Мечтатели - Филип Шелби

Розе Джефферсон потребовалось все ее самообладание, чтобы не потерять контроль над собой. Она приказала смущенному Олбани немедленно вызвать машину с водителем и повела Кассандру к выходу.

– Извини, – прошептала Кассандра. – Я не хотела это делать. Это потому, что он сказал такие ужасные слова…

– Не беспокойся, – сказала ей Роза. – Маркус отвезет тебя домой. Я доберусь до самого дна этой истории, поверь мне!

После того как машина уехала, Роза вернулась в дом. Она не сомневалась в том, что бумага, которую Стивен дал ей, была частью медицинской карты Франклина. Она узнала почерк Притчарда и его подпись. Но бесплодие!

Роза мысленно вернулась в свое детство. Франклин действительно болел свинкой. Она вспомнила, что врачи беспокоились из-за того, что болезнь затянулась. Но сразу же после того как Франклин выздоровел, все забыли об этом. Возможно ли, что Франклин никогда не знал о том, что он бесплоден? Что никто никогда не знал?

«Почему они должны были подозревать? Или он? Он всегда был таким здоровым и спортивным. Кто бы мог подумать?»

Однако существовали и другие вопросы, которые требовали своих ответов. Роза вышла из столовой, прошла в библиотеку и закрыла за собой дверь.

– Почему ты сделал это?

Стивен посмотрел на нее через бокал.

– Ты веришь мне?

После того как Роза промолчала в ответ, он сказал.

– Ведь так, не правда ли? Извини, я разрушил твои иллюзии, особенно сейчас, когда между тобой и Кассандрой такое дружелюбие.

– Ты не ответил на мой вопрос, – ровным голосом напомнила ему Роза.

– Я думал, что это очевидно. Правовые притязания Мишель на «Глобал» целиком основывались на том, что она была женой Франклина. Когда она умерла, она оставила свое наследство той, кто, как мы все полагали, была их дочерью. Но Кассандра не могла быть их ребенком. Таким образом, владение наследством может быть лишено законной силы. Мы вернем назад дорожные чеки в «Глобал Юрэп».

– И, как я полагаю, ты собираешься взять под свое руководство эту часть компании.

Стивен был озадачен едким тоном своей матери.

– Конечно.

– Ты этого не получишь.

Кусочки льда звякнули в бокале, когда Стивен поставил его на стол.

– Прошу прощения? – сказал он хрипло.

– Ты меня слышал.

Роза произнесла следующие слова жестким голосом. Фраза за фразой она рассказала все, что знала, о тайной связи Стивена с нацистами. Приведенные ею подробности шокировали его. Его мать приводила названия подставных компаний, скрываемые Стивеном, количество арендуемых ими судов, перевозимые ими грузы и поставщиков. Она упомянула о Курте Эссенхаймере как о партнере Стивена в рейхе и представила Стивену графики роста его прибыли.

Стивен был ошеломлен тем объемом информации, которым владела Роза. Он перебрал в уме все варианты, пытаясь понять, каким образом его мать могла добыть ее.

«Цюрих!»

Существовал единственный возможный ответ. Несмотря на все сообщения в сводках новостей и личные заверения его агентов опустошительный пожар в помещении Международной службы размещения беженцев все-таки что-то не уничтожил. Кое-что из папки, с помощью которой Стивен заманил Монка в Цюрих, все-таки уцелело. Этого оказалось достаточно для того, чтобы убедить Розу в его причастности к преступным махинациям и заставить ее начать выяснение глубины его вины.

Стивен испытывал искушение попытаться блефовать, отрицая все обвинения, но один взгляд на Розу убедил его не делать этого. Слишком поздно.

– Ты не только предал свою страну и компанию, Стивен, – говорила Роза, – ты предал меня. Ты знаешь, что может случиться с «Глобал», с правительственными контрактами и моим местом в государственных комиссиях, если о твоей деятельности станет известно? Бог мой, когда я вспоминаю обо всем, что я сказала тебе о решениях, которые принимались в Вашингтоне… Ты все передал Эссенхаймеру?

Молчание Стивена говорило само за себя. Роза была на грани нервного срыва.

– Почему? Ради Бога, почему?

Стивен почувствовал, что его кожа по всему лицу натягивается, вызывая боль, как это происходило всегда, когда он приходил в ярость.

– Почему? – повторил он. – У тебя хватает наглости спрашивать меня об этом после того, как я вырос в этом доме, наблюдая за твоими методами и действиями под девизом «Все ради великой славы «Глобал Энтерпрайсиз»? Ты уничтожила своего мужа, моего отца, из-за своей драгоценной «Глобал». Ты не позволяла ничему и никому стоять на твоем пути. Ты убила своего собственного брата так, как если бы выпустила пулю ему в голову. Я все это очень хорошо усвоил, мама. Потому что у меня был самый лучший учитель – ты! Конечно, я имел дела с Эссенхаймером и остальными. Я хотел, чтобы «Глобал Юрэп» была больше и лучше, чем раньше. Я в точности делал то, что сделала бы ты. Так что, пожалуйста, избавь меня от фарисейства. Это тебе не идет.

– Ты ошибаешься, сын! – прошептала Роза.

– Посмотри на себя, мама, – усмехнулся Стивен. – Я точно такой, каким ты меня сделала. Я хорошо усвоил твои уроки. Власть, это единственное, что имеет значение. И теперь она у меня есть!

– Так ли это?

– Да! Никто до конца не понял, что я сделал. Нацисты обречены на проигрыш, но мы тем временем сделаем миллионы. Невидимая империя, которую я создал, останется нетронутой. После войны мы будем сильнее, чем когда-либо.

– А как насчет Кассандры? – спросила Роза. – Как она вписывается в твой грандиозный план?

– Никак. Наши адвокаты докажут это.

Роза поднялась и положила обе ладони на стол.

– Ты высказался, теперь моя очередь. Я уже решила, что ты будешь делать. Господь сделал так, что я никогда не видела, что происходило с тобой. Я должна буду жить с этим и расплачиваться за это до конца моих дней. Но тебе тоже придется возместить убытки. Ты предал свою страну, Стивен, так что теперь ты послужишь ей. Я договорюсь о том, чтобы тебя признали годным к строевой службе. Ты будешь настолько далеко от Германии, «Глобал» и Кассандры, насколько возможно. В Японии. А что касается того, что ты так величественно называешь своей империей, я разрушу ее, кирпичик за кирпичиком. Ты был прав насчет одной вещи: никто никогда не узнает, что ты сделал. Я никогда не позволю тебе увековечить этот позор.

Малиновое лицо Стивена покрылось крапинками ярости.

– Ты не посмеешь сделать этого! Ты не можешь!

– Я могу и я сделаю, – ледяным тоном ответила ему Роза.

– А что, если со мной что-то случится? Я единственный наследник! Твоя плоть и кровь.

– Плоть и кровь, да. Но кто ты в душе? А что касается наследников, Стивен, существует Кассандра. Да, похоже, что Мишель скрыла правду о настоящем отце своей дочери от меня. Она сделала это, потому что чувствовала, что должна это сделать. Она боялась, что я сделаю в точности то, что ты предполагал: отниму все, что она построила. Я не сделаю этого, Стивен. То, что принадлежало Мишель, теперь принадлежит Кассандре.