Божья кузница (сборник) - Грег Бир

— Момераф запретил подобные сравнения. Ничто не может быть конкретно описанным. Существуют только определенные правила взаимодействия.

— То есть, существование програмиста вообще невозможно?

— Момераф ничего не говорит об этом. Во всяком случае, это не реальная матрица, и уж точно не космический корабль. Матрица есть, но это не четкое разделение по местам. Тебе это интересно, да, Мартин?

Ему было интересно, но впереди было так мало времени, что, казалось, не хватит времени не только на то, чтобы обдумать все это, но даже на составление основного плана.

— Я посмотрю работу, когда смогу. Ты же знаешь, что я увяз по горло.

— Да, знаю. Но это может быть очень важным. Возможно, в районе Полыни мы столкнемся с тем, что может подвердить или опровергнуть мою теорию. Если она не подойдет, мы сможем обратиться к новым идеям.

— Да, да, несомненно, — сказал Мартин — Спасибо тебе.

Дженнифер вновь широко улыбнулась и поцеловала его в щеку.

— О, ты очень любезен. Но я думала, ты поинтересуешься еще кое-чем…

— Чем?

— «Ноучем». Разве не любопытно, узнать, каким образом мы общаемся не только с соседними кораблями, но и с весьма отдаленными.

— Тоже прибегнув к помощи отрядов привилегированных частиц?

— Не совсем. Если бы момы пользовались бы ими, не существовало бы дистанционных ограничений. Помнишь, мы не смогли беседовать с кораблем, находящимся на расстоянии свыше десяти миллиардов километров.

— Хорошо, что же тогда?

— Я думаю, используется резонанс. Представь, что мы изменим в частице один бит информации или несколько, изменим все то, чем одна частица отличается от другой. Частицы начнут резонировать. Таким образом и может быть послан сигнал. Мне еще не все понятно , например, вопрос о лимите дальности, но я работаю над этим.

— Дай мне знать, к чему ты придешь.

— Могу я рассказать это другим? И привлечь их к работе?

— Если у них есть время, — подчеркнул Мартин.

Она снова улыбнулась, церемонно поклонилась, вися в воздухе, и выскользнула в дверь.

Времени не осталось ни на что другое, только — на работу, тренировки и сон. Хотя Тереза спала вместе с Мартином, они не пытались заниматься любовью чаще одного раза перед сном, тогда как раньше делали это два — три раза в день.

В темноте каюты Мартин лежал, прижавшись к Терезе. Его мягкий член гнездился между ее бедер, чуть ниже ягодиц, липкая плоть приклеилась к коже Терезы. Его пальцы нежно ласками ее бедра — Тереза уже засыпала, дыхание становилось редким по частоте и ровным. Разметавшиеся в беспорядке волосы Терезы щекотали нос Мартина, и он немного отодвинулся. Он открыл глаза и вновь увидел тускло мерцающие цифры момерафа — теперь математический анализ ситуации поглощал все свободное от работы и тренировок время Мартина. Как и всем детям, момераф помогал ему в важные моменты жизни прийти к самостоятельному решению.

Мартин занимался не только анализом данных, которые ему предоставил Хаким. В его расчетах присутствовала и интуиция, и какие-то сугубо личные соображения — короче, то, что было чисто человеческими качествами, что отличало их от момов.

Вероятно, они способны разрушить любую жизнь, существующую вокруг Полыни. Система не выглядела сильно защищенной, а в таком случае внезапность нападения могло сыграть решающую роль. Изображать из себя более слабого противника в данной ситуации было ни к чему.

Снова и снова Мартин анализировал варианты. Наконец пришел благословенный сон.

Вселенную можно представить комбинацией плоскогорий и долин, — причем звезды гнездятся в долинах. А обширные пространства между светилами испещрены орбитальными маршрутами, стремящимися к выпрямлению, но так и не достигающими его.

Мартин медленно дрейфовал вдоль носовой части корабля. Вокруг, в гамаках, спала исследовательская команда. Всмотревшись сквозь прозрачную обшивку «Спутника Зари» в долины окрестностей Полыни, Мартин увидел их цель — на данный момент самую яркую звезду в поле зрения.

Не позднее, чем через двадцать часов они должны были начать разделяться на «Зайца» и «Черепаху». Мартин должен был руководить «Черепахой», Ганс — «Зайцем». Тридцать пять детей, включая Терезу, Вильяма и Ариэль, оставались в команде Мартина; Хаким и вся исследовательская группа должны былы следовать вместе с Гансом. «Заяцу» предстояло первым войти в систему Полыни для того, чтобы собрать информацию и передать ее «Черепахе».

Мартин почувствовал, что кто-то стоит рядом и, обернувшись, увидел Ариэль. Она прерывисто дышала и выглядела не то возмущенной, не то испуганной.

— Что случилось? — спросил Мартин.

— Роза снова увидела темную форму. Но перед этим тоже самое видела и Алексис Байкал — в третьем доме-шаре, недалеко от перемычки, там, — где хранится запас горючего.

— Вот дерьмо, — не сдержавшись, ругнулся Мартин.

— Они обе думают, что это реальность, и сейчас рассказывают о случившемся другим… Я же поспешила сюда.

— Опять проделки Сатаны…

— Может быть, это и реальность, — качнула головой Ариэль. — Может быть, кто-то хочет помешать нам.

— Где они видели это? И вообще, расскажи поподробнее.

— Мне не известны подробности. Я же уже сказала, что сразу поспешила сюда.

— Почему ты не использовала жезл?

— Но тогда момы… — Ариэль замолчала, но несмотря на явное замешательство во всем ее облике по-прежнему присутствовал вызов. — Никто не желает, чтобы момы узнали об этом.

— Но почему, черт побери?!

— Потому что многие думают, что момы… наши враги. Что таким образом, нас просто хотят довести до сумасшествия, до самоубийства.

Мартин схватил жезл и вызвал Ганс и пятерых экс-Пэнов.

— Но это же просто глупо, — пробормотал он, следуя за Ариэль к центральному коридору. Проходя мимо места запланированной границы разделения кораблей, он заметил, что расщелина уже сформировалась — выемка тянулась по стене перемычки, между точками крепления трубопроводов. Корабль сам выбирал, в каком месте произвести разделение. — В конце концов, нельзя же быть такими параноиками. Разве трудно использовать свои мозги по назначению?

— Тут я согласна с тобой, Мартин, — отозвалась Ариэль, которая в это время, используя лестничное поле, быстро поднималась по длинному коридору. — Многое из того, что они рассказывают, на мой взгляд, полнейшая чушь. Но ведь некоторые… боятся. Они видят за всем этим что-то нехорошее.

Мартин угрюмо поднимался позади нее.

Ариэль первой достигла коридора второго дома-шара, ведущего прямо в отсек Розы. Здесь к ним присоединился Ганс. Он вопросительно взглянул на Мартина. Тот пожал плечами: