Мое сердце - Бертрис Смолл

Ему следовало бы сразу же предъявить ей обвинения и отослать назад в Англию, но он беспокоился за ребенка, отцом которого стал, если, конечно, ребенок был его. Аланна Вит, казалось, родилась проституткой. Она оставалась пока в Дан-Броке, благо так было проще, чем принимать какое-то решение. Теперь же предстояло что-то решать. Вряд ли удастся держать любовницу в доме, где есть жена.

Неожиданно она оказалась тут как тут, хотя он не слышал, как она вошла в комнату. Закинув ему руки за голову, она поцеловала его в губы. На него пахнуло ее духами, запахом дикого зверя, тяжелого, пахнущего мускусом. Он отстранил ее.

— Я уезжаю в Англию, чтобы привезти домой свою жену, Аланна. У тебя есть выбор: или я возвращаю тебя отцу и выплачиваю хорошую сумму на содержание тебя и ребенка, или ты можешь поселиться в коттедже здесь, внизу в долине, и иметь постоянный доход.

Он почти наверняка был уверен, что она захочет вернуться в Англию, так как она ничего другого не делала, кроме как жаловалась на климат Шотландии с тех пор, как приехала в Дан-Брок.

— Ты отсылаешь меня от себя, Алекс? — Она опять скорчила недовольную гримаску и казалась опечаленной. — Как ты можешь отсылать меня, когда знаешь, что я так люблю тебя? Что будет с нашей маленькой Сибиллой без ее дорогого папочки?

Он не мог не рассмеяться. Это и правда было прекрасным представлением, но он знал, что все это дело нужно решить прямо сейчас, раз и навсегда.

— Аланна, я признал Сибиллу своим ребенком, хотя совсем не уверен, что это так на самом деле. Нет, лапочка, не надо устраивать скандалов. У тебя звериный аппетит на мужчин, которых ты ублажала в западной башне моего замка все эти последние три месяца. Я молчал, потому что тогда тебе не было необходимости уезжать, но сейчас такая необходимость возникла. Решай. Хочешь так, хочешь этак — во всех случаях я позабочусь о вас обеих.

— Я не поеду в Англию! Сибилла — твоя дочь, и, если бы мы поженились, она стала бы твоей наследницей.

— Господи, девочка! Только не говори, что собиралась выходить за меня замуж. Я женат. Сибилла — моя незаконнорожденная дочь, только и всего.

— Женат! — презрительно проговорила Аланна. — Женат на сучке, которая сбежала и бросила тебя подыхать! Она еще большая потаскуха, чем я.

Его лицо потемнело.

— Ты ничего не знаешь о моей Велвет! Убирайся! Убирайся отсюда, ты, стерва!

— Какой дом будет моим? — Аланну совсем не испугал его гнев.

— Построим новый. Я хочу, чтобы ноги твоей здесь не было задолго до того, как вернусь из Англии. Не желаю тебя больше видеть, Аланна. Держись от меня подальше или. Господь свидетель, я отдам Сибиллу на воспитание какой-нибудь достойной женщине, а тебя прикажу вышвырнуть из моих земель.

Когда она вышла, Алекс налил себе виски, которое было приготовлено на собственной винокурне, и уселся у очага. Его ссора с Аланной открыла ему глаза на одну вещь, в которой до того он не был полностью уверен. В его сердце и душе еще оставалось что-то для Велвет. Ему было необходимо увидеть свою жену, и, как только наступит утро, он пошлет этого гонца де Мариско назад в Англию с сообщением, что сам он прибудет через несколько дней. Он не будет откладывать свое воссоединение с Велвет на более поздний срок. Что бы ни произошло между ними, именно сейчас им предстояло разрешить все свои трудности.

Глава 13

— Она изменилась! — констатировала графиня Альсестерская. — Она очень изменилась. — В ее голосе проскакивали нотки неодобрения.

— Она повзрослела, — ответила леди Блэкторн. — Не забывай, Виллоу, мы не видели Велвет два (, половиной года.

— Я прекрасно отдаю себе отчет в том, сколько прошло времени, Дейдра, но наша сестра стала совсем другой.

— Да, — пришлось согласиться Дейдре, — она стала другой.

— А вы чего ждали? — вмешалась их мать. Скай посмотрела на своих старших дочерей. Господи! Возможно ли, что она мать двух дочерей, одной из которых уже тридцать один, а другой двадцать четыре года?

— Что случилось с ней, мама? — спросила Дейдра.

— Поверив, Алекс мертв, она полюбила другого человека. Теперь ее сердце разрывается между ними двумя. У нее нет выбора, и она должна вернуться к мужу. Это делает запретный плод, я имею в виду Властителя Индии, только еще более сладким. Будучи девочкой независимого нрава, она нервничает, считая, что ее принудили к этому решению. Ей бы хотелось чувствовать, что она сама имеет право выбирать.

— Бедная Велвет! — сказала Дейдра, мягкая и сострадательная женщина, — Хм! — фыркнула Виллоу. — Если бы она оставалась на месте, вместо того чтобы бежать куда-то сломя голову, когда Алекса ранили на этой дурацкой дуэли, ничего не случилось бы.

— Ты слишком сурова к сестре, Виллоу, — ответила их мать. — Вся твоя жизнь протекала спокойно Ты просто не можешь знать, как бы повела себя в подобных обстоятельствах.

— Ну, я-то уж наверняка сама похоронила бы своего мужа, не оставила его на посторонних людей! — Виллоу казалась разгневанной, но истинная причина ее злости крылась в том, что ей не понравилось замечание матери о том, что она прожила жизнь в тиши и довольствии.

Сама она считала себя весьма практичной женщиной, ведь большей частью ее воспитанием занималась леди Сесили. Она вырастила Виллоу в лучших традициях образцовой англичанки, чьей первейшей обязанностью является бережливость и преданность семье. За всю ее жизнь ей только пару раз приходили в голову мысли о том, что неплохо было бы пожить жизнью, полной приключений и страстей, такой жизнью, которой жила ее мать. Но она тут же отгоняла столь дикие намерения, пожимая плечами. Виллоу, графиня Альсестерская, была превосходным примером того, какой должна быть высокомерная английская аристократка. Другого образа мыслей, для себя во всяком случае, она не допускала.

— А разве у Велвет жизнь не была спокойной и размеренной, как и у нас, мама? — продолжала не соглашаться Виллоу. — И она проводила с тобой гораздо больше времени, чем мы. Пожалуй, она единственная, кого ты вырастила сама.

— Да, это так, — согласилась мать, — но ты должна помнить, что Адам и я покинули ее как раз в то время, когда, как выяснилось, мы были нужны ей больше всего. У нее не было никого, кто мог бы дать ей совет. Будь терпеливой, Виллоу. Велвет прожила дома всего две недели. Она очень волнуется, как пройдет ее встреча с Алексом.

— Она и с нами ведет себя как-то странно, — проворчала Виллоу. — Я сказала ей, что выбрала ее в крестные матери своей маленькой Джоанны, а она не проявила никаких чувств. Все эти дни она скачет сломя голову на этом своем чертовом жеребце с утра до ночи.

Скай ничего не ответила, заметив под окном Велвет, которая вскочила в седло своего ширококостного гнедого и галопом понеслась по аллее. Как объяснить Виллоу, что Велвет сходит с ума по своей дочери, которая всего на месяц моложе Джоанны? Она не может сделать этого. Еще до того, как они приехали в Королевский Молверн, Велвет настояла, чтобы они никому и никогда ничего не рассказывали про Ясаман. Поклясться молчать заставили и Пэнси вместе с Дейзи и Брэном.