложно. Организм в таком напряжении, кажется, весь вибрируешь – ну в разрыв идешь! А все равно испытывал удовольствие.

Как я предан силе! Как люблю тренироваться!

В памяти партийные собрания тех лет: собирались десятки замечательнейших спортсменов прошлого и настоящего, почти старики и совсем юноши.

Как-то я предложил выступить известным спортсменам против системы большого спорта как разновидности профессионального. Оказался один против всех. Чего только не наслушался!

Были и другие памятные собрания. На одном партийном собрании мое выступление, думаю, уберегло Всеволода Боброва (Всеволода Великого) от более чем серьезных неприятностей. По всему было видно, что с ним решили свести счеты, и по-крупному, так сказать, поставить на место. А был Всеволод Великий независим, знал себе цену и никому не давал садиться себе на шею, не существовало для него подобострастия и гипноза авторитетов.

Его, что называется, подловили с десятидневной поездкой на матч ветеранов в Одессу –"самовольная отлучка", считай "дезертирство из части" (и это в клубе, где большие спортсмены сплошь и рядом уезжали куда хотели, и все только расшаркивались перед ними, но Бобров как раз "вышел" из больших, уже не выступал).

Пожаловали высшие чины из Главного политического управления – генерал за генералом. И начался загон: ни слова в защиту великого спортсмена и честного человека. Самый настоящий загон. Все молчат – начальства-то сколько! Меня от возмущения начало трясти – ну точь-в-точь как перед попыткой на рекорд. Я выступил, а от нервного потрясения, очевидной несправедливости творимого Бобров расплакался. Но уже собрание определенно приняло его сторону, и чиновникам из Глав-пура пришлось уматывать ни с чем.

Я сам, случалось, плакал, но не перед этими… Тут я твердо знаю: вся эта чиновничья братия может загрызть меня, но ни одной слезы не увидит, вобьет в землю, но не согнет.

Неожиданно, может быть и не к месту, вспомнил я человека, с которым давно уже развела меня судьба… Впрочем, почему же не к месту? Он любил силу как мало кто из встреченных мною людей…

Грех не помянуть добрым словом Петра Васильевича Сорокина – фанатичного почитателя силы. Штабс-капитан царской службы, генерал-майор Советской Армии, он отличался исключительными физическими данными. Годы после отставки (50-60-е) он увлеченно тренировался, особенно любил тренироваться со сборной страны. В семьдесят лет он легко поднимал веса за сто килограммов. У него было много ранений, а левая рука почти наполовину не распрямлялась. В плечах и груди он был значительно шире и крепче меня и смотрелся очень убедительно. Спортивную силу он просто обожал. Немало я слышал от него рассказов о первой мировой войне: он возглавлял тогда полковую команду разведчиков.

В молодости старик, видно, .был редкостно храбр. Во всяком случае, набор царских и советских боевых орденов у него был внушительный.

Глава 237.

"…Если бы нашелся прорицатель, который в марте нынешнего года предсказал, что через шесть месяцев мировой рекорд (в троеборье.– Ю. В.) "подскочит" сразу на 17,5 кг, его объявили бы по меньшей мере фантазером и ничего не смыслящим в спорте.

И все же самое фантастическое из того, что произошло на подольском помосте, укрылось от зрителей… Тогда, в Подольске, на помосте шла игра в полном смысле слова. Никогда раньше Власов не обращался со штангой так свободно и, если хотите, даже непринужденно…

Я разговаривал с Власовым после одной из первых тренировок (после выступления в Подольске.-Ю. В.). Человек, который практически в одиночку продвинул абсолютный мировой рекорд в поднятии тяжестей с 500 кг до того рубежа, откуда отчетливо видно 600 кг, рассказывает:

– Весной я заболел… надо было срочно поправлять здоровье… Посоветовали отправиться в Дубну. К тому времени работа над сборником рассказов, выходящим сейчас в издательстве "Молодая гвардия", была закончена. Возможным стало целиком посвятить себя спорту (в общем, пока не посвящать, а потихоньку вытаскивать себя из мерзкой лихорадки и литературного обалдения – в ту зиму я основательно перехватил с литературными заботами: писал, как оглашенный.-Ю. В.).

На подольском помосте Власов не только прорубил окно в новую эпоху тяжелой атлетики – эпоху борьбы за взятие шестисоткилограммового рубежа. Юрий свершил невиданное в спорте вообще: на одних соревнованиях он установил шесть мировых рекордов. Сперва были побиты рекорды в жиме и рывке. Они позволили спортсмену уже в первом подходе третьего движения толчка… установить рекорд в сумме троеборья – 570 кг. Второй подход принес четвертый рекорд, опять-таки в сумме движений – 575 кг и, наконец, последний вес 215,5 кг-это мировой рекорд в толчке – позволил набрать рекордную сумму в троеборье 580 кг. (Я думал, у меня беспредельный мир впереди – все станет распутываться по-новому, а там, за отсчетом недель – каких-то жалких дней,– меня уже, куксясь, поджидал финал – крушение планов. И литературные дела скоро тоже все съехали наперекос: и впрямь, что значила моя литературная работа без моей "железной" славы… Я по-детски продолжал сочинять себя – ну воистину блаженный, истовый поклонник химер и выдумок.– Ю. В.)

…Юрий, взяв карандаш и листок бумаги, стал рассказывать, как выглядит ближайшее будущее тяжелой атлетики.

-…Сразу же после Токио штурм рекордов возобновится… Мой главный прицел – 600 кг… Если бы мне удалось сейчас "забросить" жим и рывок, сосредоточив все усилия на тренировке толчка, уверен, через месяц-пол-тора достиг бы результата 230 кг. Я люблю это движение больше всего, ведь в нем находит проявление абсолютная физическая сила. Я попросил у Власова листок бумаги с россыпью фантастических цифр, этот вексель, выданный мировым рекордсменом. И, чтобы сделать эти цифры еще более ценными, написал сверху: "Диапазон между 400 и 500 кг штангисты одолели за 20 лет". А если Юрию Власову в 1965 году удастся осуществить свои планы, то дистанция между 500 и 600 кг в сумме троеборья будет пройдена за десять лет…" (Комсомольская правда, 1964, 30 сентября).